Юность Остапа, или Тернистый путь к двенадцати стульям
Шрифт:
– В порядке очереди!
Ледяной тон Остапа добил сдавшегося интеллигента.
– Как неуемному наезднику своенравного Пегаса...
Остап оборвал распускающуюся жалким цветком фразу.
– Тройной тариф.
– Я вам оду посвящу.
– Согласен только на поэму амфибрахием.
– Так когда пожаловать?
– В ближайшую субботу даем внеплановые сеансы для особо жаждущих повторного приобщения...
Убираю со свечей нагар.
Разглаживаю скатерть, скомканную обидчивым интеллигентом.
Нет, подумать только,
Вплывает, робко смежив веки, трепеща густыми ресницами, затаенно дыша, вздымая крепко оформленную тугую девичью грудь, покусывая кружевной платочек.
И бьет вопросом наповал.
И меня, и Остапа, и раскручивающийся член.
– Какого цвета будут глаза у человека, который лишит меня девственности?
Вопрос - всем вопросам вопрос.
А буквы: "С", "В", "О".
– Сердце - важный орган!
– выносит вердикт Остап и многозначительно касается указательным пальцем кивающего по инерции члена.
– Неужели это правда, что у человека, взявшего мою чистоту, будет сердце?
– Непременно, без оного затруднительно - и не только с невинностью.
– Сердце мужественное, огромное, романтичное?
– Ну, если у вас хватит характера посетить анатомический театр, куда ваш суженый угодит после первой брачной ночи...
– Характера хватит...
Еще парочка подобных девственниц - и можно закрывать лавочку.
То ли дело дитятя блатного мира.
Смирен яко овца.
Лепень клетчатый. Золотая фикса. Полный воровской прикид.
Только бы член не свистнул, уходя.
Без приглашения и разрешения извлекает из золотого портсигара папиросу с золотым ободком.
Я придвигаю клиенту пепельницу, выполненную в виде наяды, раздвинувшей широко чресла.
Одобрительно цыкает.
Щелкает, конечно же, золотой зажигалкой.
– И на ком это я, Сеня Режик, поймал триппер, чтоб ей, падле, сгореть от перепою?
Остап одаривает шикующего венерического неудачника.
– Привидение явилось голое!
– Век воли не видать - Верка, раздолбайка! Не успеешь клеши скинуть, а она, стервоза уже в чем мама родила, стоить раком...
– Излюбленная поза заразных привидений.
– Уханькаю!..
И пока Сеня Режик выстраивал из русских кирпичей многоярусный готический собор, я незаметно, бочком-бочком втискиваюсь между ним и нашим уважаемым членом.
В общем, от сеанса к сеансу мы убеждались в плодотворности неординарного подхода к спиритизму.
После успешного дебюта, вызвавшего в городе небывалый ажиотаж, Остап прочно осел в фаллическом флигеле, вырвавшись наконец из душных тисков зубного ля фам терибля.
Для укрепления своей репутации, как мистика и провидца, Бендер начал вести сугубо затворнический образ жизни - и так втянулся в него, что перестал практически выходить даже на крыльцо.
– Я, Коля Остен-Бакен, не вынесу очередного финта судьбы... Не хочу ничего, кроме этого отлаженного спиритического быта... Здесь уютно и безопасно... А то где-нибудь на свежем воздухе, на лоне природы или в вонючем проулке всадят по невежеству, глупости и алчности в тебя финский нож по рукоятку... Не желаю быть духом, желаю быть их властелином... В отшельничестве, чередуемом высоковдохновенными сеансами высокосортного спиритизма, есть своя непередоваемая прелесть...
Остап не бросал слов на ветер.
И неизвестно, как бы долго продолжалось его пребывание в шкуре мистика-одиночки, (а он вжился в образ, как улитка в раковину) если бы не грянула - война.
ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКАЯ, КРОВАВАЯ, МИРОВАЯ!
Глава 11
ЧЛЕНОВРЕДИТЕЛЬСТВО
"В общем, взвейтесь, соколы,
орлами, полно горе горевать."
О.Б.
Спиритизм, оккультизм, мистицизм, идиотизм, дарвинизм, хамизм, марксизм, онанизм, индивидуализм, оппупизм, бюрократизм, фрейдизм, иудаизм, символизм, клизмизм, терроризм, реализм, взяткизм с первого дня вступления Российской Могучей Славной Непобедимой Империи в войну напрочь сменил всенародный, горячий, искренний, доморощенный, исконно русский, православный патриотизм.
Кипучая натура Остапа Бендера, возбужденная мировым катаклизмом, не могла оставаться в стороне от общего подъема.
Умело подделав хронологию в нужном документе, он поступил на ускоренные акушерско-гинекологические курсы, дабы, как он выразился после утомительной родовой практики, снабжать будущие священные, кровопролитные, затяжные войны отменным пушечным мясом и санитарным обеспечением.
Получив соответствующую квалификацию и приняв самостоятельно два десятка орущих, мокрых, не поддающихся на уговоры и увещания младенцев, Остап оставил сие хлопотное занятие и открыл подпольную консультацию по АБОРТАМ И ЧЛЕНОВРЕДИТЕЛЬСТВУ.
От залетевших дам всех сословий и сумневающихся новобранцев не было отбоя.
Что касаемо меня, то, находясь в абитуриентском звании, я лелеял мечту: наперекор сокрушительным поражениям и победным реляциям, уехать по осени в столичный университет.
Факультет пока не выбрал, так как сам я хотел одно, маман - другое, а родитель - третье.
Пока я терзался в жребии и предвкушал блистательную карьеру на ниве тихого, незаметного, но плодотворного служения Родине, во славу себя и науки, Остап неутомимо консультировал.
Флигель залили карболкой и разделили простыней на две приемные: по женской части впускались культурно, через дверь, а по мужской, симулянтской, - через окно, для конспирации и увеселения соседок.
Остап гляделся весьма амбициозно и профессионально в белом халате, с нагло торчащим из кармана стетоскопом. Картину дополняли аптекарские очки и акушерский новенький саквояж, который Бендер не выпускал из рук, то и дело широко раскрывая и демонстрируя хромированный инструмент.
Чтобы скоротать время до отъзда, я совершенно бескорыстно ассистировал медицинскому светиле.