Южный Урал, № 10

Мальков Владимир Анатольевич

* * *

В огромном пролете плавильного цеха одна за другой выстроились мощные электропечи. Издали слышен их ровный ни днем ни ночью не прекращающийся гул.

У одной из электропечей трудовую вахту несет молодой сталевар Николай Грунин. Тяжелая войлочная шляпа с широкими полями надвинута на лоб. Освещенный огненными бликами, сталевар внимательно наблюдает за ходом плавки. Он обращается к подручному:

— Пробу!

— Есть проба! — отвечает подручный. Тяжелой ложкой-черпалкой он захватывает

в печи пышащую жаром бурлящую сталь.

Николай Грунин рассматривает «пробу». Удовлетворенно кивает головой, сдвигает шляпу назад. Мягкая улыбка озаряет его потное от напряжения лицо. Подручный подхватывает щипцами затвердевшую «пробу» и бежит с нею в экспресс-лабораторию. Химик-лаборант дает заключение: «Плавка по анализу».

Все подготовлено к выпуску плавки. И вот уже льется в ковш сталь…

— Поздравляю со скоростной, — говорит Грунину подошедший к нему сталевар второй печи Василий Мокринский.

Василия Мокринского и Николая Грунина — членов Коммунистической партии Советскою Союза, достойных представителей коллектива передового цеха — связывает многолетняя трудовая дружба.

Мокринский — ветеран Челябинского металлургического завода. Сложному и трудному искусству варить сталь он учился полтора десятилетия назад в Сталинграде, на заводе «Красный Октябрь», в годы, предшествовавшие XVIII съезду партии. Во время войны Мокринский приехал в Челябинск. Здесь, на пустыре, в невиданно короткие сроки, скоростными методами строился завод качественной металлургии.

Мокринский видел, как строители, воодушевленные сталинским заданием, возводили один за другим корпуса цехов, монтировали электропечи и прокатные станы, сооружали теплоэлектроцентраль и доменные печи.

— Вот это завод! — восхищался сталинградец.

Когда первая электропечь вошла в строй и заслуженный сталевар Семен Черных выдал первую плавку высококачественной челябинской стали, Василий Мокринский обратился к начальнику цеха с просьбой:

— Ставьте меня на электропечь.

Вскоре Мокринский занял свое место у электропечи. Пытливо и настойчиво изучал он технологию электросталеплавления и вскоре добился прекрасных показателей.

Василий Мокринский уже был известным сталеваром, когда Грунин, окончив школу ФЗО, пришел в цех.

Как родного сына встретил Мокринский юношу, получившего направление в его бригаду.

— Рад, очень рад! Что знаю сам, тому научу и тебя…

— Хочу стать хорошим сталеваром, — сказал Грунин.

— Было бы желание и настойчивость…

Два года проработал Грунин подручным, овладевал искусством электросталеплавления у Мокринского, изучал методы его работы. Мокринский был доволен подручным. Правда, хлопот с ним было немало; целый день покоя не было — то одно спрашивал, то другое. Мокринский все объяснял, а если подручный делал что-либо не так, сталевар не стеснялся его «приструнить».

— На пользу, товарищ Грунин, — замечал он при этом, — никаких «скидок»

я тебе делать не буду…

Потом Грунин возглавил бригаду. Мокринский, горячо поздравляя его, сказал:

— Действуй смелее…

Грунин живо блеснул глазами.

— Спасибо, Василий Семенович, за науку…

В 1945 году Грунина принимали в члены ВЛКСМ. Кто-то спросил:

— Товарищ Грунин, а как ты смотришь на то, чтобы организовать комсомольско-молодежную бригаду?

— Горячо одобряю, — ответил Грунин, и он дал слово, что бригада такая будет создана.

Вскоре комсомолец Грунин уже возглавил молодежную бригаду и вступил в соревнование со своим учителем Мокринским.

Работая у электропечи, Грунин не прекращал учебы. Он посещал занятия стахановской школы, внимательно приглядывался к работе Мокринского и других опытных сталеваров, осваивал сложную аппаратуру, познавал физические и химические процессы, происходящие в электропечи. Соревнуясь с Мокринским, чувствуя повседневную поддержку и помощь старшего товарища, он совершенствовал свое мастерство, непрерывно улучшал показатели работы.

Но Василий Семенович все шел впереди. Ежемесячно подводились итоги социалистического соревнования и ежемесячно Мокринский выходил на первое место. В январе 1948 года Мокринский первым на заводе достиг уровня производства, запланированного на последний год послевоенной пятилетки. Спустя месяц этого же добился сталевар Семен Черных, а вторую половину 1948 года весь цех работал на уровне, запланированном на последний год пятилетки.

В горячие дни соревнования сталеваров на металлургический завод пришло письмо с Кузнецкого металлургического комбината. Адресовано оно было Грунину. Лучший сталевар Кузнецкого комбината Захар Безверхний писал:

«Уважаемый товарищ Грунин! Каждый советский человек стремится внести как можно больший вклад в дело дальнейшего укрепления могущества нашей Родины. Укреплять Родину — это значит ежедневно выполнять и перевыполнять план, это значит досрочно завершить послевоенную сталинскую пятилетку. В борьбе за быстрейшее окончание пятилетнего плана я решил помериться силами с вами, товарищ Грунин…»

Прочитав письмо кузнецкого сталевара, Грунин показал его Мокринскому.

— Вызов, значит, на соревнование получил… Ну, что же, принимай…

— Решил принять, Василий Семенович.

— Силы у вашей бригады хватит, — одобрительно отозвался заслуженный сталевар.

В тот же день, после окончания смены, Грунин отослал Захару Безверхнему ответ.

«У нас с вами, — писал он, — как и у всех советских металлургов, одна общая цель и одно общее стремление — дать Родине больше высококачественной стали, чтобы страна наша стала еще более могущественной. Наше соревнование послужит достижению этой общей цели и поможет досрочно завершить послевоенную пятилетку».