Ядовитые рыбы (Сионисты и масоны в Японии)
Шрифт:
Может быть, на сей раз уже не русский, а японский автор оклеветал „несчастных“ сионистов? Обратимся к собственно еврейским публикациям, например, к газете „Джерузалем пост“ или к книге Дэвида Кранцлера „Япония, нацисты и евреи“. Они тоже признают, что на займы Джейкоба Шиффа „было построено более половины японских военно-морских кораблей, которые сыграли решающую роль в поражении русского флота“, добавляя, что „Шифф до сих пор считается верным другом Японии и о нем говорят с почтением“. [6]
6
См. D. Kranzler. Japan, nazi and Jews. New York, 1971; „Jerusalem Post“, 9.09.1976.
В
По некоторым данным, в начале 20-х годов японское правительство послало на Запад специальную группу, которая должна была „изучить, что представляют собой евреи и как удалось этому малочисленному племени возглавить все сферы жизни многих стран“. Симптоматично, что речь идет о правительственной группе. Вплоть до конца 30-х годов непосредственные контакты японской буржуазии с международным сионизмом были затруднены, что связано со спецификой довоенного развития Японии. С самого своего зарождения японский капитализм очень зависел от императорского правительства, которое осуществляло над ним жесткий контроль. Поэтому-то первые контакты и носили преимущественно государственный характер.
Весьма терпимое отношение японцев к евреям выразилось в массовом транзите еврейских беженцев через Японию во время 1-й и 2-й мировой войн. Германские фашисты отчасти даже пользовались этим, стараясь очистить от евреев Европу. Например, в 1938 г. стало известно, что евреи, бежавшие от нацистов, направляются в Китай, частично контролируемый японцами, и в саму Японию. Японский генконсул в Вене считал необходимым препятствовать таким поездкам „ввиду возможного нежелательного влияния на японо-германские отношения“, поскольку не знал всех планов гитлеровцев. Токийский посол в Лондоне тоже не был в восторге от наплыва еврейских беженцев, но по другой причине: боялся, что Япония получит только „простых евреев“, а технические специалисты будут задержаны при проезде через СССР (на самом же деле советское правительство не препятствовало подобному транзиту).
Еще резче выразил эту точку зрения японский генконсул в Циндао: „Я считаю уместным запретить поселение здесь евреев-иммигрантов. Учитывая, что почти все они лишены средств, это будет, по меньшей мере, невыгодным; кроме того, возникает угроза усиления коммунистических связей“.
Но были и другие мнения о еврейских беженцах. Например, генконсул в литовском городе Ковно выдавал приходящим евреям визы без запроса в МИДе. За это генконсул получил выговор. [7]
7
См. Касэ Хидзаки. Указ. соч., с. 236–237.
В Харбине тогда имелось „бюро особого назначения“, насчитывавшее почти тысячу сотрудников и возглавлявшееся генерал-майором Хигути Кинтиро. Он участвовал в антисоветской интервенции в Сибири, затем служил военным атташе в Германии, но нацистов недолюбливал. Став в августе 1937 г. начальником бюро, он уже в январе следующего года помог маньчжурским евреям провести в харбинском торгово-промышленном клубе 1-й съезд евреев Дальнего Востока. На этот съезд собрались представители еврейских общий Гонконга, Шанхая и других мест; на сохранившейся фотографии трибуна украшена флагами Японии и марионеточного государства Маньчжоу-го, а рядом с руководителями-евреями стоит Хигути в штатском.
Хигути весьма свободно объяснялся по-русски и по-немецки и обладал западным воспитанием. Некоторые считают, что он был куплен еврейской общиной. Касэ Хидзаки отрицает это, но признает, что генерал часто получал от евреев подарки. [8]
В то время в Маньчжурии находилось и немало белогвардейцев. Надеясь, что Япония и Германия победят СССР, они создали свои профашистские организации и проводили антисоветскую деятельность. Хигути, с одной стороны, использовал белогвардейцев, а с другой — защищал евреев от их налетов. Впоследствии белогвардейские организации в Маньчжурии и Шанхае еще более активизировались, но японские армия и полиция по-прежнему не позволяли им трогать евреев.
8
См. Касэ Хидзаки. Указ. соч., с.237.
Хигути оказал сильное влияние на японские власти, чтобы допустить в Маньчжурию еврейских беженцев. В конце концов, их собралось около 30 тысяч. [9] Одни из них поселились в самой Маньчжурии, другие — в Шанхае, третьи через Японию рассеялись по разным странам мира.
Проникновение в Японию
Впервые о прибытии евреев в эту страну упоминается в XVII веке, когда служащие голландской и английской Ост-Индской компании находились в единственном тогда открытом японском порту — Нагасаки. Следующих случаев пришлось ждать до открытия порта Иокогама. В этом городе есть специальное кладбище для иностранцев, где наиболее ранняя дата, высеченная на еврейском надгробном памятнике, — 1865 год. [10] Таким образом, японцы познакомились с евреями сравнительно недавно. Но когда вспоминаешь о многочисленных еврейских общинах в средневековом Китае, становится трудно с уверенностью утверждать, что евреи не приезжали в Японию и раньше.
9
Там же, с 238.
10
См. там же, с. 245–246.
Значительная по масштабам иммиграция началась лишь во время 2-й мировой войны. В числе беженцев была, например, большая (свыше 500 человек) группа преподавателей и учащихся старейшей талмудистской семинарии в Литве. Она выехала из Польши через Россию по Транссибирской железной дороге в Маньчжурию, затем прибыла в Японию, и весь путь — на поезде и на пароходе — семинария не прерывала занятий. Среди этих эмигрантов оказались будущие министр Израиля по делам религии Зерах Варгафтиг, главный раввин Мексики Абрахам Гершберг и др.
По прибытии в Японию группа получила от префектурного управления Хего особый паек муки. Такая доброжелательность исходила не только от властей. Когда Варгафтиг позднее сел в Кобэ на пароход до Палестины, на пирсе появились обращенные в иудаизм японцы, которые размахивали маленькими самодельными флажками со звездой Давида и пели еврейские песни на иврите, в том числе „Огонек светлячка“. В Японии и сейчас существует аналогичная секта, верящая во второе пришествие Моисея, так называемая секта Очищения.
Известно, что имена генерала Хигути и его приближенного полковника Ясуэ Нарихира высечены на башне „Золотой книги“ („Сесер Хазахав“), построенной на Иерусалимском холме, а в Израиле имеется движение за то, чтобы назвать именем Хигути населенный пункт. Среди еврейских беженцев, осевших в Японии, есть и другое движение — за то, чтобы преподнести японскому парламенту благодарственный обелиск. [11]
Забавный эпизод произошел в 1940 г. на японской станции Тонга. Здесь толпилось около ста европейцев необычной внешности — еврейские беженцы из Европы, только что прибывшие в Японию. Выехав из небольшого польского городка, они добрались до Маньчжурии по Транссибирской железной дороге, а затем пересели на пароход. На всех были длиннополые — ниже колен — лапсердаки; строго соблюдая заповеди иудаизма, они не брились и носили длинные черные бороды. Со станции Тонга они направлялись в Кобз.
11
Там же, с.238.