Я - не монстр, но кусаюсь
Шрифт:
— Я не тот, кто тебе нужен.
— Почему?
— Я настолько глуп, что не смог даже разобраться, что разбил твою работу. А потом…
Камила мягко захихикала сквозь слезы. Она все равно грустила, будто горечь — ее привычное состояние, а веселье — из ряда вон выходящее.
— Не бери в голову. Давно нужно было убрать это чудовище с кухни. Соня все время ругала за нее.
— Соня?
— Домработница, но сейчас она в отпуске.
Антон пригладил взъерошенные волосы Камилы и потянул их приятный, но немного смешанный с пылью запах.
— Если ты продолжишь в том же духе, дом придется сносить и строить заново. Часто у тебя эти всплески?
— Раньше было меньше, — после небольших раздумий ответила Камила. Зашевелилась, чтобы удобней лечь на руку.
— И давно это у тебя?
— С рождения, — ответила так, будто это для нее обыденная вещь: ломать и двигать предметы.
— Как ты…
— Это делаю? — она повернула голову и глянула в его глаза. — Я вижу из чего состоит материя. Сегменты, частички, молекулы. Я могу их переставлять, а затем сталкивать, могу собирать в кучу и развивать огромную скорость.
— Немыслимо. Настоящее открытие для науки.
Камила дернулась и отстранилась.
— Нельзя, чтобы о нас кто-то узнал.
Антон притянул ее к себе, успокаивая поглаживанием.
— О нас? Ты не одна такая?
Она долго не отвечала, будто думала, как правильней ответить.
— Несколько магов еще есть, но у них другие способности.
— А твоя мама? Она тоже?
— Я не могу тебе сказать, извини, — Ками все-таки выбралась из кольца рук и пересела подальше. — Не потому что не доверяю, а потому что нона очень просто вскрыть.
— А можно попроще? — улыбнулся Антон.
— Ты — человек без дара. Мы называем таких нонами. Без способностей. Другие маги могут сильно влиять на тебя: чистить и извлекать память.
— Вот как… А что кроме влияния на память они могут?
— Заставить делать то, что велят, заставить напасть на указанный объект, заставить желать…
— Влюбить?
— Нет. Это вряд ли. Такое никому не подвластно, как и убить не могут заставить, а мелко навредить — вполне.
Глава 19. А красавицей еще трудней
Антон хмурил брови и смотрел в пол. Камила понимала его смешанные чувства, но ей было не легче. Мама бросила ее в бурлящее злое море настоящего и не объяснила, как плыть в будущее. И, казалось, что силы скоро покинут, и Дэй, как камень, пойдет на дно.
Одно спасало: теплые руки гостя. Они ласково перебирали волосы и навевали дрему. Камила прикрыла глаза и прижалась к нему плотней. Вот бы зов еще на денек продлить, чтобы счастье не было таким коротким.
— Пойдем, — вяло проговорил Антон, прислонившись плечом к столу. — Нужно хоть немного поспать. Кажется, рассвет скоро.
— Мне и тут хорошо, — ответила неохотно и спрятала руки под его рубашкой. Браслет зацепился за пуговицу, и бусины звонко стукнулись друг о друга.
— Тебе хорошо, а я завтра спину не разогну, — Антон приподнялся и осторожно помог Камиле встать. — Иди сюда, — взял ее на руки и шепнул на ухо: — В гостиную? Или есть другая спальня? Твоя точно не подойдет для хорошего сна.
— Возле библиотеки есть гостевая, — Камила зевнула и уложила голову на удобное плечо. А говорит, что слабый. Ее носит по дому так, словно она ничего не весит.
— Ты легкая, — сказал Антон, заставив Камилу приоткрыть один глаз.
— Я вслух сказала?
Улыбнулся широко и поцеловал в лоб.
— Спи.
Камила еще помнила, как они зашли в комнату, и прохладная простынь коснулась нежной кожи. Антон даже стянул с нее одежду, а потом лег рядом и укрыл своим теплом и одеялом. Он что-то пел: приятное и мелодичное, но Ками так устала, что почти сразу провалилась в сон.
Утро наступило резко. Будто закрыла глаза — открыла — и уже яркий свет пролился в окно. Камила растянулась привычно и раскинула руки. Пальцы нащупали что-то мягкое и маленькое. Маска!
Вскочила, как ошпаренная, но было поздно. Антон ушел. Комната глазела на нее картинами со стены, а утренняя пыль танцевала на солнце.
Камила свалилась кулем на подушку и закрыла руками глаза.
— На что я, дура, надеялась?! — ругала себя гнусавым голосом и рычала в ладони. Хотелось разгромить полдома, но впервые пришло осознание, что это не поможет успокоиться. Ей не переломить проклятие, не справиться. Вряд ли ребенок получится с одного раза, а больше Антон не вернется.
От рывка подаренный браслет зазвенел и съехал ниже. Камила попыталась его сдернуть, но не получилось. Оставалось узнать у мамы, что за сувенир она ей оставила, а потом продолжать жить, закрывшись от мира.
Камила стиснула зубы и приняла решение. Она ничего не потеряла и ничего не приобрела, потому страдать не собирается. Носить маску всю жизнь? Да подумаешь! Только бы зверушка не мучила ее, но за последние полгода трансформации не случалось.
Уверено пошла в ванную и опешила возле зеркала. Черные разломы разветвились и опустились ниже, на щеки. Их стало больше, значительно больше. Часть перетекла по скулам на шею и плечи.
— Что это? — пискнула Камила, коснувшись пальцами отметок. — Что это?!
— Это то, о чем я хотела с тобой поговорить, — голос мамы заставил подпрыгнуть.
Камила обернулась, поджав губы.
— Проклятие не остановится, — тихо и обреченно сказала мама. — Оно будет развиваться, и ты станешь…
— Нет! — неосознанно закричала. — Я не стану монстром. Ты не скажешь это! Вранье!
— Тише, доча, — мама примирительно подняла руки и потянулась обнять.
Камила сопротивлялась, но быстро выдохлась и обмякла на родном плече.