Юг в объятьях севера
Шрифт:
– А если с ним что-то случится? – с тревогой спросил сьор Халлард.
– Не беспокойся, отец, Дэстен прекрасно владеет мечом, - сказал наследник Дома. – Почти также хорошо, как Ранмир. Остальных Дэстену бояться вообще не стоит. Он защитит и Викторию.
– Но есть еще и Намир аль Хали. Мне доложили, что в Нараборе видели сира уж больно похожего на сира Шаи. И не где-нибудь, а в нашем дворцовом саду! Я срочно отправляюсь в Чихуан!
– А, может, не надо им мешать? Виктории и Дэстену? – осторожно спросила грата Фрея. – Их там хорошо приняли, я связалась с Готой. Она как-никак моя двоюродная племянница. К тому же вам довольно сложно будет их отыскать, сьор Халлард: в Чихуан сейчас съехались гости изо всех других анклавов. Говорят, Линару сшили сногсшибательный костюм для балета.
– Ты хочешь сказать, что мои внуки будут наблюдать за представлением не из королевской ложи?! А пойдут на площадь?! В толпу?!
– Я не думаю, что им угрожает опасность, - храбро возразила свекру грата Фрея. – А давайте и в Нараборе устроим праздник! А то все думают, будто здесь глубокая провинция, - с обидой сказала она.
«Это заговор», - подумал сьор Халлард. И решил не искать в Чихауне Дэстена три луны. Но если через три луны внук не вернется… Даже если вернется. Разговор с ним будет уже другим.
В это время сир Шаи у Храма Пяти дожидался своего господина. Намир аль Хали заинтересовался сообщением о романе сира Хота и граты Виктории Бледной. К тому же сир Шаи подкупил одного из стражей Ворот, и выяснил, что Дэстен и Виктория вдвоем отправились в Чихуан. И об этом не знает глава дома Халлард.
– Любовь, мой сьор, - тонко улыбнулся сир Шаи.
– Эти нараборские Виктории похожи, как две капли воды, - со злостью сказал Намир аль Хали. – Все – шлюхи. Похоже, внучка Ренье пошла по стопам моей женушки. Они там, в Нараборе влюбляются в каких-то сиров, а потом сьоры, законные мужья, получают ледышку в свою постель, да еще и не девственницу! Жди меня у Храма, Шаи.
Сьор Намир аль Хали возник на площади внезапно, явно стараясь напугать толпу. Свободные и сиры с сиррами, пришедшие в Храм помолиться, и в самом деле разбежались с криками:
– Высший! Маг!
Хоть в Нараборе и царствовал технический прогресс, но объяснить эти внезапные появления и исчезновения сьоров внятно не могли даже тателариусы. Никто не знал, как работают транспортеры, почему Дэстен и был в затруднении.
– Ненавижу перемещаться в Нарабор! – скрипнул зубами Намир аль Хали. – Если бы ты только знал, Махсуд, как это болезненно! Для меня это каждый раз как маленькая смерть. Когда-нибудь я потеряю над океаном руку или ногу! А то и голову! Ненавижу! Обратно пойдем через портал.
– Но тогда сьор Халлард узнает, что вы были в Нараборе, мой сьор!
– Он и так узнает. А мне надоело рисковать жизнью. Значит, ты утверждаешь, что у сира Хота и граты Виктории Бледной любовная связь?
– Они держались за руки. Сир Хот ее обнимал. Он ее поцеловал, и ей это понравилось!
– Давно я тут не был, - Намир аль Хали огляделся. – Нарабор, конечно, не сравнить с Калифасом. Здесь далеко не так красиво. Но то, что в этом анклаве так много солнца – это его заметно оживляет. Идем, прогуляемся. У них интересная конструкция зонтов, Ренье их заметно усовершенствовал. Я уверен, здесь много и других полезных штук. А вечером мы с тобой отправимся в Чихуан, Махсуд.
– Как в Чихуан?!
– А ты что, против? – насмешливо спросил сьор аль Хали. – Ранмир все равно в горах. Он застрял там надолго. А в Чихуане начинается праздник. Почему бы и нам не повеселиться?
