За границами легенд
Шрифт:
— Наверное… Не знаю… Иногда это даже интересно. Но иногда меня это напрягает.
Син медленно отпил ещё, не отрывая взгляда от моего лица. Потом задумчиво разглядывал клумбы и лес в ближайшее окно. Потом допил. И спросил:
— Вы позволите мне налить себе ещё?..
Шумно выдохнула. Но дружелюбно указала ему на графин.
Син снова долил до краёв. И пил опять-таки медленно.
— Вы это делаете… нарочно?
— Разумеется, — мужчина улыбнулся.
— Зачем?
— А вы как думаете?
— Ну… вряд ли вас интересует мой сортир
Эльф громко рассмеялся. И таки немного отвара пролил. Извинился, поставил бокал на стол. Достал из кармана платок, белоснежный с красивой редкой голубой вышивкой.
— Не портите его! Очень красиво сделано!
Но он всё-таки пол им протёр.
— Прошу прощения, но я не собираюсь свинячить в вашем доме.
Невозмутимо убрал платок в карман, снова взял бокал. Отпил. Но не всё. Весело уточнил.
— Так, что вы думаете? Зачем я это делаю?..
— Вы… со мной играете?
Син рассмеялся. Бодро сказал:
— И это тоже.
— А ещё? Зачем?..
— А у меня тоже случилось кое-что приятное. Я это праздную.
Но сразу не сказал, чего. Заинтересованно уточнила:
— Так… что же?
— Я праздную тот факт, что сумел ещё более к вам приблизиться, — мужчина поднял бокал повыше, как будто для тоста — и теперь уже опустошил.
— Э… и почему вы так думаете?
— А вы как думаете?
— Нет уж, скажите сразу!
Эльф рассмеялся. Осторожно поставил бокал на стол, чтобы не повредить.
— Сегодня вы позволили мне выпить из вашего бокала. Более того, не одну порцию. Хотя и злились. Но не мешали. Даже при том, что я сознался в отсутствии у меня жажды.
— Это просто грязный бокал!
— Не все позволяют другим пить и есть из их посуды.
Вздохнула.
— Син, а вам не кажется, что иногда грязный бокал — это просто бокал?.. Что не все действия совершают с каким-то умыслом?
— Возможно, — мужчина улыбнулся, подошёл ко мне и спросил уже серьёзно, — Так, какие украшения вы намереваетесь надеть сегодня?
Задумчиво открыла коробку с украшениями из Жёлтого края. Драгоценности так и не смогла полюбить. А вот прикосновение основы из растительных ниток к коже мне очень нравилось. Ровно как и ощущение от касания просто отшлифованных полудрагоценных камней. Гладких, медленно согревающихся под моими пальцами и от моей кожи. Янтарь, бирюза, сердолик, лунный камень, розовый кварц… Аметист, выточенный в форме шаров, с просверленной в середине дыркой, через которую продевалась нить… Нефрит… Оникс… Каких-то более живых, чем, скажем, драгоценные камни с огранкой, пленённые в металлические узоры. Да и просто узоры, сделанные из переплетений ниток и узлов, необыкновенных, причудливых, затейливых… Ведь всё это тоже было искусство! Дешёвое, но такое живое… Приятное…
Два дня прошло, а Нэл так и не очнулся. Мне уже стало как-то не по себе. Хотя лекари — один в Долгой молодости, другой уже начавший стареть — каждый день уверяли, что беспокоиться не о чём. Обещали позвать меня, когда он очнётся. Но вот уже третий день — и ничего. Что ж он всё никак не приходит в себя?.. А вдруг они соврали, а с ним случилось что-то серьёзное? Вдруг моего друга ранили слишком сильно? Или… порезали лезвием, которое было отравлено? Вон Син как долго от яда в себя приходил. Если бы не Матарн, может, и вовсе Грань бы переступил. Хотя здорово, что Матарна так вовремя застукали над Эльфийским лесом, однако же я к этой заразе всё равно не испытывала никакой благодарности. Даже при мысли, что это он меня подобрал после казни и лечил.
И утром, проснувшись и наскоро одевшись и причесавшись, даже украшений не надев, я уже отправилась сама в покои того лекаря, который уступил разведчику свою постель. Хорошо, что проснулась рано-рано, ещё на заре. И до начала занятий у меня ещё есть сколько-то времени на свои дела.
Раннее утро. Было немного прохладно — даже к Эльфийскому лесу протянула свои тонкие руки осень — но трава была усыпана росой и, хотя та и стала холодной, уже не бодрила, а морозила мои босые ноги и тело, проходя сквозь ткань светло-голубого платья с зелёной отделкой, однако же лучи солнца играли в ней, превращая капли воды в подобие драгоценных камней. Или даже волшебных.
На бегу задела молодую рябину, чьи ягоды уже стали окрашиваться в новый цвет. Тонкий ствол отклонился вслед за нажимом руки, но, едва его отпустила, как он распрямился — и меня обдало водопадом брызг. Уй, холодно!
Распахнула глаза.
А капли всё ещё падали. И солнечные лучи озаряли их, проходя насквозь или застревая внутри…
Ох, до чего же красиво! Будто водопад из драгоценных светящихся камней спускается передо мной, вокруг меня…
Однако роса на дереве закончилась — и волшебство мгновения тоже закончилось. Так скоро. Эх. Ну да ничего, это событие украсило утро моего дня. И ладно.
Намокший подол прилипал к ногам, мешал. Я подхватила его, открывая ноги почти до коленей — и побежала уже свободнее, быстрей.
Подойдя к покоям лекарей, прислушалась. Вроде тихо. Может, они уже ушли. Надо же им когда-то завтракать и общаться с родными. А мне их отсутствие на руку.
Подошла к окну. Осторожно раздвинула занавески, заглянула в комнату. Нэл всё ещё спал. Бледный. Кажется, он слишком бледный.
Перелезла через подоконник, подошла к просторной постели, встала у изголовья. Всё ещё спит. Точно ли с ним всё в порядке?..
Вздохнув, опустилась на пол у постели. Руки скрестила на краю, голову на них положила, щекой. Посмотрела на друга.
Мужчина вздрогнул. Глаза открыл. Посмотрел на меня. Услышал мой вздох или шорох занавесок? Или вообще не спал?
Мы какое-то время внимательно смотрели друг на друга.
— Ничего не болит? — спросила.
— Нет, — головой качнул, — А ты чего такая мокрая? Дождь был? — он недоумённо в окно посмотрел. В щель между занавесками, оставшуюся после моего прихода, был виден цветник, залитый солнцем.