Южный поход
Шрифт:
Милорадович вскочил на коня, достал из кобуры один пистолет, затем второй и крикнул:
— Солдаты! Казаки! Кто готов проложить дорогу для командующего, езжай за мной!
И поскакал через бурлящий лагерь кочевников вниз с холма к линии наших войск. Денисов и адъютанты усадили Суворова на коня и тоже потянулись следом за ним, нырнув в темноту. Я никак не мог найти своего Смирного и задержался.
— Эй, мэдик, нэ отставай! — крикнул Багратион, сидя на гарцующем жеребце. — Хочэш, садысь ко мнэ?
Я увидел своего коня вдали между
— Нет, спасибо, вон мой конь.
Снова просвистели стрелы. Они летели откуда-то с противоположной стороны от нашего лагеря. Видимо, неизвестный враг напал со степи, тайно, под покровом ночи. Я надеялся, что Южная армия не подверглась коварной атаке, хотя бы потому, что не слышал выстрелов со стороны нашего лагеря.
Я подбежал к Смирному и обнаружил, что он привязан к арбе возле юрты и какой-то смуглый юнец уже старается отвязать коня в общей суматохе.
— Ты что делаешь? — возмутился я и схватил его за плечо.
К моему удивлению, воришка ничуть не испугался, а злобно оскалился и выставил перед собой длинный нож. Я остановился в смятении, поскольку верный штуцер оставил в лагере, а с собой не взял даже и зубочистки для самообороны. Юнец торжествующе осклабился, но Смирный, как обычно, взбрыкнул и ударил его в бок задними ногами. Удар получился отличный, воришка отлетел в сторону, покатился по земле и влетел в чью-то юрту, сломав хлипкую стенку.
— Молодец, Смирный! — похвалил я, осторожно подходя к своему злобному скакуну. — В кои-то веки твой вредный нрав пришелся кстати.
Взобравшись на коня, я обнаружил, что остался один в лагере казахов. Битва докатилась уже до ханского шатра и вокруг воцарился настоящий хаос.
Насколько я понял, на хана напали другие казахи, потому что я видел вокруг одних и тех же сражающихся людей. Видимо, это и есть те самые мятежники, о которых хан столько рассказывал.
Атакующие двигались плотной конной массой и рубили всех подряд. Они вылетали из темноты десятками человек, визжали непонятные боевые кличи и тут же нападали на ханских людей. Ханский шатер вскоре пал, а я все никак не мог пробиться сквозь толпу людей. Некоторые бежали прочь, а другие продолжали сражаться. На некоторое время я потерял направление и не мог понять, куда мне идти.
Внезапно, продолжая прорываться сквозь толпу в темноте, среди юрт и храпящих коней я наткнулся на троих конных людей в плащах и военных мундирах. Я подумал, что это тоже заплутавшие офицеры из нашего отряда и радостно вскрикнул. Они тоже заметили меня и один из них сказал:
— Эге, Ваныч, это же малахольный. Смотри, как далеко забрался!
Я тоже узнал в них моих противников из закоулка в Петербурге. Правда, тогда их лица прикрывали черные платки, а теперь я видел их без масок. Все это были молодые парни примерно моего возраста, только Ваныч казался самым старшим, возможно, из-за уродливого шрама, искривившего его верхнюю губу.
— Валите его! — приказал Ваныч и поднял пистолет.
Я
Я оглянулся и понял, что снова ускользнул от моих назойливых столичных преследователей. Смирный ударил грудью другого коня, перерезавшего мне путь. Его всадник дико кричал, зажав окровавленное лицо руками. Он совсем не видел дороги.
Факелы и огни вокруг почти погасли, вокруг стало темно, как в погребе. Я заметил сбоку смутный знакомый силуэт хана Уали, он стоял пеший на земле и отступал под натиском двух конников. Сбоку налетели его телохранители и отбили хана.
Я рванулся к степному повелителю, намереваясь увезти куда подальше, но кто-то толкнул меня в бок и чуть не уронил со Смирного. Отовсюду к смутно виднеющемуся хану подлетели все новые враги, один ударил меня самого саблей по плечу. Я почувствовал боль и еле увернулся. Вдобавок раскрылась моя старая недолеченная рана, полученная от пули Буринова.
Я уж подумал было грешным делом, что вскоре мне снесут тут голову, когда неподалеку ударил залп из ружей и послышалось громовое «Ура!». Никогда в жизни я не слышал звука сладостней для моих ушей. Слава богу, на выручку союзникам пришли суворовские чудо-богатыри.
Глава 18. Жаркая степь
Не оплошал-таки Александр Васильевич, помог союзнику. Как я уже говорил, крик «Ура» показался мне дивным райским пением, а потом я уже ничего не слышал, потому что получил удар саблей плашмя по голове. Перед глазами посыпались искры, я завалился в седле назад и чуть не потерял сознание. Это меня и спасло, поскольку тот, кто напал на меня спереди, теперь промахнулся и второй удар меня уже не достал.
Моего противника оттерли другие всадники, начавшие быстро отступать. Я к тому времени оказался вообще небоеспособен, но враги в темноте не обратили на меня внимания.
Вокруг среди сломанных, горящих юрт и перевернутых повозок лежали люди, некоторые громко стонали. Пахло гарью. Смирный сам понес меня через весь стан кочевников и вскоре я вышел к полку гренадеров. Они шли в темноте колонной, приготовив штыки.
— Кто идет? — спросил кто-то сбоку, невидимый в полумраке, наверное, офицер.
— Свои, — хрипло ответил я.
— Это лекарь Александра Васильевича, — сказал другой. — Отведите его в лагерь, вишь, шатается в седле.
Один из солдат взял моего коня под уздцы и повел вниз по еле заметному спуску с холма в лагерь Южной армии. По дороге я встретил другие полки с оружием наизготовку, шедшие навстречу.
Придя в лагерь, я обработал раны. Удар в плечо оказался несильным, простая царапина. Я страшно хотел пить и выпил кувшин воды, потом лег спать, не раздеваясь.