За гранью вечности
Шрифт:
– Гелион поступает нерационально, – Даймон напрягся и часто заморгал. – На нас ополчились балауры с асмодианами, а он будто игнорирует этот факт.
– Как и Фаметес, – перебил его Бронн. – Так чем мальчишка лучше?
– Нельзя свергать каждого, кто тебе не нравится, – тихо и равнодушно добавил Териан. – Даже если это военачальник.
– На Фаметеса можно влиять, – ответил Даймон. – Раверинтос – яркий тому пример.
– И как давно из воина ты превратился в политика? – спросил Бронн и сжал губы, ожидая ответа.
– С тех пор, как Элиосу стала
Териан медленно обошёл элийцев, подошёл к Даймону сбоку и промолвил:
– Балауры расторгли договор с Асмодеей.
– Откуда ты знаешь? – удивлённо и одновременно недоверчиво спросил бывший командующий.
– Из надёжного источника, – отговорился он. – Посему нынешние планы ящеров мне неизвестны, но, полагаю, они будут ждать, пока на севере произойдёт переломный момент в войне.
– Угу, – кивнула Белатрисс. – Может, ты и прав. Балауры должны определиться, кого поддержать.
– Да. Пока они этого не сделают, мы будем видеть штурмовые отряды драканов как в Элиосе, так и в Асмодее.
– А если война на севере затянется? – Даймон недвусмысленно посмотрел на Териана.
– То балауры первым делом примутся за Асмодею, – ответил он.
– Нехудший расклад, – заметил Бронн.
– Для тебя, – северянин искоса глянул на кинжальщика и вновь отвернулся. – На самом же деле всё равно, на кого первым упадёт гнев Тиамат: баланс нарушится, и, что случится потом, знает лишь Айон.
– О чём ты? – спросила Трисс.
– Ящеры не позволят уничтожить одно из оснований Башни. Иначе Арэшурат перестанет существовать, а этого они допустить не могут. Получается, что одна из рас падёт, балауры станут хозяевами Атреи, но в структуре мира не изменится ничего.
После небольшой паузы асмодианин продолжил:
– Во что бы то ни стало необходимо сохранить баланс сил на Атрее. Сильные должны помогать слабым в битве против общего врага.
– В теории, – перебила его девушка. – Но на деле шестьсот лет войны сложно забыть…
– Если не невозможно, – вновь отозвался Бронн. – Дурацкая затея.
– Говорить проще, чем делать. Но сидеть на заднице ещё проще. Надо попытаться.
– Начало положено, – произнёс Даймон. – Если отступать, то уже поздно. Тем более, дери меня драканский полк, Териан Лекас прав: стоит попробовать.
– Все знают, что нужно делать? – спросил северянин.
– Я не собираюсь подчиняться асмодианину, – вдруг воскликнул Бронн.
– Вот с этого и надо начать, – кивнул Териан. – С этого момента для нас нет асмодиан и элийцев. Есть люди. И Даэвы. Я не прошу подчиняться мне, я прошу следовать плану. Нашему общему плану.
– Который придумал ты.
– Что ж, Айон – свидетель, у тебя не нашлось ничего лучше, когда мы это обсуждали, – Териан оскалился и сощурился, прожигая напряжённое лицо элийца. – Ты согласился со всем, так что теперь не противься и делай, что должен.
Наступила недолгая тишина.
– Мы с Терианом Лекасом идём в город за Фаметесом, – заговорил Даймон. – Родт и Бронн отправляются в Элизиум
– А как же Эви? – Териан отвёл Даймона в сторону и шёпотом спросил его. – Где она будет?
– Я велю Калиону присмотреть за ней. Он хоть и наёмник, но честный наёмник.
Асмодианин обернулся и с грустью посмотрел в окна дома, где отдыхала Эви.
«Она, наверное, ещё не знает, что я долго не вернусь…» – пролетело в голове северянина.
Даймон положил руку Териану на плечо и промолвил:
– Мне очень не нравится, что творится между тобой и бедной девочкой. Если в тебе есть хоть капля жалости и сострадания, отпусти её. Ты же прекрасно понимаешь, что между тобой и ней не может быть ничего. Зачем ты её мучаешь?
Териан Лекас не хотел признаваться в том, что в чём-то этот элийский Даэв прав.
– Спрашиваешь, зная ответ… – промычал асмодианин.
Даймон закатил глаза и вздохнул.
– Туда, куда мы идём, ей места нет, – продолжил элиец. – А мы с тобой шагаем на войну. Если всё пойдёт по плану, то в самое пекло. Иди, попрощайся, только не затягивай, а то скоро снова дождь начнётся. И так промок до нитки.
Териан молча направился к крыльцу и, тихо открыв дверь, вошёл внутрь. В прихожей Родт и Бронн натягивали доспехи и собирали сумки с припасами, Белатрисс что-то искала на кухонных полках. Элийцы молча проводили взглядом асмодианина на второй этаж, не желая ничего комментировать, хотя мыслей у них в головах было полно.
Даэв тихонько приоткрыл дверь, ведущую в спальню. Шагнув за порог, он так же аккуратно прикрыл её за собой, чтобы не разбудить сопящую в подушку Эви. Асмодианин подошёл к кровати и опустился на край. Кончиками когтей он осторожно убрал волосы с лица элийки и уложил за ухо, чтобы вновь рассмотреть её личико.
«Такой она мне нравится ещё больше», – подумал Териан, не сводя светящихся глаз с девушки. Он размышлял о многом, пока сидел около спящей возлюбленной: о своих поступках, о прошлом, что он вспомнил, о грядущей поездке, о родителях Эви, даже о Дариусе, который так не вовремя пропал.
«Я обещал защитить тебя, а теперь опять покидаю…» – говорил в мыслях асмодианин. Он знал, что может уже не вернуться, ведь у него осталась последняя жизнь.
«Смерть уже дышит в затылок. Знал ли я тогда, что буду жалеть о своём желании умереть? Чувствовал ли, что покаюсь за эту игру с судьбой, когда стану вновь смертным – когда останется лишь одна жизнь? Нет… Но я буду беречь её для тебя, – Териан ласково провёл рукой по щеке Эви. – Надеюсь, мы с тобой ещё увидимся… Прости меня… Да озарит твой путь Свет Айона…»