За красными ставнями
Шрифт:
— Вот почему вы организовали им побег, — сказала Морин. — Вам нравилась Пола. Поэтому вы и называли ее «куколка», а меня — только «девочка моя».
— Знаете, полковник, — заметил Г. М., — должен существовать закон против женщин с такой долгой памятью о разных мелочах личного порядка.
— Я тоже женат и хорошо вас понимаю, — согласился Дюрок.
— А я собираюсь замуж! — воскликнула Морин. Ее бледное лицо порозовело, а глаза сияли. — За Хуана, как только он выйдет из лечебницы.
Полковник вскочил на ноги и начал суетиться, как старая наседка. Его с трудом удалось удержать от приказа принести шампанское, и Г. М. смотрел на него с отвращением.
— У вас нет сердца, —
— Не знаю, что хуже, — отозвался Г. М., злобно имитируя акцент полковника, — американская или бельгийская сентиментальность. Ради бога, помолчите и дайте мне закончить!
Той ночью, когда Альварес отправился в Казбу за Колльером, Билл Бентли добровольно присоединился к нам. Он пытался остановить Полу, но ему это не удалось. И он, и Колльер были вооружены. Колльер, покинув квартиру на Маршан, проскользнул в отель «Рифф» и забрал свой «бэнкер» вместе с другими вещами.
Войдя в дом Али через парадную дверь, Билл. Пола и я спустились по лестнице и вошли в комнату с коврами гуськом, держась вдоль стены. Вас двоих там не было, но я был и могу ручаться за все, что вы услышите.
Если у меня и оставались сомнения в виновности Бентли, то они исчезли. Мы видели только плотную фигуру и черные волосы Колльера, стоявшего на штабеле ковров спиной к нам. Пола говорила, что не была уверена, Колльер ли это. Ведь о нем упоминали как о рыжеволосом — он перекрасился в черный цвет только во второй половине дня. Я сам не был полностью убежден, что это Колльер.
Но Бентли узнал его сразу, хотя вроде бы никогда не видел раньше. Даже ночью в переулке у магазина Бернштейна Билл, лежа на спине и пытаясь оглянуться, никак не мог рассмотреть Колльера. Но повторяю: он сразу его узнал. Билл вытащил из кармана револьвер «уэбли» и прошептал, что не будет стрелять человеку в спину.
И Бентли действительно не мог этого сделать, хотя это означало уничтожить того, кто был в состоянии его выдать. Он физически не в состоянии стрелять человеку в спину. Потом Билл прошептал, что у Колльера тоже есть оружие и, если он окликнет его и подождет, пока тот повернется, это будет честная дуэль. Предложение было вполне спортивным! Я бы свернул шею любой судейской мумии в красной мантии, которая заявила бы, что это не так.
Но нас прервали. Колльер услышал с другой стороны шаги Альвареса. Это случилось так быстро, что Биллу даже не хватило времени приготовиться. Будучи скверным стрелком, Колльер дважды выстрелил в Альвареса и промахнулся. Когда Альварес с презрением подошел ближе, он попал ему в грудь… Мне очень жаль, девочка моя. Я не хотел…
— С Хуаном уже все в порядке, — успокоила его Морин. — Но если бы я была там…
— Колльер подошел к нашей стороне штабеля, когда Билл приставил дуло револьвера к его затылку и отогнал к середине ковра. Только тогда я увидел лица обоих, повернутые друг к другу. Глаза Колльера широко открылись, потом прищурились и устремили на Билла многозначительный взгляд. «Чем это вы тут занимаетесь?» — осведомился он, так подчеркнув слово «вы», что их знакомство становилось очевидным. «Скоро узнаете», — ответил Бентли с таким же многозначительным взглядом. Это могло означать лишь предупреждение Колльеру не выдавать его — быть может, Бентли пришел ему на помощь. Поверил ли Колльер этому или нет, но он решил выждать. Тогда он еще считал, что его защищают люди Али и ему бояться нечего.
