Ярость
Шрифт:
— Прошу не беспокоиться, полицейский этим займется.
— Может, из электрической бритвы, там всегда остается пыль. Как вы считаете, подойдет?
Шацкий понятия не имел, но кивнул с серьезностью дающего совет священника.
— Когда вы видели мужа в последний раз?
— В понедельник, — быстро ответила женщина.
— В каких обстоятельствах?
— Он отправился на работу.
— Куда?
— У него туристическое бюро на Яротах. То есть, это не бюро, а агентство.
У него. Не «у нас».
— А
— Работаю в библиотеке в Кортове.
— В университете?
— Да.
— У вас дети есть?
— Сынок. Пётрек. Ему пять лет.
Шацкий удивился. Пятилетний пацан, который не превращает салона в игровую площадку…
— А где он сейчас?
— У моей мамы в Шонбруке.
Прокурор не слишком хорошо ориентировался, где это.
— И давно?
Женщина поглядела на него, словно ее гость был прозрачным, она же смотрела очень интересную телевизионную программу за его спиной. И застыла.
— Так давно уже? — повторил Шацкий.
— С прошлой недели. Сама я хотела отдохнуть, а мама его обожает.
— С прошлой недели в пятницу или с прошлой недели в понедельник?
— Прошу прощения, я совершенно ничего не соображаю. Это что, допрос?
— Нет, мы только беседуем.
Что-то мне кажется, что допросов у нас еще будет ой сколько… — подумал прокурор.
— Муж не говорил, что куда-нибудь выезжает?
— В этот раз — нет.
Женщина вдруг оживилась и сделала такую мину, как будто бы это только сейчас заставило ее задуматься.
— А у него уже случалось, что он выезжал на работу и исчезал на неделю?
— Вы знаете, вообще-то он много ездил. Это же туристический бизнес. Бюро часто организовывают поездки для продавцов, чтобы те могли осмотреть то, что предлагают. Я и сама была в одной такой. Клиентам нравится когда кто-то может рассказать обо всем.
— И что, вот так ездил без предупреждения? Их что, каждый день в поездки забирают?
— Да нет, конечно же. А почему пан спрашивает?
— Вас не удивило, что муж не вернулся с работы и исчез?
Хозяйка закусила губу.
— Иногда он бывал скрытным.
Шацкий чуть не фыркнул от смеха. Женщина явно врет, лжет таким образом, что сразу же хочется уйти. Сейчас он попросит ее определиться с какой-нибудь версией, чтобы держаться ее, в противном случае он просто взорвется от злости. Ему было мучительно глядеть на то, как она выдумывает обманы, не хватало только, чтобы она шептала себе под нос. А вдобавок Шацкий чувствовал, что логики во всей ситуации не хватает и на копейку. Ведь о встрече они договорились еще раньше, по телефону, и если женщина как-то связана с исчезновением мужа или что-то знает об этом, у нее было достаточно времени, чтобы уложить в голове самые важные факты. Тем временем, все выглядит так, словно ситуация стала для нее полнейшей неожиданностью. И, тем не менее, хозяйка нагло врет.
Зачем?
— Откуда
Та глянула, не понимая, как будто ей задали вопрос на иностранном языке.
— Откуда этот шрам? — повторил прокурор.
Он нетерпеливо постучал пальцем по фотографии. Появилось решение проверить, можно ли вывести эту тетку из равновесия.
— Шрам. На ухе. Откуда он взялся?
Та разложила руки в жесте удивления, как будто бы муж все время ходил в шапке, и вот только сейчас, благодаря этому снимку, правда сделалась известной.
— Я прошу вас ответить. Ваш муж мертв. Вы понимаете? Его нет в живых.
Шацкий ждал слез, истерики, которые всегда случались в подобные моменты.
Моника Найман прищурила глаза в концентрации, прикусила губу и, наконец, сказала:
— Да, я понимаю.
Без истерики, скорее — облегченность от того, что удалось ответить как следует.
— Он был убит. Я прокурор, ведущий следствие. Вы, в качестве супруги покойного, являетесь стороной в производстве. Важным свидетелем. Как минимум, важным свидетелем, — грозно закончил Шацкий.
Он ожидал понятного возмущения и размахивания руками, которые всегда появлялись в такие моменты допроса.
— Понимаю? — произнесла женщина вопросительным тоном не подготовившегося ученика, который пытается догадаться на устном экзамене.
— Соберитесь тогда, пожалуйста, и ответьте на вопрос: откуда взялся этот шрам?
— Из прошлого. Тогда мы еще не были знакомы. Точно я и не знаю.
— Вы никогда не спрашивали?
— Ну, как-то так — нет.
— Вы звонили мужу? На работу? На мобильный? Писали эсэмэсы?
В представляемом фильме за его спиной должен был случиться драматический поворот действия, поскольку Моника Найман полностью отключилась.
— Пани звонила?
Та хотела еще выпить соку, но в пакете остались последние капли — женщина долго и тщательно их вытряхивала.
— Это смешно, когда пан вот так спрашивает, потому как мне кажется, что я и действительно не звонила. — Моника Найман глянула, словно желая извиниться. — Даже не знаю, почему.
5
Какое-то время Шацкий еще помучился с Моникой Найман, жалея о том, что это не допрос под протокол, что все это не регистрируется. Если у женщины имеется что-то общее с исчезновением мужа, это было бы замечательным доказательством по делу. Еще он вытянул из хозяйки информацию относительно операции стопы, которая подтвердила то, что сказал Франкенштейн, включая и варминьские прогулки. Прокурор взял медицинскую документацию и оставил ее по дороге в больнице на Варшавской. Пришлось отдать дежурному, хотя в Анатомическом театре горел свет: «Пан профессор закрылся и категорически потребовал, чтобы ему не мешали».