Юность в яловых сапогах
Шрифт:
– Алексей! Только, пожалуйста, не порвите комплекты! Мне же потом по ним отчитываться! – попросил прапорщик.
– Не ссы! Все будет нормально! Не порвем! – Атрепов пожал руку прапорщику и скомандовал. – Форвардс!
Мы вернулись на проходную. Выйдя за пределы городка, возле ворот он остановился и посмотрел на часы.
– А чего мы ждем? – спросил его Строгин.
– Машину… - уклончиво ответил живчик и закурил. – Можете пока минут пять покурить…
Мы встали рядом с ним и тоже закурили. Вскоре вдали показалась «оперативная» машина, возвращающаяся с КП. Алексей вышел на дорогу и перегородил ей путь. Из кабины выпрыгнули оперативный дежурный и дежурный штурман.
–
– Хочу реквизировать «оперативную»…
– Зачем? – удивился человек в синем комбинезоне.
– Да что подбросил меня в лес.
– Ты куда собрался? И их берешь? – кивнул оперативный в нашу сторону.
– Да. Ладно! Идите отдыхайте, - он еще раз пожал руки сменившимся офицерам и, обойдя кабину, подошел к водителю. – Так, Серега! Разворачивайся! Отвезешь нас на тринадцатый километр.
– Товарищ капитан, мне сдаваться на кухне, - попытался возразить водитель, явно не хотевший больше никуда ехать.
– Не понял?! Это ты мне?! Потом сдашься! – отрезал начальник КП. – Да! И в три часа, после того, как привезешь обед на КП, заберешь нас оттуда же! Понял?! Если надоело служить на «оперативной» можем сменить!
– Никак нет! Так точно…
– То-то! Перечишь командиру! Мужики в кузов! – крикнул он нам, а сам сел в кабину, на освободившееся от дежурной смены место.
Через двадцать минут, Газ-66 остановился у лесной обочины. Мы спрыгнули на землю, Атрепов вышел и захлопнул дверцу, «оперативная» развернулась и скрылась за поворотом.
– Куда теперь? – спрашивает Строгин.
– Куда? В лес! Но сначала давайте оденем костюмы. Самое главное это чулки.
Мы открываем сумки и, достав из них резиновую зеленоватую одежду, натягиваем ее на себя. Размер ноги при этом совсем не важен, поскольку чулки вообще безразмерные. Мне кажется они размера семидесятого, а то и сотого. Облачившись в химкостюмы, мы становимся похожи на каких-то инопланетян.
– Зато не промокните! – говорит Алексей. – Вперед!
Мы переваливаем через песочный вал, и входим в лес. Комары и мошкара кружатся облаком над нами, радуясь приходу свежей крови. Я натягиваю на голову капюшон и становлюсь почти недоступен комарам. Только лицо остается оголенным, но и оно защищено вонючим кремом. Не знаю отгоняет ли он комаров и мошек, но людей отворачивает дай боже! Подойти поближе к человеку, намазавшемуся таким кремом, может только другой, намазавшийся этим же кремом.
Высокие сосны скрывают от нас голубое небо. Здесь сумрачно и мрачно. Мягкий мох съедает химчулки, обволакивая их со всех сторон почти до большой берцовой кости. Но пока мы не дошли до болота. Алексей идет впереди очень уверенно, будто зная куда точно нужно идти. Внезапно он останавливается и нагибается. В руках у него появляется прямая длинная палка.
– Найдите себе такие же. Они пригодятся! – советует он, состругивая лишние веточки со своей палки. Оказывается, у него есть и перочинный нож огромного размера.
Я вспоминаю мультик про зайца и ежика. Ежику там помогает палка-выручалка, она и через ручей помогает перейти и на дерево залезть и чего-то там еще сделать. Отойдя в сторону на несколько шагов, и я нахожу себе почти точно такую же палку, как у Алексея. То же самое делают и остальные. Они разбрелись по месту в поисках удобных палок. Вскоре палки имеются у всех. Капитан, ожидавший нас, удовлетворенно крякает и продолжает уверенно шагать, мы следуем за ним. Теперь я точно знаю, что ничего особенного в том, что Атрепов идет уверенно нет. Я вижу, как он периодически достает из кармана компас и ориентируется с его помощью. Секрет полишинеля!