Бентли должен был принять решение. Альварес был серьезно ранен, но куда сильнее страдал от унижения, понимая, что бессилен против Колльера. Он отдал бы душу за то, чтобы увидеть его побежденным. Если вы считаете, что предложение Бентли не было спортивным, я больше не скажу ни
Бентли предложил сразиться с Колльером, отнюдь не будучи уверенным в своей победе, по трем причинам: чтобы отомстить за друга, из-за того, что Колльер угрожал Поле, и наконец…
— Да? — поторопила Морин.
— Потому что он презирал Колльера за его коммунистические убеждения и фетиш в виде красных ставней. Во всем мире вы не нашли бы людей менее схожих по характеру, чем Бентли и Колльер. Они различались абсолютно во всем. Колльер ненавидел Бентли почти так же сильно, как Бентли — Колльера. Когда и где они познакомились, не имеет значения. Бентли нуждался в гранильщике алмазов, не отличающемся щепетильностью. Честный гранильщик стал бы задавать вопросы о происхождении необработанных камней. А нечестного найти нелегко, так как для этой профессии прибыльно быть честным.
Мы видели стратегию Билла во время боя, риск, на который он шел, то, как он использовал свою голову, — короче говоря, стратегию Железного Сундука. Его едва не нокаутировали, но он смог подняться и разделаться с противником.
Перед нокаутом Колльер, очевидно, понял, что людей Али здесь уже нет, что полиция загнала его в ловушку и вот-вот арестует. Поэтому под конец он наверняка выдал бы Бентли. Билл тоже понимал, что Колльер разоблачит его, как только придет в себя, поэтому он покорно сидел, подвергаясь медицинским процедурам. Его спасло то, что Колльер, очнувшись, оставался оглушенным и мог думать только о побеге — потому и погиб у красного окна.
О попытке Бентли ограбить магазин Бернштейна рассказывать особо нечего. Это произошло позапрошлой ночью…
— Да, — прервала Морин. — А где вы были вчера? Даже полковник весь день не мог вас найти.
— Ха-ха-ха! — засмеялся Дюрок. — Этот злодей не осмеливался посмотреть мне в глаза. Часть дня его видели курящим «кайф» на скамейке у пляжа, где и сфотографировали. А потом…
— Достаточно! — Г. М. с достоинством выпрямился. — Вы хотите, чтобы я рассказал вам о последнем инциденте или нет? Я не сомневался, что тщеславие Бентли — его единственный порок, которым, по счастью, я не страдаю, — заставит его попытаться ограбить Бернштейна, несмотря на чудовищный риск. И он решил сделать это у нас под носом. Но как? Атаковать сейф спереди Билл не мог — он слишком хорошо охранялся. Но он мог подобраться к нему сзади, если бы соскреб дерево и штукатурку с задней стороны сейфа, которая, как вы помните, примыкала к стене. Бентли знал, что в воскресенье магазины Бернштейна и Луизы Бономи закрыты. Раздобыв ключ тем же способом, что и я, он мог проделать электродрелью дыру позади сейфа, даже через сталь, а ночью вернуться со старомодным нитроглицерином и расширить, то есть взорвать, отверстие, скрыв это более сильным взрывом. Здание взрывать Билл не мог — он не убийца.
Но в гавани стояло маленькое судно, на борту которого не оказалось ни души, кроме второго помощника капитана. Его можно было уговорить с помощью взятки установить взрывчатку с часовым механизмом и сойти на берег. Взрыв корабля совпал бы с взрывом сейфа. Рискованно, но возможно. Я с самого начала думал, что это единственный способ осуществить ограбление, но был страшно удивлен, когда так и произошло в действительности.
После этого все было кончено. Я заставил Бентли отдать алмазы, поскольку они не были застрахованы, и оставить отпечатки пальцев и второй фальшивый сундук, так как обещал снабдить вас доказательствами. Остается еще один маленький факт. Женщина в Мадриде сочла Бентли лысым, когда он носил только усы и не использовал парик. Армейская стрижка оставляет кое-что на голове, но заставляет вас выглядеть лысым, когда вы в шляпе.