Южный поход
Шрифт:
Плавать в водоеме на рубеже 18–19 веков не отличалось ничем особенным от купания в любом другом месте. Вода была теплой и соленой. Я неплохо плаваю и отплыв от берега на полсотню метров, решил полежать на воде, откинувшись на спину и расставив руки и ноги в стороны, как морская звезда. Солдаты кричали и веселились у берега, как малые дети.
Я расслабился, но все время почему-то уходил с поверхности и мне приходилось чуток двигать руками и ногами, чтобы не погрузиться полностью. Обычно я лежал на поверхности без проблем. Наверное, здешняя соленая вода слишком тяжелая и меня с непривычки затягивало вниз.
Я зажмурился, ощущая на лице горячие лучи палящего солнца. За время похода кожа на лице и руках и так уже успела обгореть несколько раз, чего уж теперь бояться, тем более, что крема от загара еще не изобретены.
Внезапно я услышал рядом треск и гудение, похожие на звуки работающего трансформатора. Сначала я не придал им значения, а потом спохватился и быстро принял вертикальное положение, поддерживая себя на поверхности взмахами рук и суматошно оглядываясь по сторонам.
Вокруг все было по-прежнему, ничего не изменилось. Звуки трансформатора становились все громче, треск раздавался прямо надо мной. Я поглядел наверх, опасаясь увидеть линию электропередач, хотя откуда ей взяться в 19 веке на берегу Аральского моря? Но нет, там тоже все в порядке: синее небо, редкие белые клочки облаков и точки летящих птиц.
Я вертелся в воде, не понимая, откуда раздается нарастающий треск. Внезапно меня обуял животный ужас. Мне показалось, что вместо каменистого дна подо мной возникла необъятная бездна и сейчас неведомая сила утянет меня туда с головой. Я взвыл дурным голосом и поплыл к берегу, лихорадочно молотя руками по воде. Мне казалось, что меня тащит на дно гигантская воронка. А потом в воздух над поверхностью воды появилась давно знакомая мерцающая сфера, а в ней смутное, будто подернутое дымкой, отверстие. В этой круглой дыре, как на экране телевизора, я увидел Кешу с пультом Э-прибора в руке.
— Витя! — закричал он, тоже заметив меня. — Витя, быстрее возвращайся! Этот прибор отправил тебя назад во…
Треск прекратился, сфера исчезла и мой друг внезапно пропал. По воздуху над водой в сжатом круглом пространстве пробежала бирюзовая волна, как по экрану телевизора проходит электромагнитная рябь.
На пару секунд я застыл на месте, держась на воде, потом в рот мне попала соленая вода и я, опомнившись, поплыл дальше к берегу. Затем остановился и оглянулся назад. Но нет, мерцающая сфера исчезла бесследно, ничто не напоминало о ее появлении. Я поплыл дальше, гадая, не перегрелся ли я на солнце и не привиделась ли мне картина с горе-изобретателем Кешей?
Но нет, когда я вышел на пляж, выяснилось, что видение было на самом деле. Солдаты встретили меня с открытыми ртами и выпученными глазами.
— Что это за бесовщина мелькнула рядом с вами, ваше благородие? — спросил один. — Человек в воздухе это был или другое дьяволово отродье?
— Разве ж чертовщина будет парить в воздухе? — вполне логично спросил я в ответ. — Хотя это, конечно же, никакая не чертовщина. Это был мираж.
— Мираж? — переспросил штабс-капитан Прутиков. — А что это такое?
— Мираж бывает на море и в пустыне, — объяснил я. — Это отражение далеких мест за счет преломления воздуха.
— Вроде подзорной трубы, что ли? — спросил еще один солдат. — У меня дядька на море служит, он мне показывал. Из нее далекое видно очень близко.
— Да, вроде того, — согласился я, решив не вдаваться в дальнейшие объяснения.
Пока солдаты увлеченно обсуждали мираж это был или нет, я быстро оделся и отправился обратно в расположение войска. Следом за мной увязался Васька.
— Странный ты все-таки человек, Виктор, — сказал он, когда мы продирались по жаре сквозь колючие кусты. — Говор у тебя ненашенский, татарский колдун тебя чуть ли не с Луны пришельцем посчитал. Знаешь чертову уйму разных вещей, а в самом простейшем не разбираешься.
— А что, если это действительно так, Вася? — спросил я, остановившись и посмотрев на него в упор. — Что, если я и в самом деле из другого мира? Что, если я прибыл к вам из будущего, на двести лет дальше?
Вася несколько мгновений молча смотрел на меня, а потом широко улыбнулся.
— Ну ты и выдумщик, Стоиков! Надо же, придумал! А чего ж тогда сразу не через тысячу лет?
Мы пошли дальше под безжалостными лучами светила. В траве стрекотали кузнечики.
— Ну, вот так получилось, что через двести, а не через тысячу, — пробормотал я, тяжело дыша.
Вася продолжал добродушно улыбаться.
— И как же вы там живете, в будущем? Небось все болезни победили и наступила всеобщая благодать?
— Да не очень, честно говоря, живем, — искренне признался я. — Много чего достигли, конечно же, но как были сволочами, так и остались.
— Да ладно? — удивился Вася и задумался. — Прям совсем ничуть не изменились?
— Ну, разве что котят стали больше любить, — чуток поразмыслив, ответил я.
Остаток пути мы шли молча и только перед самим лагерем я добавил:
— Впрочем, кажется, в будущем люди стали немного добрее. Но от этого еще больше забот прибавилось.
— Это, наверное, приятные заботы, — мудро ответил Вася и отправился по своим делам.
Наступил вечер и люди готовились к ужину и раннему сну. Я пошел проведать Суворова и по дороге сначала встретил ученых.
Деятели науки осматривали берег моря, ловили мелких животных и насекомых, чертили схемы и карты и совсем не обратили на меня внимания. Германов и Буксгаув шли рядом, ожесточенно споря о времени образования Аральского водоема. Они глянули на меня, как на жалкую мошку кажется, даже не узнав и тут же забыли о моем существовании. Я завистливо вздохнул, ощущая себя неполноценным человеком рядом с такими увлеченными людьми, настоящими фанатиками своего дела.
Потом я увидел Мишаню, а рядом троих смуглых людей с большими носами, в выцветших халатах и тюбетейках на поседевших головах. Они осмотрели меня цепкими оценивающими взглядами и Мишаня сказал, что это представители еврейской общины из Бухары. Как они умудрились найти нас здесь, у берегов Аральского моря, бог весть.