Я - машина
Шрифт:
Фактически с 2000 года Спектрум полностью «уходит в подполье». Знают о его существовании лишь единицы. «Сцена» почти полностью распалась.
Прошла неделя. За это время было дано два концерта. Я вымотался и устал.
Диски успешно продавались, наш издатель ликовал. А мне было все равно, каждый концерт опустошал меня, воруя мою энергию, а взамен вливал в меня алкоголь. Часто приходилось натягивать резиновую улыбку перед объективом фотоаппарата. Фальшивая улыбка – вот она самое важное представление. Я успевал репетировать улыбку, глядя на себя в зеркало в купе. Потом смотрел на свои фотографии и видел лишь уставшие, красные глаза.
В воскресенье я хорошенько выспался и проснулся лишь в полночь, когда ко мне в дверь кто-то позвонил.
Встав с кровати, я ощутил, как мою голову словно что-то распирает изнутри. Бум-бум-бум – колотились маленькие молоточки в висках. Я накинул халат и открыл дверь.
В коридор зашел мой старый знакомый с какими-то размалеванными девицами. Обдав меня перегаром, знакомый заявил:
– Я тут подруг привел, за счет фирмы, чтобы наш артист не скучал!
Кривая улыбка перекосило мое лицо. Выгнать их у меня не хватило духа. Они зашли в мою квартиру, достали шампанское, коньяк, включили музыкальный центр.
Я налил себе чашку крепкого кофе и вышел на балкон полюбоваться звездами. Кофейный аромат взбодрил меня. Темные облака плыли по небу, звезды загадочно мерцали.
Всего минута покоя и блаженства, всего минута… и снова этот бесконечный «праздник жизни» – алкоголь, женщины, прокуренная комната – так, что не продохнуть. Я допил кофе, вышел в комнату, извинился и сказал, что мне надо уйти.
Уже в коридоре я услышал, как одна женщина сказала моему знакомому:
– Какой-то странный он, друг твой…
До самого утра я бродил по ночной улице, смотрел на свет фонарей, на неоновую рекламу. Я отдыхал.
Утром, придя домой, я обнаружил там страшный бардак. Но мне было все равно.
***
Понедельник выдался теплым. Небо было сказочно-синим. В этот день я в последний раз увидел Артема.
На звонки он не отвечал, потому решено было идти прямиком к нему домой. Можно было посидеть с ним на его старом диване и поговорить о жизни, но мне хотелось вытащить его на улицу и прогуляться по старым садам и паркам, покормить уток, попить пивка.
Я подошел к киоску, купил себе бутылочку «Золотой бочки» и выпил ее на скамейке в теньке, наблюдая, как дети играют в песочнице. Вот уж кто счастлив, так это дети. Ни разъездов, ни алкоголя, ни резиновых улыбок, ни болезненного блеска глаз толпы, а простое счастье – в чистом виде, как оно есть.
Это потом, уже вырастая, они становятся ворчливыми, злыми, уставшими, безразличными. Кто-то становится бизнесменом, кто-то рабочим, кто-то бродягой, кто-то женится, кто-то сходит с ума.
***
Я позвонил в дверь Артема. Он долго не открывал. Лишь после пяти минут настойчивого трезвона дверь распахнулась. Какое-то жалкое, дрожащее, небритое существо затащило меня в коридор и захлопнуло за мной дверь. Признаться, я слегка испугался.
Лишь включив свет, я узнал своего друга. Господи, во что он превратился! Практически голый, с трясущимися руками и трясущимися от возбуждения руками. В квартире стоял тяжелый, затхлый запах. Как будто здесь обитало животное.
Его ногти вцепились в мое запястье, да так сильно, что я чуть не вскрикнул от боли. Не дав мне разуться, он потащил меня в комнату. Там меня встретил еще более жуткий беспорядок.
Спектрум стоял включенным. Мне показалось даже, что за целую неделю он ни разу не выключался.
– Смотри, сколько всего я сделал! – восторженно воскликнул Артем.
Он загрузил дискету, и на экране появились синие окна операционной системы IS-DOS. Порывшись в каталогах, мой друг нашел нужный файл и запустил его.
Заиграла трехканальная музыка, появилась цветная заставка. Артем принялся комментировать:
– Эта игра, в которую можно играть вдвоем. Правда, с клавиш не удобно, лучше джойстик взять. Тут суть такая, нужно ходить и взрывать стены, собирать призы, убегать от врагов. Всего девяносто девять туров.
– Ну, красиво, – пробормотал я, еще ничего толком не понимая.
– Враги постоянно умнеют. Для звуковых эффектов я использовал «Covox». Ну да ладно, вот, смотри еще…
Он вышел из игры и загрузил следующую.
– Это стратегия. Если честно, я ее еще не доделал. Все-таки три дня ее делаю, но зато весь движок готов. К сожалению, много времени занимает всякая дребедень, то графику надо рисовать, то музыку для игры писать. А вот еще одна игра, почти доделанная…
От увиденного у меня едва ли не встали дыбом волосы.
– Когда ты только успел столько сделать? Неужели за эту неделю?!
– Ну... да, – болезненно улыбнулся Артем.
Я схватил его за руку, рывком повернул к себе от Спектрума и заорал:
– А ты себя в зеркало видел!? Ты свою комнату видел!? Посмотри!
Артем испугано огляделся.
– До чего ты себя довел! Ты уже не человек, ты животное! – продолжал кричать я на него, – Бомжи на улице и то приличней живут, чем ты! Неужели ты не видишь, что происходит с тобой!? Ты сходишь с ума! Понимаешь это!?
Я с силой швырнул его на диван. Он даже не пытался что-то кричать в ответ или доказывать мне, просто удивлено и молча принялся рассматривать свою комнату, как будто до моего прихода здесь было чисто и уютно.