– Мужики, старайтесь идти за мной, - просит нас Алексей. – Здесь леса нехоженые, опасные, можно споткнуться, упасть в воронку, которая поросла мхом и ее не всегда увидишь. Кроме того, здесь же были страшные бои и говорят, есть места где техника до сих пор стоит, словно только вчера была война. Мало ли на мину забредете или на растяжку какую-нибудь.
– А ты? – спрашивает его Бобер.
– Я человек не новый в этом лесу, хаживал… - отмахивается Алексей. – Вы знаете, что при царском режиме Калининская область была заповедником и егерским хозяйством. Сюда царь-батюшка любил приезжать пострелять и медведя, и рысь, и кабана… А сколько здесь осенью грибов и клюквы! Видимо не видимо! Мы клюкву ведрами собираем. Знаете Елену Кузьминишну? У нее сын на летном учиться? Знаете… Так вот она директор заготпункта. Осенью от этого пункта ягоды грузовиками увозят в Калинин и Москву. Между прочим, очень выгодное дело! Так! Внимание! Подходим к болотам! Видите, кочки пошли и вода между ними? Это начинается одно из болот. Здесь таких уйма. Вот на таких кочках и растет клюква. Смотрите! – он подходит к одной из кочек, поросшей папахой их мха, и показывает на какое-то растение. – Вот это и есть клюква. Вот цветет она так. Мне нужны только цветы. Если увидите засохшие плоды, собирайте, можете есть, они вкусные, кисленькие. Ужасно полезные. Если наберете, то можно на них настоять спирт. Напиток! Никакой головной боли! Даже закусывать не нужно. И еще! Передвигаться надо по кочкам! Ни в коем случае не мимо! Можно провалиться и болото засосет! Пробуйте перед собой почву палкой. Если твердая земля, можно становиться. Палка тонет и дна не чувствуете – ни в коем случае! Понятно?
– Понятно! – мы начинаем скакать по кочкам в поисках цветов клюквы и сушеных ягод. Сорванные цветы каждый складывает в пустую сумку химзащитного костюма. Туда же мы бросаем сушеные ягоды.
Через час мне это занятие изрядно надоедает. Я сажусь на очередную кочку и закуриваю, отгоняя от себя настырную мошкару выдыхаемым дымом. Надо мной голубое небо, его небольшой кусочек. Верхушки сосен качаются, и изредка моя кочка освещается теплыми лучами солнца. Стволы скрипят словно мачты какого-то немыслимого корабля с тысячами мачт. Мои товарищи разбрелись по болту и словно зайцы прыгают с кочки на кочку. Алексей тоже не сидит и это мне в нем нравится. Другой бы на его месте обязал бы курсантов выполнить работу за него, а сам бы сидел и курил. Но этот делает свою работу сам и не особенно надеется на нас. Я чувствую, что он взял нас больше из желания похвастаться перед нами или даже доставить нам некое незнакомое удовольствие, то есть из добрых побуждений, нежели из меркантильных.
Вдруг я слышу шум падающего в воду тела, всплеск и матерный крик. Я вскакиваю и смотрю в ту сторону откуда доносятся вопли. Это оказывается недалеко от меня. Выскребов то ли сорвался с кочки, то ли кочка оказалась «неисправной», но он уже по пояс в воде и заметно погружается. Я хватаю свою палку и несусь словно на воздушной подушке к нему. То же самое делают и все остальные. Мы разом все оказываемся рядом с тонущим.
– Твою мать! Сорвался с кочки! – орет обезумевший курсант.
– Спокойно, Игорь! Не дергайся! Сейчас я протяну тебе палку, а ты хватайся за нее. Мы будем тащить ее потихоньку. Понял?! – старается спокойным голосом говорить Атрепов, но я вижу, как трясутся его руки.