Я - не монстр, но кусаюсь

Билык Диана

Антон провел пальцами по разломам проклятия, рассыпав мелкие колючки мурашек по плечам. В светлых глазах переливалось солнце и интерес.

— Отчего это? Не шрам ведь.

— Не твоего ума дело, — Камила хотела отстранится, но не смогла.

— Так какую правду тебе сказать? Что ушел, потому что придурок, или, что меня тянет к тебе? До того тянет, что я не замечаю этого маленького недостатка, — его губы стали ближе, а голос тише, глубже и мягче. — Ка-а-ами, ты себя недооцениваешь.

Поцелуй казался нереальным, сворованным. Камила упивалась нежным прикосновениями Антона, но было горько. В голове метались мысли одна хуже другой. О том, что она никому не нужна настоящая, о том, что все вранье, о том…

Но все глушилось жаром, что топило сознание в сладкой истоме. Хотелось больше, да так, чтобы ласки и страсть не заканчивались. Что ей мешает сейчас насладиться? Осознание, что все когда-то закончиться отравляло разум.

Она укусила Антона за губу и оттолкнулась.

— Нет. Я не хочу, — еще отошла. — Я ничего не хочу. Слышишь?!

И, когда Антон облизнулся и склонил голову с коварной улыбкой, мол, научись врать, дорогая, Камила бросилась вниз по лестнице.

* * *

Было непривычно. Антон думал, что его оттолкнет ее настоящий облик, но ничего подобного не испытывал и в помине. Напротив, он по-прежнему хотел девушку, будто что-то подогревало изнутри. Будто вместо крови по венам теперь горячая кислота разливается, и нужно было погасить жар поцелуями и прикосновениями.

Когда Камила убежала, стало немного страшно. Оттого, что чувства и эмоции казались неправдивыми, ложными, чужими. Колдуньи что-то сделали с ним, чтобы легче задание было выполнить? Противная горечь поднялась к горлу и перекрыла воздух. Как он будет в глаза девушке смотреть после такого поступка? Может, стоит все-таки отказаться? Да разве Ками не в курсе всего, что происходит?

Память услужливо подкинула фразу из документа: «Условие договора считается выполненным, если Камила Дэй забеременеет в течении трех месяцев. За просрочку или отказ Антон Шилов обязуется отрабатывать неустойку семье Дэй в течении десяти лет». Звучало бредово, но почему-то Антон не сомневался, что они его заставят это сделать. Кровью скрепили соглашение — не уйти теперь от этого сумасшествия и не сбежать от расплаты. Во что ввязался, дура-а-ак? Казалось, что во сне принимал решение, в бреду позволил променять свое семя на миллион. С ума сойти!

Может, он все-таки спит? Глянул вниз и прикрыл руками натянутые брюки. Вряд ли это сон, натурально все до жути. И возбуждающе. Девушка ушла минуты две назад, а у него до сих пор пожар между ног.

И Камила теперь ломаться будет? Это игра такая: сделай мне ребеночка, но я над тобой поиздеваюсь сначала? Да и носом воротить может бесконечно. Что ей стоит три месяца не подпускать к себе? Специально, чтобы сделать его своим рабом. Выгодно же. Ведь она знает, что замышляет ее мамаша, Антон был уверен. Похоже, он наткнулся на шайку шарлатанов, только «услуга за миллион» не была такой уж и страшной. Не на того напали, а Камилу он уложит в постель, найдет подход.

Одно мучило: зачем им ребенок? Хотелось верить, что не для магических ритуалов с жертвоприношением. Антон передернулся от отвращения, мороз по коже рассыпался от мерзких мыслей. А еще он не представлял, как будет жить дальше, зная, что где-то есть его малыш. Это уже причиняло боль. Он решил, что позже настоит на отцовстве, и сын, или дочь, будет знать, кто настоящий отец. Решено.

Шилов уверено спустился в гостиную, где нашел воркующих Веню и Ярину.

— Где Ками? — спросил Антон, и получил в ответ два тычка на дверь, но парочка даже не повернулась в его сторону. — Я-а-ясно, — сказал, что в стену сыпнул горохом — никто не отреагировал на него.

Территория особняка с южной стороны была ухоженной и продуманной по дизайну до мелочей. Квадратные плиты перемежались круглыми клумбами, чуть дальше дорожки стекались к фонтану. Статую обнаженной женщины сладко облизывала вода. Антон рассматривал ее с широко раскрытым ртом: как же потрясающе- искусно был обточен камень, какие формы и линии. Потрясающе.

За фонтаном распустился розарий. Роскошный, тоже вызывающий восторг. Хороший садовник у этих богачей. Покруче, чем у папы. Был.

И за алыми пятнами роз возвышался сад с налитыми яблоками, грушами и сливами. Спустившись ниже по газону, Антон восхитился подрезкой деревьев — они словно один в один выстроились в ряд, и даже ветки смотрели в одну сторону.

Дорожка оборвалась на равнине, что протягивалась до самого горизонта и упиралась в хвойный ряд, переломленный в одном месте обрывом, будто кто-то забросил тесак с небес и рассек лесополосу.

Справа заржала лошадь. Антон дернулся от неожиданности и отступил назад, в тень. Конь выскочил из широкой тропы сада, метров в пяти от него, встал на дыбы и понес Камилу вперед. Совсем глупая?!

Шилов пересек сад по диагонали и выбежал к громадной постройке. Конюшня удивила чистотой и свежим запахом соломы. Где же тот садовник и конюх, что все тут успевает делать? В стойле гнедые кобылы чесали копытами. Они забеспокоились, стоило им заметить чужака.

Антон выбрал на вид самую спокойную и подошел ближе. Он занимался конным спортом несколько лет, но это было довольно давно. Последнее время ему всегда было скучно, и ничего не утешало и не развлекало. Выпивка и секс по-быстрому надоели, он хотел заняться бизнесом, но и здесь папочка помешал.

Лошадь фырчала и мотала хвостом, но позволила надеть на себя седло. Антон не тянул, его толкало вперед безумство и беспокойство за девушку. Вскрикнул «Н-но!» и вылетел на улицу, прижавшись к пышной гриве животного.

Камила скакала галопом по огибающей равнины, потому Шилов направил своего коня наперерез. Играли в догонялки долго, пока лошади не взмылились. Антон все время молился, чтобы девушка не слетела с седла и не сломала себе шею. Вот же глупая! Вроде сильная и всемогущая, а творит чудеса на ровном месте.

— Ками-и-и-ла! — выкрикнул он надорвано, когда впереди показался обрыв.

Девушка мотнула густыми волосами и обернулась. Шилов заметил, что снова нацепила маску. Ее гнедая замедлилась и, покорно опустив голову, побежала трусцой, а после и совсем остановилась и развернулась к нему бочком. Антон от шока выронил поводья. Пришлось обнять шею разогнавшейся лошади, но она все равно подскочила и сбросила его в колючую траву.