Юность длиною в сто лет. Читаем про себя. Моледежь в литературе XX-XXI вв.
Шрифт:
«Сталин!» Это единственное слово, написанное на всех плакатах и транспарантах, выкрикивали, скандировали, оно висело в морозном воздухе, и все взоры были обращены на трибуну Мавзолея, где стоял он, в шинели и простой шапке-ушанке с опущенными ушами. Все на трибуне в теплых шапках, но уши опущены на ушанке только у Сталина, ему холодно, и это делало его облик еще более простым и человечным для этого миллиона людей…»
«Вот что я тебе скажу, Марк: ты мне деньги предлагал, деньгами не откупишься. Подняли меч на невинных, на беззащитных и сами от меча и погибните. И когда придет твой час, Марк, тогда ты вспомнишь Сашу, подумаешь, но будет поздно. Ты не защитил невинного, тебя тоже некому будет защитить».
«Из осколков своей
«Все можно забыть: оскорбления, обиды, несправедливости, но унижения не забывает ни один человек, это в человеческой натуре. Звери преследуют друг друга, дерутся, убивают, поедают, но не унижают. Только люди унижают друг друга. И ни один человек своего унижения не забудет и тому, перед кем унижался, никогда не простит. Наоборот, всегда будет его ненавидеть».
«Будет предан из страха, а это лучше, чем преданность по убеждению: убеждения меняются, страх не проходит никогда».
«Сталин такого рассказа бы не простил: с детства тщедушный и слабый, он был болезненно чувствителен ко всему, что ставило под сомнение его физическую силу и смелость, – душевное состояние, из которого потом выросла подозрительность…
Еще в ссылке он говорил Будягину: грубости надо противопоставлять еще большую грубость – люди принимают ее за силу… Он очень любил выражение «надавать по морде».
«– Я понял, что я бесправен, со мной можно сделать что угодно,… можно меня оскорблять и плевать мне в лицо. Но учтите, на оскорбления я буду отвечать оскорблением, на плевок – плевком».
В 2004 году вышел 16-серийный ТВ-сериал «Дети Арбата» (режиссер Андрей Эшпай; в ролях: Е. Цыганов, Ч. Хаматова, И. Леонова, Е. Симонова, Д. Страхов, Е. Лютая и другие). События сериала охватывают все тома эпопеи.
«Дети Арбата», ТВ-сериал, 2004 г.
В объятьях «Госужаса», или Тленна ли человечность?
Ю. О. Домбровский «Факультет ненужных вещей»
Представьте себе: на дворе Террор Террорыч, 37-й год, а ты – тихий скромный ученый, вовсе и не герой, и от политики дальше, чем от луны. Таков герой романа Георгий Николаевич Зыбин, тридцатилетний историк, сотрудник краеведческого музея в Алма-Ате. Он уговаривает себя жить «правильно»: «тихо-тихо, незаметно-незаметно, никого не толкнуть, не задеть – я хранитель древностей, и только!» Рядом – не одни лишь гады и малодушные. Есть женщина, в него влюбленная, есть друг, есть собеседники глубокие, тонкие и, как будто, надежные. Но липкая атмосфера страха пронизывает все вокруг, и вот уже питомец гуманистической культуры 19 века Георгий Зыбин в ночном полубреду беседует с самим Великим Инквизитором – Сталиным: «А вдруг вы правы, мир уцелеет и процветет. Тогда, значит, разум, совесть, добро, гуманность – все, что выковывалось тысячелетиями и считалось целью существования человечества, ровно ничего не стоит. Чтобы спасти мир, нужно железо и огнеметы, каменные подвалы и в них люди с браунингами… А я и подобные мне, должны будем припасть к вашим сапогам, как к иконе».
Зыбин чувствует: ловушка уже захлопнулась. По замыслу местного НКВДшного начальника Неймана он должен стать спусковым крючком громкого дела, которое поможет Нейману и дальше остаться на плаву в
И Зыбин принимает вызов судьбы, вызов эпохи. За кем будет победа: за этим «ботаником» или за огромной и беспощадной системой? Узнайте об этом сами.
Автор писал свой главный роман одиннадцать лет (1964 –75 гг.) и при жизни смог опубликовать его только на Западе. О, он знал, о чем пишет, с чем сражается! Четыре ареста, 17 лет лагерей – вот «послужной» список Юрия Домбровского. Госужас (так по аналогии с Госстрахом называл писатель советские органы безопасности) не оставил в покое Домбровского и в «тихие» 70-е годы. Собственно, публикация разоблачительного «Факультета…» в Париже подвигла органы на решительную и подлую расправу с автором. После одной из спровоцированных драк писатель скончался.
Самое интересное в «Факультете…» – не разоблачение «системы», а психология людей в экстремальных условиях государственного террора. О, как все здесь смешано-перемешано, и зыбко, и в то же время абсолютно определенно! Достаточно сказать, что роман кончается сценой, где выпущенный на волю Зыбин делит компанию в парке с изгнанным из НКВД Нейманом и своим другом, ставшим тайным осведомителем. Но это не значит, что Зыбин им уступил, сдался, «слился в экстазе»…
Неким вступлением к истории Георгия Зыбина стал роман «Хранитель древностей» (1964 г.)
«Сказать на лекции студентам «товарищ Сталин ошибся» – это-таки настоящее государственное преступление».
«– Что происходит с идеей, когда она становится действительностью? Очень много с ней неожиданного и неладного происходит тогда. Появляется она совсем не похожей на себя. Иногда такие гады вместо ангелов повыползут, что хочется махнуть рукой да и послать всех к шаху-монаху. Ничего, мол, не вышло…»
«И вдруг Зыбину что-то расхотелось говорить, то есть начисто расхотелось. Ему даже стало стыдно за то, что он сейчас вдруг так распелся. В самом деле, разве его затем взяли и привели в этот кабинет – руки назад! не оглядываться! По сторонам не смотреть! – чтоб что-то понять, выяснить, в чем-то разобраться? Господи, кому тут это нужно?»
«Это были те самые годы, когда, по самым скромным подсчетам, число заключенных превысило десять миллионов.
Когда впервые в науке о праве появилось понятие «активное следствие», а спецпрокурорам была спущена шифровка – в пытки не верить. Жалобы на них не принимать…»
«В эти самые годы особенно пышно расцветали парки культуры, особенно часто запускались фейерверки… И никогда в стране столько не танцевали и не пели, как в те годы. И никогда витрины не были так прекрасны, цены так тверды, а заработки так легки».
«– Ибо человек… не только самое дорогое, но и самое надежное в мире. Вот последнее-то, кажется, товарищ Сталин себе уяснил далеко не полностью!»
Нравственный выбор
Б. Л. Васильев «Завтра была война…»
Почему «завтра» – «была»? Потому что, погружаясь из 1972 года (года написания повести) в далекую свою юность, автор-рассказчик знает, как буквально завтра сложится жизнь его друзей-одноклассников. Из их девятого класса суждено будет погибнуть многим и многим. Но память упорно возвращает его к предвоенному времени и к истории первой потери в их классе: красавица Вика Люберецкая добровольно уходит из жизни. Как это могло случиться в мире, который казался ребятам из их 9-го таким налаженным, таким светлым? Вон даже хулигана Сашку Стамескина активистка Искра Полякова наставила на путь истинный. В их школе замечательный директор, и хотя не повезло ребятам с их классной, грубой и фанатичной, но ведь и она, в сущности, не злая, а тупенькая, и тоже желает только добра. И даже если завтра будет война, она случится на чужой территории и будет одержана непременно победа и непременно же малой кровью!..