Язва на полставки
Шрифт:
– Я ТЕБЯ УБЬЮ! – с головы до ног мокрый Демьян забирается обратно на сушу и опасно надвигается в мою сторону. Ой, ей. Прям бешеный мишка, обнаруживший после спячки в своей уютной берлоге незаконно подселенную семейку с Ближнего Востока. Дружелюбную, но многодетную. Ещё и любителей переперчённого плова.
Делаю тоже, что и всю свою сознательную жизнь – с визгом прячусь за спину брата. Раньше работало безотказно, и сейчас не подводит. Даня тормозит друга вытянутой рукой.
– Успокойся.
– КАКОЙ НАХРЕН УСПОКОЙСЯ! Я ЕЁ ЗАДУШУ! – орёт почем зря Игнатенко, от чего народ пугливо пятится от нас. Смотровая площадка быстро пустеет.
– Коснёшься её – сломаю что-нибудь. Честно говорю, – братец спокоен как античный бог. Натренированный годами. – Ты первый начал. Пожинай плоды. И спасибо скажи, что я самолично не втащил тебе для полного комплекта.
Высовываю нос из-под его подмышки и довольно корчу моську, от чего по лицу красавчика проходит волна конвульсий. Прям слышу, как скрипят его зубы.
Ничего не поделаешь, роднуля. Смирись. Даня всегда на моей стороне. Даже если я от скуки подорву здешнюю местную достопримечательность, прости хосподя за кощунственные мысли, он всё равно встанет на мою защиту. Дома отпесочит так, что уши будут неделю гореть, конечно, но на людях не посмеет даже упрекнуть. Сказывается отцовское воспитание, а бывших военных, как говорится, не бывает.
– Ничего. Она не всегда будет под твоей опекой, – подобно отряхивающемуся псу мотает башкой Демьян, отлепляя от себя приклеившуюся футболку. Ух, у него по ходу реально клёвое тело, судя по вырисовывающимся рельефам на ткани. Мяу, блин…
– Дёмыч, я не шучу. Только попробуй.
– Разберёмся, – из заднего кармана вынимают утопленный айфон. Проверяют на работоспособность и особо сильно не удивляются, что пациент мёртв. – Она мне телефон грохнула.
– Я куплю новый, – обещает Даня.
– Сам куплю, – бесполезный гаджет, описав живописную дугу, летит в Неву. Вслед за ним наручные часы, что я приметила ранее. Радикально.
– Пошли сушиться, – уже очевидно, что убивать меня в ближайшее время никто не собирается, однако на всякий случай всё равно держусь поближе к брату. Мало ли.
– Дома посушусь.
– Туда ещё доехать надо. Хочешь затопить салон? До нас ближе. Пошли. Все пошли. Гулянка на сегодня окончена.
Хм. Не так, совсем не так я хотела провести первый день в Санкт-Петербурге. Я вообще-то планировала дождаться развода мостов, ну да делать нечего. Сама виновата. Причём мне даже совестно. Чуть-чуть.
– Ты не злись на Дёму, – несколько минут спустя миролюбиво подмигивает мне Кира, кивая на вышагивающую впереди широкую спину, по которой и после отжимания тряпок стекает вода. А что, сексуально. – Он всегда найдёт до чего прикопаться. Натура такая. У него к девушкам миллионы придирок. Порой кажется, что они не интересуют его в принципе.
– А кто интересует? Мальчики?
Меня слышат, не сбавляя ходу оборачиваются вполоборота, и награждают презрительным взором. Ути, какой су-у-урьёзный.
– Рот почисти с мылом.
– Свой почисти, – огрызаюсь я, демонстративно высовывая язык и сверкая металлическим шариком.
– Супер. У неё ещё и приёмный пункт железа, – удручённо вздыхает Игнатенко и, отвернувшись, больше уже на меня своих нервов не тратит.
Чья бы корова мычала! У самого-то что в ухе? Не спорю, там-то чистое золотишко, а не всего-то медицинская сталь, но ему ли вякать про пирсинги! Если у него пунктик на поиск идеальной благородной девицы, случайно пропустившей конкурс красоты из-за экзаменов по этикету в Смольном, то ко мне точно не по адресу. Так что пущай отвянет и не трогает. Целее будет.
Возвращаемся домой, но не в полном составе. Будущие молодожёны откалываются ближе к концу маршрута, заворачивая в магаз за спиртным допингом и сладкими вкусняшками к чаю для непьющих. Мы же втроём поднимаемся обратно в сральник, который брат почему-то называет квартирой. Нет. В этой помойке я жить не смогу. Завтра же начну генералить.
Демьян утопывает в ванную, отправляя шмотки в стиралку на режим быстрой сушки, пока Даня суетится в гостиной, освобождая кресла от завала мужских шмоток и горы макулатуры из почтовых ящиков. Он её чё, последний год специально копил? Типа, не троньте берёзки – берегите природу, мать вашу? Прикол.
Не мешаю ему, ковыряясь на кухне и поливая бедный кактус на подоконнике, который судя по каменной земле видел воду в последний раз прошлой весной. Когда я его, собственно, и подарила брату на новоселье.
Мимоходом замечаю в окне третьего этажа напротив женский силуэт. Тёмные волосы по плечи, милое личико. Больше не успеваю разглядеть. Мы смотрим чётко друг друга, всего мгновение, после чего девушка поспешно исчезает за шторой. Словно перепугалась, что её застали с поличным. Какая она… забавная. И немного странная.
Пока есть время собираю грязную посуду, которая обнаруживается даже на верхних шкафах и переношу всё в раковину, стоящую аккурат рядом с дверью ванной комнаты… Которая резко распахивается и шандарахает меня по плечу.
Тарелки с кружками эпично летят на пол.
– Ауч! Бляха… – хватаюсь за ушибленное место, но цепенею при виде обнажённого по пояс мужского торса. – …Муха.
Воу. Су-у-ук… Я, кажется, словила приход. Потому что зрелище реально… пушка. В меру накаченное, поджарое, сильное. Такое просто: уа-а-ау. А эти кубики, чтоб их!? Я впервые вижу их у реального человека, а не на отфотошопленной картинке. Боже. Тащите кислородную маску. Мне нечем дышать.
Мозг торопливо пакует чемоданы. Только что слюной не капаю, цепенея как идиотка и блуждая взглядом в паутинке рассыпанных по бледной коже родинок, в какой-то момент соединяющихся с тонкой дорожкой, идущей от пупка и уходящей под одолженные у хозяина квартиры спортивки.
Нечестно.
Вот вообще!
И чем я крыть такое должна?
Система явно подвисла, ибо даже не моргаю. Хм, надо бы вспомнить, как это делается. Вроде надо напрячь лицевые мышцы и сделать "хлоп-хлоп", а то глаза слезиться начинают.