Я - не монстр, но кусаюсь
Шрифт:
Почему Антон обхаживает ее? Целует, прикасается. Почему он делает это как-то по- особенному? Не так, как мама или Ярина. Почему Камила не может отмахнуться и запретить ему приближаться? Напротив, ей хочется больше. Еще и еще. Когда мужчина отходил к холодильнику, хотелось потянуться и заставить его остаться рядом. Когда наливал вина, целовал, а затем снова садился на свое место — хотелось рвануть к нему и просить, чтобы не отпускал.
И как же больно осознавать, что все это обман чар, и завтра Камила
— О чем думаешь, Ками? — Антон собрал тарелки и отнес их в мойку.
— О детях, — не стала врать.
Мужчина повел плечом и ссутулился.
— Боишься забеременеть? — спросил, но не обернулся. Открыл кран и долго смотрел, как бурлит вода. Камила поднялась и подошла ближе.
— Нет. А ты боишься стать отцом? Мы ведь…
— Не думаю, что с одного раза что-то будет, — Антон потер мочалкой тарелку, а потом повернул голову. — Но ты можешь положиться на меня. Я своего ребенка не брошу.
Камила заломила пальцы и прикусила щеку изнутри. Стоит ему увидеть ее истинный облик, сбежит же. Да и он не вспомнит о ней после того, как дело будет сделано.
Тарелка стукнулась о мойку, а вода затихла. Мокрые пальцы побежали по ее щеке и обвели контур маски.
— Но мне хочется увидеть тебя без нее.
— Не сейчас, Антон, — Камила перехватила его руку. — Дай мне время.
— Я не понимаю. Что там может быть такого? — вплел пальцы в ее волосы и притянул к своему плечу. — Шрам? Что там, Ками?
Под ладонями глухо билось его сердце. Оно перекликалось с ее собственным. Нужно дождаться, когда зов спадет, и потом решать, а сейчас просто пользоваться моментом. Одно Камила поняла: если Антон не станет отцом ее ребенка, то не станет никто. Она не сможет еще кому-то довериться, раскрыться и просто позволить к себе прикоснуться. Никогда.
— Это безумие, но мне кажется я к тебе что-то чувствую, — тихий шепот коснулся шеи и переместился к виску. — В тебе есть какая-то тайна. А еще притягательная сила и могущество. Оно невыносимо манит меня. Колдунья?
— Побудь со мной еще немного, а потом я сниму чары и попытаюсь тебя отпустить,
— Ками подхватила игру.
— Обещаешь не драться? — Антон подмигнул и собрал в крупные руки ее ладони. Поцеловал пальцы и проговорил, касаясь теплым дыханием кожи: — У меня ничего нет, Ками. Я все потерял. Но, мне кажется, что больше приобрел. Пусть утром все это окажется сном или обманом, но сейчас мне хочется быть с тобой.
— Ты падок на женскую красоту, — пробормотала Камила, сдерживая дрожь.
— Есть немного, — и улыбка набекрень, и снова голодный огонь в глазах. Крепкий зов сделала
— Потому не заикайся о чувствах, — понизила голос. — Не нужно это.
Он смотрел и молчал. Долго и пронзительно, а затем прошептал:
— Ты же маг, сделай так, чтобы ночь не кончалась…
В его серебристо-голубых глазах блеснул глянец. Камила сама так завралась, что верить в его искренность не получалось. Но время, что зациклилось с их встречи на балконе, будто давало им лишние минуты, дополнительные часы счастья.
— Чтобы ночь не кончалась, нужно умереть. Будет тогда вечный мрак, — невесело проговорила она и, вытянув руку, погладила его губы, поднялась по спинке носа и пересчитала ресницы. — У меня ощущение, что я тебя давно знаю.
— Вряд ли, — сказал тихо и прикрыл глаза. — Я бы запомнил нашу встречу.
— В другой жизни?
— Других не бывает, Ками, — распахнул веки и приблизился. Мягкая тень легла на лицо. — Но в судьбу я верю.
— Мы сами вершим свою судьбу, — хрипнула. — Мама так всегда говорит.
— Прекрасная женщина, твоя мама. Мудрая. И красивая.
— Бессовестный угодник красоты! — Камила немного оттолкнулась. Мысли рядом с ним не собирались в кучу. Хотелось только его поцелуев и объятий, а думать совсем не получалось, но она не настолько слабачка, чтобы поддаваться на мужские чары.
— Еще какой, — его рука сорвалась с плеча и нагло скользнула по ноге, приподняв рубашку. — Особенно, когда она безупречна…
Было что-то прекрасное в его обидных словах. Камила запрокинула голову и позволила поцеловать себе шею, а когда жар затопил низ живота, дернулась и отошла подальше.
— Ты не знаешь меня. Я ведь монстр. Убить могу, если сорвусь.
Антон вытянул руки, пытаясь ее поймать, но Камила еще отступила.
— Я… — она перевернула ладонь и собрала пальцы в пучок. Тарелки и вилки в мойке приподнялись. — Я — чудовище, понимаешь? — раскрыла руку и резко отряхнула ее. Посуда рухнула и разлетелась на кусочки, огорошив звоном и грохотом. Антон отпрыгнул в сторону и прилепился к стене.
Камила словила его ошарашенный взгляд из-под кудрявой челки. Теперь она знала, что должна сделать.
— Понимаешь, — ответила за него. — Возле озера есть брешь в защите поместья. Ты свободен, — бросила спокойно и, мягко повернувшись, ушла в гостиную.
Антон долго стоял у стены и не понимал, что делать дальше. С одной стороны: не хотелось впутываться в историю с сумасшедшей магичкой, способной одним мизинцем переломать тебе хребет, с другой — в глубине души было горячо, когда думал о Камиле. Почему, и сам не понимал. А если, и правда, околдовала? Что ей стоит с такой силой-то? Но зачем тогда гонит? Нет логики.