Я - машина
Шрифт:
Александр Петрович шагал по длинному белому коридору больницы. Когда он зашел в свой кабинет, здесь хозяйничала уборщица Светочка. Молодая девчонка, устроилась на полставки. Вполне мила и обходительна. Она всегда вежливо здоровалась с Александром Петровичем и осведомлялась о его самочувствии. И Александр Петрович всегда отвечал, что все отлично. Но сегодня она заметила, что что-то не так. И спросила, что случилось.
– Я просто устал, – сухо ответил Александр Петрович.
– Вам бы отдохнуть недельку-другую на море, – улыбнулась девушка, продолжая протирать подоконник, – с женой бы съездили куда. Александр Петрович молча слушал ее, снимая пальто и переодеваясь в белый халат. Он считал, что в его возрасте поздно думать о личной жизни. Нужно думать о том, что останется после. Михаил, его старинный и единственный друг, считает, что каждый обязан прожить жизнь счастливо, то есть, ради самого себя. По его мнению, только глупцы живут ради работы и других людей. У Михаила есть все, что нужно для счастья в его собственном понимании – имя, деньги, хорошая работа, множество знакомых. Про таких, как он, говорят – умный, интеллигентный человек, который сделал себе карьеру, который сделал себя сам.
Когда уборщица ушла, Александр Петрович подошел к подоконнику, взял литровую банку с отстоянной водой и полил цветок. Светочка всегда забывает полить его. Александр Петрович нечаянно задел стебель, и на пол упало несколько сухих листочков.
***
Александр Петрович сидел на кухне перед мойкой и задумчиво смотрел на тонкую струйку воды, текущую из крана. Это успокаивало. Он часто делал так, сначала в школе перед экзаменами, потом после смерти матери, потом после смерти своей поэтессы. Постепенно эти «посиделки» перед краном стали для него чем-то вроде ритуала перед важными событиями. Вода текла на дно раковины и исчезала в черной дыре стока. Скоро должны были прийти Вадим и Роман, а потом… А потом он должен совершить гнусный поступок ради того, чтобы сделать людей счастливыми. Но поступок действительно гнусный! Можно даже сказать, это преступление в каком-то смысле.
На столе лежали две ампулы с мощным транквилизатором. Если была бы возможность вколоть его сразу в вену, все было бы значительно проще, но как уговорить пациентов на укол? Придется все сделать по-другому… Но в любом случае это делается на благо всего человечества и на благо двух отдельно взятых людей.
Внезапно со двора послышалось повизгивание. Александр Петрович узнал голос Графа. Вот так отпустишь одного погулять – сразу же найдет неприятности.
Доктор вышел во двор, в туманное утро – сонное солнце едва пробивало белесую пелену. Александр Петрович позвал Графа, посвистел, но никто не подбежал к нему. Зато он увидел вдалеке у забора странную картину. Лайка вскочила на Графа, обняв его передними лапами. Бедный пес даже не сопротивлялся, лишь жалобно повизгивал.
«О боже, – подумал доктор, – Лайка думает, что она кобель. А Граф тоже хорош – смирился с таким обращением к себе! В нем появилось что-то от самки...»
Тем временем Лайка вдруг гневно зарычала и впилась зубами в загривок своей жертвы. Граф взвизгнул, появилась кровь. Александр Петрович не выдержал и закричал:
– Ты что творишь, а ну брысь!
Лайка не обращала на крик никакого внимания и продолжала трепать Графа. Александр Петрович попытался отогнать ее, но тут Лайка развернулась и укусила хозяина за руку. Потом отскочила на небольшое расстояние и внимательно следила за его реакцией. Потрепанный Граф, скуля и припадая на передние лапы, убежал. А потом и Лайка исчезла в густом тумане. Александр Петрович остался один, в недоумении сжимая пораненную руку.
***
Роман и Вадим пришли в девять утра, как и было уговорено. За это время Александр Петрович успел успокоиться, продезинфицировать и перевязать руку и отвлечься от мыслей о странном поведении своих подопытных животных. Сейчас нужно думать только о предстоящей операции. Несомненно более сложной и важной.
Александр Петрович пожал руки молодым людям и пригласил обоих в гостиную, ссылаясь на страшный беспорядок в своем кабинете. Первое время Александр Петрович разглядывал пару. Роман был чуть выше Вадима, загорелый, здоровый молодой мужчина с правильными чертами лица, прямым носом и тонкими губами. Хорошо одет, тщательно причесан и побрит. От него пахло дорогим мужским одеколоном, от Вадима – спиртом. Оба парня на фоне друг друга создавали резкий контраст.
– Что у вас с рукой? – поинтересовался Вадим.
– Ах, это? – Александр Петрович спрятал забинтованную руку за спину, – Открывал форточку и нечаянно разбил ее, вот и порезался. Ну что ж, для начала давайте выпьем чайку, поговорим немного о том, о сем… Вы пока присаживайтесь.
Александр Петрович ушел на кухню. Вадим и Роман на некоторое время остались одни.
– Забавный человек, – проговорил Роман, – Вежливый, безобидный. Я все по-другому себе представлял.
– Я ж тебе говорил, ничего страшного не случится. Просто поговорим с ним и все.
– Уф. Это ради нашей дружбы, – вздохнул Роман, – И ради тебя. Я рад, что ты все же обратился к психиатру. Вот если бы ты пришел сюда еще и трезвый…
– Я почти не пил, – упрямо возразил Вадим.
Роман замолчал. Он не хотел спорить. Всякий раз подобные споры заканчивались тем, что ему приходилось заламывать руки своему другу и ждать пока тот успокоится и придет в себя. Вадим не умел ни спорить, ни общаться с людьми, он мог даже на шутку среагировать вспышкой агрессии.
Вскоре вернулся доктор, неся поднос с хохломской росписью, на котором стояло три чашки чая, сахарница и небольшой серебряный заварный чайничек. Потом все трое взяли по чашке чая и, усевшись поудобней, стали разговаривать.
– Все-таки очень интересно, – улыбнулся Роман, – Что вы на самом деле задумали? Зачем вам я?
– Но вы же хотите, наконец, разобраться в ваших с Вадимом отношениях? – ответил Александр Петрович, – А также решить проблему Вадима. Это хорошо, что он сам понимает ситуацию, а это – первый шаг на пути к выздоровлению. К сожалению, Вадим много пьет, а это может все осложнить и спровоцировать новые приступы. Сам Вадим уже не в состоянии победить себя, ему нужна помощь.
– И поэтому я здесь? – спросил Роман, поставив пустую чашку на стол. Вадим тоже допил свой чай и угрюмо вертел чашку в руках.
– Именно для этого, – кивнул Александр Петрович, – Есть два способа решить проблему Вадима. Первый способ – это консервативное лечение, клиника, лекарства, терапия. Второй способ – гораздо интереснее… Роман подавил зевок, смутился, попытавшись снова состроить заинтересованное выражение лица. Но сам не знал, что причина его сонливости – транквилизатор.