Яростные тени
Шрифт:
– Добрый вечер. Вам нравится моя коллекция?
– Мистер Левин, – ответила Хэдли на октаву выше, чем обычно.
Helvete!
Коллекционер украдкой посмотрел на Хэдли.
– Мы не встречались? Дорогая, вы кажетесь мне очень знакомой.
– Боюсь, что нет.
– Мы только сегодня приехали из Лос-Анджелеса, – выпалил Лоу, сумевший каким-то образом взять себя в руки.
– Да, из «Коламбия Студиос», верно? Швейцар сообщил одному из моих подчиненных, и я просто не мог не встретить вас сам. Чем вы занимаетесь?
Чудесно. Уж Левин точно поймет, что они солгали о забытом в гостинице приглашении. Лоу протянул руку и быстро придумал вторую версию.
– Я продюсер Джеймс Андерсон, а это моя помощница мисс Блэк. Мы приехали сюда, чтобы найти место для съемок детективного фильма. Узнали о вашем торжестве и решили поприсутствовать. Надеюсь, вы не против, что мы явились без приглашения?
– Конечно нет, это приятный сюрприз.
Левин слишком сильно сжал его руку. Хотя, может, Лоу и показалось. Он напомнил себе, что Монк часто проводил тайные сделки и вряд ли сообщил его имя покупателю. Не стоит паниковать.
Левин прищурился.
– А что вы снимаете?
Лоу кратко описал роман с продолжением Дэшилла Хэммета из журнала «Черная маска» о циничном частном детективе, занимающемся поисками исчезнувшего на улицах Сан-Франциско драгоценного камня. Левин слушал, а вот Хэдли – нет. Время от времени она с любопытством поглядывала на статую крокодила и, выслушав восторженный ответ коллекционера на выдуманный Лоу рассказ, сделала шаг вперед и указала на интересующую ее вещь.
– Извините, мистер Левин, мне очень понравился этот экспонат. Как вам удалось его получить?
– Моя дорогая, странно, что вы спрашиваете. Я купил эту статую у человека, который, скажем так, торгует антиквариатом подпольно.
– О боже!
Левин скрестил руки на груди и наклонился ближе к Хэдли.
– Я вас шокировал? – спросил Левин. – Потому что я тоже был до крайности изумлен, когда мой юрист сообщил, что с бумагами на крокодила что-то не в порядке. И тем больше меня выбило из колеи известие, что существует еще одна такая же статуя в частной коллекции шотландского лэрда, который теперь живет на Манхэтенне.
– Подделка? – Хэдли прищурилась, разглядывая статую. – Как интересно. Она очень похожа на подлинник.
Левин улыбнулся.
– Правда, похоже? Ваш напарник очень талантлив.
Между ними повисло молчание, которое распространялось в забитом вестибюле кинотеатра, пока все не утихло. Лоу уже попадал в такие ситуации, в которых надо молниеносно принять решение, выкарабкаться благодаря подвешенному языку либо сбежать. Но, черт побери, сейчас он застыл, не в силах вымолвить ни слова.
И вдруг все выскользнуло у него из рук: деньги, будущее, гордость. И, судя по выражению лица Хэдли, она сама.
И, будто Бог не наказал его достаточно, из-за спины Левина выступил темноволосый мужчина в длинном коричневом пальто.
– Рад новой встрече, Магнуссон. Я переживал, что ты меня избегаешь.
Монк Моралес.
За ними следил не бывший партнер Бэкола. Если бы весь мир Лоу не разрушился, он, возможно, посмеялся бы над иронией судьбы, что использовал последний волшебный мешочек Велмы не на том человеке.
Левин кивнул паре полицейских, охранявших его коллекцию, и обратился к Лоу.
– Давайте мы вчетвером переговорим в моем кабинете наверху. А офицеры позаботятся, чтобы нас не прервали.
Глава 28
Хэдли не произнесла ни слова, когда Левин провел их в закрытый коридор на втором этаже кинотеатра. Тут какая-то ошибка. Должно быть объяснение, правдоподобная причина. Она вспомнила тот день, когда они ели суп-пюре из моллюсков на пристани, и миссис Алиото сообщила, что Лоу ищет Монк Моралес. Тот лишь отмахнулся. Сделал вид, что это ерунда.
Но изготовление подделок вовсе не ерунда.
В ее голове образ Лоу разделился надвое: мужчина, которого она знала, кому подарила свое тело и сердце, и тот, кем его представляла до знакомства: кладоискатель, охотник за сокровищами, член семьи преступников.
Изготовитель подделок.
Левин открыл дверь. Снаружи ждал полицейский, а Хэдли прошла за Лоу и мистером Моралесом в большой кабинет из черного дерева, с дорогими коврами, камином и нелепым пафосным столом, занимающим половину комнаты. У стен стояли шкафы с книгами и несколькими египетскими экспонатами. Каноп тут не было. И сейчас ей на это плевать.
Левин остановился у камина, на мгновение погрел руки, а потом уселся за огромный стол в кожаное кресло с высокой спинкой, напоминая скорее короля, чем владельца кинотеатра.
– Должен сказать, мисс Бэкол, я и не думал, что вы заводите друзей из низов.
Она застыла.
– Вы знаете меня?
– Вы похожи на свою мать как две капли воды. С ней дружила моя покойная жена. Они общались на музейных вечеринках.
Возможно, его покойная жена приобрела канопу у ее матери.
Левин открыл ящик и вытащил сигару.
– И ваш отец всем известен. Мы иногда встречаемся в Нью-Йорке. Во всяком случае, раньше виделись, когда он приезжал на Восток, чтобы купить экспонаты для музея.
– Он никогда вас не упоминал, – язвительно ответила она.
Левин отрезал кончик сигары.
– Я видел его несколько лет назад. Но когда люди Монка сообщили, что вы двое, – он кивнул на Лоу, – вместе бродите по городу, я удивился. А доктор Бэкол знает, что вы проводите время с мошенником? Потому что вряд ли подобные связи хороши для музея. Особенно, если пойдут слухи, что мистер Магнуссон занимается подделками.