– Как скажете, мой сьор, - сказал довольный Махсуд. Которому тоже хотелось на праздник весны в Чихуан.
Таким образом, некоторые сиры и даже сьоры отправились туда без приглашения. И далеко не всем Гота была рада. Впрочем, о присутствии в Чихуане одного из аль Хали Закатекасы даже не подозревала.
Глава 17
Дэстен вместе с женщинами сидел в королевской ложе, которая находилась в одной из башен дворца, выходящей окнами на главную площадь, и страшно смущался. Первым делом Виктория представила его сестре принца Линара грате Нэше. Дэстен уже видел ее на свадьбе и отметил, что принцесса очень хорошенькая. В ложе ее сегодня не было, Нэша вместе с младшей сестрой участвовала в живых картинах. Но обещала Дэстену танец.
Вообще-то простому сиру танцевать с гратой было против правил. Но и праздники в Чихуане были особенными. Здесь осуществлялись любые мечты, даже самые смелые. Город бурлил, и хотя торжества в честь расцветающей весны ничем не напоминали свадьбу высокородных, говорили об этом празднике потом гораздо больше и дольше. Чихуан недаром прослыл мировой столицей моды. Одних только костюмов для принца Линара сшили пять! Его высочеству постоянно надо было переодеваться, но Линар переносил это героически.
К началу балета на главной городской площади не то что яблоку негде было упасть, а даже маковому зернышку. Над сценой и подле нее висели гондолы, также забитые зрителями. Все было украшено роскошными букетами и гирляндами: и сцена, и фасад дворца, обращенный к площади, и портики, и колонны, и гондолы.
Символом праздника зрелой весны была венерия, которая распускалась в это время года. Невероятно красивые алые глянцевые цветки в виде пухлых женских губ, сложенных бантиком, украшали прически дам и парадные камзолы кавалеров. Позже из этих губ появлялись очаровательные маленькие цветочки. Аромат у них был очень тонкий, многообещающий и упоительный, и если девушка отвечала взаимностью, она дарила своему возлюбленному цветок венерии, срывая его с алых «губ», покоящихся в глянцевых зеленых листьях. Это было все равно, что подарить поцелуй, и, считай, приглашение в спальню.
«Целующийся цветок», - так называли венерию чихуанцы. Было еще одно название: «шлюхины губки», но это уже не для дамских ушей.
Другим неизменным цветком сияющей чихуанской весны по праву считалась жаккардия. За обилием колокольчиков насыщенного фиолетового цвета сейчас не видно было листвы. От жаккардии исходил неповторимый нежный аромат, она, казалось, пропитывала воздух романтикой. В Чихуане говорили, что жаккардия приносит удачу. Целые заросли этих высоченных кустов окружали королевские дворцы наравне со знаменитой мамвой. Особенно любил жаккардию принц Линар, романтик по натуре и самый изящный кавалер. Его дворец тонул сейчас в благоухающих сиреневых облаках, и голова чихуанцев кружилась от запаха только что распустившихся колокольчиков. Их было множество!
В эту фиалковую симфонию добавлялись шоколадные нотки касмеи. Ее в Чихуане тоже любили, как любили какао и ваниль, которую неизменно добавляли в знаменитую чихуанскую сдобу. Касмея пахла так аппетитно, что темно-красные цветки, на вид вроде бы невзрачные хотелось съесть. Венерия, жаккардия и касмея были главным украшением сегодняшнего праздника, не считая, конечно, балета и открывающего его принца Линара.
Даже рабы раздобыли сегодня заветные букетики, и, украсив ими, волосы и одежду, пришли на площадь вместе со своими хозяевами. Сегодня день был особенным, стирались границы сословий. Все ждали появления принца Линара и гадали, верны ли слухи об исчезновении Китаны. Если так, то с кем же принц откроет балет? Грата Гота не танцует, да и платье сидит на ней скверно. Божественный же Линар должен идти в паре такой же богиней. Во что, интересно, его партнерша будет одета?