Я тебе (не) принадлежу

Шевченко Юлия

Аж назад пячусь под его гневным взглядом. Боюсь с ним рядом сейчас находиться. Муж пьян. Рассержен. Так еще его одолевает и дикая ревность. К моему прошлому. К тому, что никогда не повторится.

– Клим, о чем ты говоришь?

Я действительно не понимаю, чем он так недоволен. Всю эту проклятую вечеринку до полуночи вела себя, блин, как примерная жена. Ни с кем особо не общалась. А если и случались разговоры, то только при его непосредственном участии.

Да и Феликса я больше не видела. То ли он в каюте провел все время, то ли уехал на моторной лодке, звук которой слышала спустя пару часов после встречи с ним.

– Неужели, ты такая дура, что ничего не понимаешь?
– орет, тыча в меня пальцем.

– Клим, да что…

– Вела себя как серая, забитая мышь, - возмущенно, размахивая руками.
– И слова из тебя лишнего не вытащишь. Держалась где-то в стороне, как прокаженная, - наливает себе виски, быстро осушив стакан.
– Многие тебя за проститутку посчитали, а не за жену известного бизнесмена. Еще и в этом блядском платье.

Ушам своим не верю. Ему же оно очень понравилось.

– Да на этом сборище я была в самом приличном наряде!
– не позволю обзывать себя «шлюхой». Не заслужила.
– К тому же ты сам оставил меня одну! Убежал к своему дружку-казанове и его многочисленным… шалавам, - последние слова выплевываю, словно они жгут все изнутри.

– Этот, блядь, дружок-ловелас может помочь мне с расширением бизнеса. У него такие связи, что тебе и не снилось, - еще один стакан.

Его уже шатает. Язык практически заплетается, но Клим продолжает пить.

Похоже, пора заканчивать этот бессмысленный разговор. Время позднее. Надо спать ложиться, а не поднимать на уши весь отель.

Больше ни слова не говоря, разворачиваюсь к «своей спальне». Устала. Вымотана. И морально, и физически. Хочется в душ. Выпить таблетку от головной боли и забыть весь этот день.

Но едва переступаю порог комнаты, плечо простреливает резкая боль. Да такая сильная, что темнеет в глазах, и зубы стучат друг об друга.

Клим явно свои возможности не подрассчитал. Хватка просто мертвая. А ведь перед ним хрупкая, уставшая девушка.

– Клим, да что на тебя нашло?

Вырываюсь. Потираю поврежденную конечность. И буквально столбенею. Такие дикие, практически черные глаза у мужа я никогда не видела. Он как будто… демон из преисподней, пришедший по мою душу.

Противный холодок бежит по спине. Мне страшно. Хочется укрыться, спрятаться от его взгляда, способного все вокруг спалить.

– Я думал, - чуть ли не по стеночке сползает.
– Думал, что женился на чудесной девушке. Которая никогда не сделает… - вертит пальцем в воздухе, явно подбирая слова.
– … не станет причиной моего позора в обществе. Рогов не наставит.

– Что? Каких еще рогов?
– делаю шаг вправо, прячась за креслом.
– Я тебе не изменяла. Ни разу.

– Но наверняка хотела!
– ядовито, хищно усмехается.
– Тем более бывший женишок заявился. Как нельзя кстати.

– Ты бредишь, - качаю головой от досады и шока.

Клим точно с ума сошел. На него так алкоголь подействовал.

– Неужели, не вспомнила былое время, а? То, когда вы трахались напропалую, а меня ты… - громко смеётся. Дьявольски.
– … ты постоянно динамила.

Да, воспоминания от встрече с Феликсом нахлынули огромные. Но я же не собираюсь говорить об этом Климу. Он и так на взводе. И так ведет себя… как псих. Заставляя меня трястись от страха.

– Клим, уйди к себе, - стараюсь выглядеть спокойной. Пусть все разрешиться мирным путем.
– Ты перебрал. Проспись. Завтра утром поговорим.

– А если я не хочу разговаривать?
– пытается схватить меня за руку, но я отпрыгиваю назад. Ударившись локтем об шкаф.
– Быть может мне трахнуть тебя охота, чтобы ты забыла о своем Феликсе. Мне до смерти надоело лежать в одной постели с бревном. Наверняка, другая тактика нам поможет в семейной жизни. Что ты на это скажешь, милая?

Нет. Он не может говорить столь серьезно. Нет-нет.

Клим же не такой. Муж не причинит мне вреда. Не посмеет… Да только исходя из его слов, горящих глаз и коварной улыбки он сделает жуткие вещи, не почувствовав никакого раскаяния.

– Ха-ха, - запрокидывает голову от дикого смеха.
– Видела бы ты сейчас свое лицо, Инна. Как будто невинная овечка, которую сейчас в жертву принесут, - вжимаюсь в шкаф, когда он наклоняется ко мне пониже.
– Больно ты мне нужна, женушка. Фригидная дура, которая годна лишь для минета.

Разворачивается, едва на ногах держась. Откашливается. Машет мне рукой на прощание и вываливается из комнаты. Слышится грохот, звон стакана, потом какая-то еле различимая брань.

Сползаю по шкафу на пол. Прижимаю к себе ноги, давая волю горючим слезам. Больно. Где-то внутри. В районе истерзанного сердца. Там, где всегда жила любовь к мужу. А сейчас… сейчас там пустота.

Раскачиваюсь из стороны в сторону. Как китайский болванчик. Смотрю в одну точку. В ушах все еще стоят обвинения Клима. В несуществующих изменах. Плохом поведении. Моей якобы фригидности.

Во всех смертных грехах я виновата. Так Клим считает. Я ему как кость в горле. И если бы не брак…

– Нет, - шепчу в тишине.

Я не должна думать о самом худшем, иначе оно обязательно случится. Мне нужно все исправить. Прямо завтра. Наш второй медовый месяц не станет полным крахом. Мы сохраним семью. Навсегда.

С трудом с пола поднимаюсь. Тошнит. Качает из стороны в сторону. Боже. Совсем забыла, о чем хотела сообщить мужу. Так хотела его порадовать.

Из-за всех этих проблем голова была не тем забита.

Нежно глажу живот, представляя, как муж обрадуется, когда я скажу ему о том, что ношу нашего ребенка внутри. Он будет очень счастлив.

Но это все будет завтра. А пока мне нужно отдохнуть. Просто необходимо.

В душе провожу минимум десять минут, стараясь смыть с себя весь этот день. Надеваю шелковую сорочку. Выпиваю таблетку от головной боли, отдающую каким-то непонятным вкусом. И только голова касается подушки, я проваливаюсь в блаженный сон, обернувшийся каким-то кошмаром.