Юность в яловых сапогах
Шрифт:
Выскребов решил смотаться на эти два дня домой, благо до его города был всего час езды на автобусе. Женька отправился к родственникам, а Бобер – к подруге, проживающей рядом с училищем в однокомнатной отдельной квартире. Я не знаю, какие у них были отношения, но, думаю, что Серега к ней ничего серьезного не испытывал. После того, как я увидел его на стажировке последовательно с тремя девушками, я понял, что он не скоро остепенится.
Дома я уже через час стал прежним. Родные стены творят чудеса. У меня возникло такое чувство, будто и не было не только этого месяца, но всех трех лет жизни вне дома. Я побродил по комнатам, родители отсутствовали,
– Привет! Как съездил? – я жму руку своему другу детства. Он появляется внезапно, поскольку я сижу с закрытыми глазами.
– Нормально… устал…
– Что так? – лениво спрашивает он.
– Что-то всего столько приключилось…после размеренной жизни по уставу, это довольно тяжело.
– И зачем ты поперся в военное училище?! – не перестает удивляться мой друг.
– Захотелось…
– А! Ну, тогда конечно…
Мы сидим молча и нам не нужны лишние слова, чтобы передать наши чувства. С четырех лет мы вместе, знаем друг друга от и до. Мы понимаем все и без слов.
– Когда обратно?
– Завтра вечером.
– Что будешь делать?
– Не знаю…отдыхать. А у тебя как?
– Горохова отчислили.
– За что?
– Поймали в Москве у американского посольства.
– О, как! А что там он делал? Бомбу подкладывал?
– Просил политического убежища.
– Дали?
– Нет, передали милиции.
– А потом?
– На комсомольском собрании исключили из комсомола, а затем и из института отчислили.
– А что он забыл в этой Америке?
– Говорит, что хотел организовать рок группу.
– Музыкант что ли?
– Нет! Деловой человек!
– Он игру-то придумал?
– Да…
– Продал?
– Нет.
Мы продолжаем сидеть и вновь замолкаем на некоторое время. Я никуда не спешу, и он тоже. Двор пуст. Полдень. Через двадцать минут во двор входит Серега. Он живет в соседней пятиэтажке и на два года младше нас. Я бросаю лениво на него взгляд, но вдруг замечаю какую-то необычность в его поведении и походке. Он странно подпрыгивает на ходу, потом через шагов десять, пятнадцать останавливается и трясет головой, что-то бубня себе под нос. Потом вновь продолжает свой путь тем же образом и вновь все повторяется. Я уже с интересом слежу за ним. Мне кажется, что он стал совсем ненормальным. Он нас не видит, и мы не зовем его. Странное дело, но я раньше не замечал за ним такой странности, он всегда был обычным, нормальным парнем.
– Что с ним? – спрашиваю я будущего врача.
– С ним-то? Все в порядке.
– А что он так себя странно ведет?
– А! ты о его походке! От армии косит! Между прочим, неправдоподобно.
– Так его еще не призвали же, значит неплохо косит.
– Там, возможно, не только в этом дело…
– Он поступил куда-нибудь?
– В «политех» в прошлом году.
– Значит в «политех» взяли с ненормальностью.
– Так у него приступ начался недавно. Пред весенним призывом.
– Как думаешь, долго ему предстоит играть роль чудика?
– Думаю долго.
– Да, потерян для нас он!
–
Наш дружок проходит мимо, так и не заметив своих друзей детства. Он исправно играет роль, так что никто не упрекнет его в том, что он косит от армии только во время медицинских осмотров, он хорошо вжился в свою роль. Мы продолжаем лениво наслаждаться прохладой тенька и легкого ветерка. Жизнь прекрасна в любых ее проявлениях. Даже простое сидение в теньке может доставить настоящее удовольствие.
* * *
Я иду вверх по улице Ленина к Стасу. Он мне позвонил из дома. Они тоже вернулись со стажировки, но только на день раньше. Также, как и мы они разбежались на сутки, договорившись о месте и времени встречи. Улица Ленина между моим домом и домом Стаса идет под углом чуть ли не тридцать градусов. Она здесь сплошь застроена одноэтажными кирпичными и из желтого известняка домиками. Вдоль проезжей части плотно растут пирамидальные тополя, устремляющиеся ввысь на фоне низких крыш. Тротуар узкий и весь покорежен корнями различных деревьев, асфальт то там, то здесь приподнят и весь в трещинах. В детстве мы бегали по этой улице и собирали шампиньоны, коих росло очень много. Бывало мы могли собрать до ведерка белых грибных «дворняжек». Машин мало и только один раз меня обогнал старый желтый «лиаз» с номером «пятнадцать». Мне, конечно, можно было проехать одну остановку, но я предпочел подняться пешком. Я никуда не спешу и просто иду, наслаждаясь воздухом детства, свободы и печали.
– О! Привет! – окликает, видимо меня, поскольку рядом никого больше нет, женский голос. Я поднимаю от асфальта глаза и вижу перед собой Леру. Она в легком сарафане, все пышущая молодостью и зовущая к телесным утехам.
– Привет! Как ты здесь оказалась? – задаю я праздный вопрос, просто не зная, что сказать.
– По делам. А ты уже со стажировки вернулся?
– Да, вчера вечером…
– Когда за забор пойдешь?
– Завтра.
Она улыбается и не знаю как, но манит меня к себе. Ее жесты, взгляды, улыбка, - все говорит о ее желании.
– Может пойдем ко мне? – наконец решает она предложить мне в лоб, видя, что я делаю вид, что не понимаю ее.
– Когда?
– Да хоть сейчас! Я забегу на минутку к подруге и пойдем. Дома никого, мои уехали…
Во мне не загорается никакого желания. Я сразу думаю о своей Наташе и невольно сравниваю этих двух девушек. Безусловная победа принадлежит моей Наташе. Но я не хочу обидеть Лерку.
– Извини, но я не могу… - выдавливаю я из себя.
– Ну, тогда вечером, когда освободишься! – она так и не понимает причину моего отказа, считая, что я просто сейчас занят.
– Извини, но и вечером ничего не получится…
– А что случилось? – Лера насторожилась.
– Понимаешь, я там… на стажировке…, ну, в общем у меня не получиться… - я никак не могу найти благовидную причину своего отказа.
– Что там случилось?
– Ну, в общем… я стал импотентом! – внезапно вырывается у меня.
– Что?! – хохочет Лера.
– Стал импотентом! – уверенно подтверждаю я свое заявление.
– А! – девушка перестает хохотать и недоверчиво смотрит на меня. Конечно, она все поняла. Поняла, что я ей вру потому, что не хочу к ней прикасаться. Она обижена и обескуражена. – Ах, вот оно в чем причина… Ну, ладно, лечись… И, если все восстановится, то ты знаешь, как меня найти! Я буду очень ждать тебя!