Я отведу тебя в место силы…
Шрифт:
А Аржан позвал друга за ворота:
– Иди сюда! Хочу что-то тебе показать.
Он отвел музыканта в сторону, туда, где было совсем темно, и куда свет одинокой лампочки на крыльце уже не достигал, и поднял голову вверх:
– Смотри! В городе ты никогда такого не увидишь!
Чи Мин послушно запрокинул голову и замер, перестав даже дышать.
Огромный купол, усеянный миллиардами звезд, галактик, квазаров, облаков пыли, простирался над ними. Это было потрясающее зрелище! Но потрясение стало в сто раз сильнее, когда Чи Мин попытался представить, что скрывается за маленькой светящейся точкой в небе. Может
Ночь, между тем, уже воцарилась на этой древней земле. Странное время, наполненное то шорохами листвы, то воем ветра в ветвях или, наоборот, дикой, звенящей тишиной. Время, когда мир теряет краски, острые углы сглаживаются, все детали исчезают, и остается лишь самое важное.
– Знаешь, мне иногда дико жаль людей, которые не выезжают из своих бетонных коробок и не видят звезды, – тихо произнес юноша. – А ведь где-то там прячутся еще галактики. Сложно представить, что над нашей головой висит огромное пространство, размеры которого просто невообразимы. И все наши проблемы, да и вся жизнь вкупе, кажутся не просто ничтожными, а микроскопическими…
– Да, – так же тихо согласился Чи Мин. И порывисто произнес. – Слушай, наверное, само небо свело нас с тобой! Не встреть я тебя – никогда не узнал бы о том, как прекрасна твоя земля.
Аржан тихонько рассмеялся:
– Но ты же уже приехал на Алтай. Даже если бы не встретил меня – нашлись бы сотни других людей, которые показали бы тебе наш край.
– И все равно – спасибо тебе, Аржан! – протянул он руку парню, и молодой алтаец крепко пожал ее.
Они еще некоторое время постояли, любуясь невероятным зрелищем звездного неба, пока от калитки не раздался негромкий, отчетливо прозвучавший в тишине голос матери:
– Ребята, заходить не собираетесь?
– Да, мам, идем!
– Я протопила баньку – сходите, ополоснитесь! День был жаркий!
– Спасибо, мама! Идем, Чи Мин!
– Я там вам приготовила полотенца – вытираться.
– Да, хорошо! – откликнулся сын, и друзья пошли во двор.
Баня оказалась совсем маленькой, непривычной для Чи Мина. И совсем не похожей на сеульские бани. Но мужчине было очень приятно окунуться в горячий ароматный воздух, напоенный запахом трав. Аржан продемонстрировал ему, как льют травяной отвар на раскаленные камни, и все помещение наполняется душистым паром. От души нахлестал друга березовым веником и потом облил поочередно теплой и холодной водой, от чего взрослый мужчина взвизгивал как девчонка.
А потом парни распаренные, румяные, с влажными волосами, сидели в аиле и пили травяной чай с душицей и медом и потихоньку разговаривали.
Наконец они пошли спать, и этот бесконечно долгий день, наконец, закончился.
И Чи Мину всю ночь снилась то зеленая трава под ногами, то серые камни, и он шагал куда-то все выше и выше, пока наконец не оказался под звездным небом – огромным, бесконечным, светящимся… А потом наступила благословенная темнота.
Глава 5
Чи Мин
Утро наступило как-то внезапно. Казалось, вот только была ночь, и приятели любовались огромным звездным куполом, точно гигантская пиала, опрокинутым над землей. Словно короткое мгновение
Странно, то ли воздух здесь был таким волшебным, то ли сама деревенская жизнь располагала к этому, но музыкант спал сном младенца и успевал за ночь восполнить всю потраченную днем жизненную энергию. И сейчас он чувствовал, что бодр и полон сил для новых приключений.
И почему-то Чи Мин вспомнил слова Шин Юн Ги о том, что на Алтае находится «место силы». И решил порасспросить об этом молодого алтайца.
Но сейчас другая мысль не давала ему покоя. Чи Мину неловко было жить у этих гостеприимных людей на всем готовом, и он решил поговорить об этом с Аржаном.
А пока бодро соскочил с кровати и, достав чистую футболку и джинсы, быстро оделся. Провел расческой по мягким светлым прядям, захватил зубную щетку и тюбик пасты и пошел умываться. Мать Аржана выделила ему голубое махровое полотенце, и молодой человек, повесив его на плечо, вышел на улицу. Там опять царило солнце, бесследно прогнав с небосвода даже самые крохотные облачка. Чи Мин, прищурившись, посмотрел на небо, потом, всунув ноги в кроссовки, направился к колодцу.
Неподалеку от колодца стояла странная металлическая конструкция («умывальник», как называл ее студент). В верхней части ее находилась круглая емкость, куда полагалось наливать воду, и потом уже, подбивая снизу ладонью тонкий круглый стержень с утолщением на конце («носик»), выливать воду неширокой струйкой, используя ее для мытья рук или лица. Использованная вода сквозь жестяную четырехгранную раковину-резервуар выливалась в подставленное для этого металлическое ведро.
Впервые увидев этот «умывальник», Чи Мин был очень удивлен, и даже шокирован, и ему больших усилий стоило скрыть свое изумление. Живя в столице развитого государства, колеся по мегаполисам всего мира, он привык, что все делалось по мановению пальцев, повороту рычага, по хлопку в ладоши. И музыкант даже не подозревал, что где-то еще живут люди, добывающие воду из колодца и прикладывающие для этого немало усилий. Но постепенно молодой мужчина привык и уже воспринимал эту часть деревенского быта как нечто само собой разумеющееся.
Вот и сейчас он, положив на полочку «умывальника» щетку и тюбик, с усилием сдвинул в сторону массивную деревянную крышку колодца, а потом бросил вниз ведро. Цепь зазвенела, разматываясь, а ворот завертелся, и вскоре послышался звонкий всплеск – ведро ударилось о воду и быстро наполнилось, натянув цепь, держащуюся на вороте при помощи толстой металлической скобы. Парень взялся обеими руками за ручку ворота и стал вращать его, наматывая цепь на круглую деревянную балку. Ведро там, внизу, в глубине колодца, медленно поднималось, покачивалось, изредка ударяясь о стенки и звонко выплёскивая часть воды обратно. Вскоре ведро показалось над краем колодезного сруба, и Чи Мин, одной рукой ухватившись за цепь, потянул его к себе и, перехватив за дугу ручки, аккуратно поставил на примыкающую к колодцу неширокую деревянную скамью.