Яркий Миг
Шрифт:
– Не будем же заставлять их ждать.
Он обошел стол и, уходя, бросил мне через плечо:
– Побудь пока здесь, Клиффорд.
Однако я следовать его наказу не собирался. Как только клирики удалились, я опустил тарелку с остывшей кашей на пол, и Яркий жадно на нее набросился.
– Посиди-ка здесь, дружок. Никуда не уходи, ты понял?
Не смотря на то, что Яркий казался всецело поглощенным пищей, я был уверен, что он услышал и понял меня.
Я довольно хорошо знал внутреннее устройства этого собора и помнил, что выйдя из обеденной комнаты
– Спасибо что уделили время, ваше святейшество – услышал я голос Теодора Стрикса, когда подобрался к двери, ведущей на балкон.
Я аккуратно приоткрыл ее, но выходить не стал, а вместо этого опустился на пол и, прислонившись спиной к стене, стал слушать разговор.
– Я всегда готов оказать помощь любому вошедшему в эти двери, будь то высокопоставленный чиновник или просто уличный бродяга. Так чем же я вам могу служить, господа?
– Боюсь, что я принес вам довольно мрачные известия. Ваш бывший зять, Клиффорд Марбэт, объявлен в розыск. Он обвиняется в краже имущества особой ценности у клана Стрикс.
– Говорите, он вор? – спокойно переспросил Леонард.
– Не только вор, но и убийца. Когда мы обличили его в преступлении и застали врасплох, мистер Марбэт убил двоих гвардейцев и еще двое получили в ходе перестрелки серьезные увечья, после чего он скрылся.
«Убил?» – не поверил я своим ушам – «Кого это я убил?»
Все, с кем я или Яркий вступали в бой, получали серьезные увечья, бесспорно, но оставались живы и в этом я был уверен. Но тут мне пришла в голову шокирующая, однако логичная мысль, что Теодор сам мог добить пару гвардейцев, получивших наиболее обширные травмы, чтобы получить еще более веский повод найти меня, очернив перед всем миром.
«Вот сукин сын!»
– Как странно – все так же спокойно проговорил Леонард – Клиффорд никогда не казался мне умелым бойцом, а уж тем более хладнокровным убийцей.
– Это уже не существенно, господин Марбэт. Я озвучиваю вам сухие факты. Мистер Клиффорд Марбэт похитил у нашего клана крайне ценную разработку и оказал вооруженное сопротивление аресту.
«Аресту, как же» – безрадостно ухмыльнулся я.
– Какую же ценность он похитил?
– Это не столь существенно.
– Действительно? Вы уже дважды повторили эти слова. Что же тогда, по вашему мнению, мистер Стрикс, существенно?
– Тот факт, что Клиффорд Марбэт зашел в двери этого собора менее часа назад.
– Клиффорд? Нет, вы должно быть ошиблись. Я уже очень давно его не встречал.
– Двое констеблей видели его на площади и лично наблюдали за тем как он поднялся по ступеням и скрылся в соборе. Ошибки быть не может.
– Не хочу ставить под сомнение слова многоуважаемых констеблей, однако если бы Клиффорд Марбэт вошел в мой собор, поверьте, мне бы стало об этом тотчас известно.
– Когда вы с ним виделись в последний раз?
– Вы допрашиваете меня, мистер Стрикс?
– Просто уточняю. Пытаюсь разобраться в ситуации, так сказать. Возможно, кто-то оказал Клиффорду Марбэту помощь в этом соборе без вашего ведома?
– Исключено.
– Вы уверены?
– А вы ставите под сомнения мои слова? Или мою честность?
– Я просто рассчитываю на ваше содействие в поимке опасного преступника.
– Вот, что я скажу вам, мистер Стрикс. Я последний, к кому Клиффорд Марбэт станет обращаться за помощью. Мы никогда не были с ним близки, а после смерти моей дочери и вовсе перестали поддерживать какие-либо контакты. Клиффорд не большой сторонник церкви, и даже в прежние времена его не часто можно было встретить на пороге моего собора, а теперь и вовсе, как мне кажется, он отвернулся от веры.
– И все же, ваше святейшество, могли бы мы осмотреть собор?
– Этот зал общий, осматривайтесь сколько хотите.
– Нас интересует не этот зал, а внутренние помещения.
– Туда, я боюсь, вам вход воспрещен.
– Вы понимаете, насколько подозрительно выглядит ваш отказ?
– Не вижу в нем ничего подозрительного. Внутренние помещения собора предназначены только для его служителей. Там мы живем, едим, стираем свою одежду. Наша частная жизнь не для глаз простых прихожан.
– Мы не простые прихожане. Мы представители власти – я различил в голосе Теодора Стрикса легкое раздражение. Все же он не был абсолютно лишен эмоций.
– Вы лишь представитель гвардии одного из кланов.
– Этот джентльмен, старший констебль Джон Мердок, как вы должно быть уже заметили.
– Мы знакомы. Старший констебль, у вас имеется какая-либо официальная бумага, позволяющая осмотреть внутренние помещения нашего собора?
– Нет, ваше святейшество – раздался тихий, скованный неловкостью голос старшего констебля.
– Вот как. Тогда, боюсь, я вынужден отказать вам.
– Бумага, лишь вопрос времени, вы же понимаете – с глухой яростью проговорил Теодор – Мы получим ее. И не окажется ли тогда под угрозой ваша репутация, если вскроется, что вы оказывали помощь опасному преступнику?
– Вы хотите выдвинуть мне какие-то обвинения, мистер Стрикс? Или попусту сотрясаете воздух?
– Я хочу решить все миром, вот и все.
– Тогда приходите с официальным документом, и я позволю вам осмотреть все подсобные и жилые помещения собора. Но до тех пор, вам дозволено разглядывать лишь этот зал. Таков закон, господа. Уверен, что старший констебль Мердок со мной согласиться.
Констебль пробурчал что-то невнятное.
– Что же, будь, по-вашему – отчеканил Теодор Стрикс, и я услышал гулкий стук его быстро удаляющихся шагов. Я буквально ощутил его пылающую ярость. Он не мог поступить с Леонардом так же, как поступил со мной – просто убрать со своего пути и действовать. И ему оставалось лишь упиваться своей бессильно злобой.
Я быстро вернулся в обеденный зал, где меня ожидал Яркий, удобно устроившись возле дочиста вылизанной тарелки на полу. Не прошло и минуты, как в дверь вошел Леонард.