Я так тебя ждала
Шрифт:
— Конечно… Неужели ты не понял, что я тебя люблю? — тихо спросила она.
Я вздохнул. Ну и как в такие моменты сказать женщине, что ее чувства не взаимны?
— Стелла, я не могу тебе ответить тем же. Понимаешь?
— Ты… А когда ты в постель со мной ложился, ты о чем думал? — спросила она, тяжело дыша.
— Я? — спросил я. — А сама как думаешь? Ты сама меня туда тащила, между прочим.
— Ну ты и сволочь, Старков, — покачала она головой.
Я недовольно поджал губы.
— Ты сама этого хотела,
— Ты меня использовал!
— А может, ты меня?
— Нет, я тебя любила! А ты… Ты что — увлекся правда этой выпускницей вчерашней?
— Стелла, Лада тут не причем, что ты ее сюда вплетаешь? — начал раздражаться я. — Давай мы с тобой договоримся раз и навсегда — ты руководишь отделением терапии и обращаешься ко мне только по рабочим моментам. Не стоит ходить в мой кабинет как к себе домой. Зря я это позволил тебе.
— Вот так значит, да? — почти плакала Стелла, а я себя чувствовал уродом… Но выбора мало. Раз уж я начал этот разговор, нужно его закончить.
— Если ты сама сюда не прекратишь ходить — я тебя сниму с должности и посажу обычным терапевтом принимать пациентов. Тебя поставят в расписание, и ты просто не сможешь в часы приема покинуть рабочее место, а за отсутствие на нем будешь получать штрафы. Надеюсь, мы не дойдем до этого, и ты меня услышишь с первого раза.
Стелла медленно пошла к двери. У выхода она обернулась.
— А я надеюсь, ты поймешь, что неправ насчет меня, — сказала она. — Я тебя люблю, и буду любить. Я тебе подхожу гораздо больше, чем молодая девочка с поломанной судьбой. Не губи ее, Старков. Ты ей не нужен в свои сорок два.
Она вышла и закрыла за собой дверь.
К чему она все это мне наговорила?
Я и не собирался никого губить. Конечно, логично, что для двадцатилетней девчонки я уже, наверное, как старик, но я ведь и не рассматривал возможность отношений с Ладой, и вообще не смотрю на нее как на женщину.
С чего Стелла это все взяла?
Глупости какие-то…
Перед отъездом заглянул к предмету нашего спора со Стеллой.
Лада была переведена в обычную палату, шла на поправку, стала принимать пищу, хоть и пока без особого энтузиазма, и мы решили готовить ее к переводу в другое отделение. Хирургия ей больше ни к чему. Хотя я все равно буду продолжать ее курировать в другом отделении. Слишком много с ней нюансов…
17
Поразмыслив немного я отдал распоряжение оставить ее в нашем отделении. Бегать к ней в другое мне несподручно, а я еще не все рассказал о ее состоянии, так что на мне ответственность вдвойне.
— Алло, Дженни, — говорил я в трубку, слиняв на время на кухню от дочери, которая обложила меня платьями для куклы, которые, между прочим, сшила сама. При помощи Нины, разумеется. — Оформите завтра утром Ладу в наше отделение, лечение спины.
— Но… Это
— И наш тоже, — настоял я. — Мне так спокойнее будет.
— Э-э… Что ж, как скажете, Константин Николаевич.
— Спасибо. Как там дела в реанимации?
— Вас все пациенты интересуют или конкретно кто-то?
Уже и Дженни говорит со мной намеками или мне кажется?
— Все.
Она коротко пояснила состояние больных, закончив Ладой.
— Состояние стабильное. Ела, опять в окно смотрит. Слушайте, а ей точно эти таблетки помогают? Психотропное.
— Помогают, — ответил я. — Без них явно депрессия была бы еще глубже.
— Жаль девочку, — сказала Дженни. — Ей еще долго с этим всем бороться.
— Да, только лишнего не выдайте ей, я сам.
— Конечно-конечно, я в такие дела не полезу. Да и не спрашивает она ничего. Ей словно все равно, что с ней будет.
— Ну да, — хмыкнул я. — Но когда-то спросит. Вы не посвящайте ее без меня в диагнозы.
— Я — могила, Константин Николаевич. Можете быть спокойны.
— Хорошо, спасибо. Пока.
Не успел и шага ступить, как телефон в моей руке снова ожил, оповещая входящим вызовом.
Я опустил глаза на дисплей — Воронцов Михаил, отец Лады. Он звонил каждый день, чтобы узнать о состоянии дочери.
— Да, Старков, — принял я звонок.
— Добрый вечер, Константин Николаевич, — поздоровался со мной Михаил.
— Да, здравствуйте.
— Я по поводу Лады.
— Я понял. Состояние стабильное. Присмотр за ней хороший. Динамика тоже есть. Все в норме.
— Очень рад это слышать. Скажите, раз динамка есть, то Ладу, наверное, пора переводить в обычную палату?
— Да, пора. Только она останется в нашем отделении.
— Почему? Это же ваш профиль.
— Потому что я, помня вашу просьбу, буду продолжать курировать Ладу, и делать это мне удобнее в моем отделении — сами понимаете, почему.
— Да-да, вы очень занятой человек, понимаю. Под вашим кураторством Ладочке будет лучше.
— Рад, что вы так высоко оцениваете мои услуги.
— Именно высоко. Скажите, Константин, а сиделку можно приставить к Ладе? Одна она не справится… У нее была до перевода в ваше отделение. Проверенная, с медицинским образованием.
— Мы можем дать ей медсестру, если хотите. Чтобы закреплена была за ней, — ответил я. — Хотите? В любом случае, я планировал это сделать. Диагноз обязывает.
— Лада тяжело сходится с людьми, — пояснил Михаил. — Настю она уже знает. Спасибо, но, наверное, лучше все-таки ее приставить.
— Как вам удобнее, — не стал спорить я. Если она с образованием и Воронцов сам за нее ручается, мне смысла нет возражать. — Привозите.
— Спасибо, Константин Николаевич. За все.
— Не за что, — ответил я. — Не за что…