Юденич
Шрифт:
— Евгений Васильевич, что нового вы привезли в наш тихий Сент-Лорен из шумного Парижа?
— Привёз, Николай Николаевич, немало. Газетные новости, отклики нашей эмиграции на них.
— Новости, разумеется, о России?
— Да. И любопытные.
— Что же это за новости? Расскажите, прошу вас, любезный Евгений Васильевич. Мне всегда так интересно знать ваше мнение, а не какого-нибудь газетного репортёра.
— Газеты Франции и всей Европы последнее время много пишут о последних военных манёврах Красной армии.
— И что же отмечается в газетах?
— Военные обозреватели сходятся на том, что Красная армия увеличила свою мощь, стала технически оснащённой. И потому более агрессивной.
— Почему агрессивной?
— Как почему? Оставленное нами Отечество, после того как оно стало советским, находится в международной изоляции. Если, разумеется, не считать такого союзника, как Монголия.
— Но в этом нет ничего нового. В годы Крымской или Русско-японской войны Россия тоже оказывалась в гордом одиночестве.
— В полном, как говорят историки. И потому проиграла и ту войну, и другую.
— Что же ждёт её сейчас? Как ваше мнение, Евгений Васильевич? Что говорят русские эмигранты в Париже на сей счёт?
— Мнений много. В мире опять назревает большая война. И кто знает, может быть, бывшие союзники императорской России по Антанте станут союзниками Советского Союза. Или всё произойдёт совсем иначе.
— Вы имеете в виду возрождающуюся Германию?
— Да, только её одну.
— Что ж, в политической игре с большими ставками вечных союзников и противников не бывает.
— Вы, Николай Николаевич, считаете, что в новой европейской войне германцы могут стать союзниками СССР против Парижа и Лондона?
— А почему бы и нет? Ведь было же Прусское королевство союзником Российской империи в войне против наполеоновской Франции. Тогда ведь её победили и победили окончательно.
— На сей раз всё зависит от личности Сталина. Он всё больше и больше узурпирует власть на нашей Родине.
— Газеты в один голос твердят об этом. Его даже красным диктатором не назовёшь, насколько он велик.
— Да, это выдающаяся историческая личность.
— Чем ещё озабочена парижская эмиграция?
— Сейчас много споров идёт о том, на чьей стороне ей стоять, если Советская Россия окажется в огне войны.
— Как на чьей стороне? Только на российской. Иначе и быть не должно для нас. Мы же с вами, Евгений Васильевич, люди долга и чести...
— Вы правы, Николай Николаевич. Мы с вами всю жизнь не знали иного, как служение Отечеству.
— Старому Отечеству. За что и поплатились...
Чекисты из органов внешней разведки, которые «курировали» за границей деятельность белой эмиграции, особенно её военной части, неизменно доносили в Москву на Лубянку:
«Бывший белый генерал Юденич от политической деятельности отошёл...»
Но всё же имя бывшего главы Белого движения на северо-западе России всегда было «на слуху» у внешней разведки Главного политического управления (бывшей ВЧК). Порой имя генерала от инфантерии Н. Н. Юденича вызывало у неё самые серьёзные опасения. И не без веских на то причин.
Всего лишь один ныне рассекреченный документ: «Сводка Иностранного отдела ГПУ о состоявшемся в марте 1922 г. в Белграде совещании командного состава Русской армии и принятых на нём решениях по поводу планируемой интервенции в Россию»:
«Конец апреля 1922 г.
Совершенно секретно.
Добавление к сводке № 61
(по материалам из Константинополя)
Последние подготовительные меры Врангеля
В марте месяце с.г. одно вслед за другим состоялись два совещания наиболее видных деятелей организации Врангеля.
Первое совещание в Белграде, длившееся с 5-го до 12-го марта, носило характер осмотра России.
Вопрос о возобновлении военных действий считался принципиально решённым и не подлежал обсуждению совещания. Последнее должно лишь произвести окончательный учёт сил, определить наикратчайший срок выступления, обсудить все подготовительные к операции меры и дать исчерпывающий материал для выступления на совещании в Париже перед представителями союзников, в зависимости от которых находится решительная санкция интервенции, а также военная, материальная и финансовая помощь.
На Белградском совещании присутствовали: председатель — Врангель, бывший посол в Париже В. А. Маклаков, командующий флотом адмирал Кедров, военно-морской начальник Константинополя ген(ерал) Ермаков, представитель Врангеля в Болгарии ген(ерал) Вязьмитинов, представитель Врангеля в Германии ген(ерал) Хольмстен, представитель в Сербии — ген(ерал) Потоцкий, военный агент в Венгрии фон Лампе, морской агент в Сербии капитан 2 ранга Апрелов, морской агент в Константинополе кап(итан) 2 ранга Регекампф, представитель союза морских офицеров кап(итан) 2 ранга Постригалов...
Совещанием приняты следующие решения: военные действия должны начаться по почину Красной армии. Последняя принуждена будет выступить против Польши и Румынии в том случае, если Генуэзская конференция не даст никаких результатов или если весною в России разовьётся широкое повстанческое движение...
Оперативный план
Намечается вторжение в Россию трёх групп: группы Врангеля с юга, группы войск «Спасения Родины» и Западной группы под командой Краснова. Все три группы будут объединены единым командованием. Нет никаких данных, подтверждающих, что это будет Николай Николаевич.