За границами легенд
Шрифт:
— Глупая девочка, — сказал вдруг мужчина.
Заплакав, крепко его обняла. Живой! Этот гад живой! Лэра теперь из-за него не казнят! Хотя бы его пусть не казнят! Лучше меня!
Отец осторожно похлопал меня по спине. По волосам погладил. Дал наплакаться, будто забыв, что его зашибло. Я так точно не сразу об этом вспомнила. Испуганно отпрянула. Хэл меня не удерживал.
Лэр обнаружился рядом с нами.
— Отец, ты… ты как? — глухо спросил наследник, — Я… я сейчас приведу лекаря! — и он рванулся к двери.
— Стой! — остановил его грубый окрик.
И молодой эльф послушно остановился. Обернулся. Он был бледный, будто его самого зашибло. И книгами, и шкафом.
Хэл обхватил голову — кровь текла между его пальцев — со стоном поднялся, вцепился за шкаф. Брат дёрнулся к нему. Но король отстранился. Сам, шатаясь, дошёл до ближайшего кресла, указал на Лэра рукой:
— Живо приберись здесь! Пока никто не зашёл.
— Но… — брат замялся, — Надо лекаря. Вдруг срочно…
— Тогда возникнет много нехороших вопросов к тебе и к ней, — Хэл криво усмехнулся, — Ты этого хочешь?
— Н-нет.
— Вот и убирай, — отец посмотрел на меня. — Она ни на что пока не годится. Да что ты встал?! Живо!
Хэл какое-то время сидел, запрокинув голову на спинку кресла. Кровь продолжала стекать, рубашку ему залила. Он водил пальцами над раной и что-то шептал. Брат торопливо подбирал книги, осторожно разгибал страницы, ставил на полки. Я потеряно смотрела то на одного, то на другого.
— Мда, хорошо, что я сегодня никого больше не приглашал… — задумчиво произнёс Хэл через какое-то время.
Внимательно посмотрел на меня — под его пристальным взглядом вся сжалась. Он выудил из кармана штанов тонкий гребень, деревянный, с резьбой. Швырнул ко мне. К самым моим ногам.
— Причешись. Живо.
Робко подобрала гребень дрожащими руками. Испуганно выдохнула:
— Он… он треснул!
— Плевать, — отрезал Хэл, одаривая меня мрачным взглядом, — Что застыла?! Живо причешись! — указал куда-то вглубь библиотеки, — Там есть небольшая кухня. Возьми воды и умойся. Платье оправь. Да приведи же себя в приличный вид! Быстро!!!
Сжала гребень, поднялась. И пошла между шкафов, искать ту самую дверь.
Да, верно, кухня там была. И не такая уж и маленькая. Дверь и наружу, на другое крыльцо, и в библиотеку. И даже зеркало на стене, овальное, в полный рост. И рукомойник. Целая полка с полотенцами, нежных цветов, с вышивкой. Узорчатый чан на полу, с грязными полотенцами. Ещё один, на полу, пока пустой. Шкафы с дверками, наверное, с едой. Я не решилась туда заглянуть, помня, что слух у эльфов хороший. Хм, шкаф открытый, с посудой. Чтоб если что накормить много человек. Видимо, чтобы в важное время не уходить куда-то за едой. Ещё стол небольшой, наверное, для готовки. Четыре узких деревянных дивана вокруг, сделанные из тёмного дерева, с резьбой. И посидеть можно, и мыть легко, поскольку без обивки. И вроде никто не шевелился в доме кроме меня и Лэра. Ох, только бы не сильно мы зашибли короля! Это ж жуть: пришли поговорить — и едва не прибили правителя шкафом. Ой, надо поскорее исполнить его приказ.
На столике у рукомойника нашёлся графин с душистым прозрачным жидким мылом цвета гречишного мёда. Ещё и лепестки цветов внутри плавали. Розового цвета. С растений разного вида. Эльфы…
— Ты причесалась? — мрачно уточнил отец, когда шум воды от рукомойника стих.
— С-счас.
Он отправил Лэра за полотенцем на кухню, кровь с пола протереть.
— Давай я? — тихо шепнула, когда молодой эльф вошёл.
— Я Лэра попросил, — сердито отозвался отец из библиотеки, — А ты причешись и принеси чистое полотенце для меня.
Рука моя дёрнулась к шкафу, вцепилась в крайнее, светло-зелёное. Ух ты, какая сосна вышита!
— Мокрое, — проворчал король, — И причешись сначала.
Сложно причёсываться, когда трясутся руки. Хорошо хоть у меня волосы были короткие, быстро расчёсывались. И полотенце послушно намочила, отцу принесла. Брат уже книги и свитки с пола убрал. Расставил аккуратно на шкафу. Сейчас старательно оттирал пол. Король всё ещё сидел, запрокинув голову, с закрытыми глазами. Но всё хорошо слышал. Потребовал:
— Давай полотенце.
И глаза открыл, когда уже подошла к нему. Взял полотенце, со вздохом лицо протёр.
Лэр, отдраивший пол, отнёс полотенце на кухню — из-под крови просвечивала красивая жёлтая вышивка в виде полевых цветов — и робко подошёл к нам.
— Значит, так, — сказал отец, мрачно посмотрев на нас, — Ничего не было.
— Но… — робко начал наследник.
— Ничего! — отрезал король. У меня просто кровь носом пошла. От переутомления.
— Но тебе надо показаться лекарю! — возмутился его сын.
— Ничего не было, — Хэл швырнул полотенце на стол.
Какое-то время сердито смотрел на нас. Мы с братом притихли. Я невольно ступила поближе к Лэру.
— Смотреть, как мучается тот, кто выпил яд из Чёрной чаши, будет ещё страшней, — холодно припечатал король.
Снова вспомнив падающего Сина, дёрнулась. Брат крепко меня обнял.
— Не говори об этом! — попросил он умоляюще, — Опять её доведёшь.
— Король обязан уметь контролировать себя, — Хэл вроде сказал это спокойно, но было что-то такое в его глазах. Кажется, он сильно рассердился. Ну, ещё бы! Разнос устроили мы. Для него.
Тут запела какая-то птица. Не к месту. Осенью. Кажется, на дереве, соседнем с тем клёном. Хэл покосился на клён. И взгляд перевёл, возможно, на ту необычную птицу, перепутавшую время года. Тяжело вздохнул. Сказал устало, продолжая смотреть куда-то на лес:
— Лес, я всё помню, — задумчиво лоб потёр, около раны, кровь на которой начала подсыхать, — А, нет… Мир… — снова осторожно коснулся лба, раны, — Это ведь мир захотел поговорить со мной? Сама Мириона?
Чудная птаха опять запела. И на этот раз как будто нежнее и веселее.