За лимонником
Шрифт:
Окунёв уходит. Почти сталкивается в дверях с Милей.
Двое молодых парней, оглядываясь по сторонам, закапывают в песок рядом с местом мины. Так увлечены, что не замечают Игоря, который наблюдает за ними со стороны, со скамейки, расположенной в метрах двадцати от беседки. Это диверсанты-любители из местных бандитов. Но они в гражданской одежде. Не придерёшься. Да и, вряд ли, кто обратит внимание на них и разберёт, что они там делают.
Крепкотелые мерзавцы с прозвищами Лоб и Жила действуют исподтишка. Купленные пакостники, коих прощать и понимать – себе дороже.
А в палате Миля вопросительно смотрит на Смилова.
– Миля, ты тут пока сама командуй! – Говорит он.– А мне срочно надо в одно место.
Игорёк засёк, как два двуногих шелудивых пса минируют беседку.
– Старайтесь оба быть осторожными.
– Как обычно, Миля. Ведь Родину защищаем от иродов.
Она качает головой.
– Ты, Демьян, всё, что у меня есть.
– Ну, так я и предполагал, Миля.
– Ты всегда шутишь. А глаза твои плачут.
Смилов кивает головой, тихо произносит:
– Тянуть время нельзя, бандиты могут улизнуть, Миля? Не на митинг же мне идти, на какой-нибудь ультра левый, вприкуску с заокеанскими пряниками и ватрушками? Да место всех этих мерзких людишек за решёткой или на лесоповалах!
– Или в Объединённых Европейских Эмиратах!
– Знаю. Уже есть и такие.
– Иди же! Но будь осторожен, – предостерегает его Миля. – За Игорем приглядывай! Да и сам… Если тебя убьют, то можешь ко мне не возвращаться.
Смилов целует её:
– Так я тебя и послушал! Вернусь, даже мёртвый. Кто-то же ведь должен меня зарыть.
– Балбес ты, Демьян Тарасович! Но мужик сноровистый, ловкий и трудолюбивый. Потому сам себя и зароешь.
Он машет ей рукой и уходит.
Выскакивает в тесный коридор и почти бежит по нему, в противоположную сторону от главного выхода. Самым коротким путём. Ему с большим трудом удаётся не задеть койки с больными. Слышаться стоны и плачи. Сбегает по лестнице вниз. Достаёт из-за пазухи небольшую финку.
Сделав своё чёрное дело, поставив и замаскировав мины, Лоб и Жила улыбаются друг другу. Жила хлопает подельника по плечу. Тот, в свою очередь, выставляет большой палец правой руки вверх. Всё у них получается. Они очень довольны своей работой. Собираются уходить.
Но стремительно сбоку от счастливого Жилы появляется Смилов с финкой в руке.
Он, обхватив левой рукой шею бандита, наносит ему мощный удар финкой в горло. Кровь бьёт фонтаном. Игорь уже давно привык к таким картинам. Льётся не только чистая праведная кровь, но ведь и эта тоже… служителей самого Сатаны.
Лоб поспешно тянется правой рукой в карман за пистолетом. Но метко и быстро брошенная финка достигает своей цели. Она пробивает горло Лба. Тот валится на землю, как сноп.
Игорь подходит к месту события. Смилов обтирает финку и руки об куртку лежащего у его ног Жилы. Прячет орудие справедливого возмездия за пазуху, в потайной внутренний карман. Достаёт из кармана халата сотовый телефон. Набирает нужный номер. Прикладывает мобильник к уху. Сообщает о случившимся в один из отделов Народной Милиции.
Недалеко от беседки стоит больничный сторож Михась Воронько. Ему под семьдесят лет. В старом парусиновом костюме, в жёлтой матерчатой кепке. Смилов показывает ему рукой, чтобы тот не стоял здесь, а проходил дальше. Но Воронько поступает по-своему.
В знак уважения и сочувствия к покойникам, снимает с головы кепку, прижимает к груди и осуждающе смотрит на Смилова.
Противопехотные мины пока ещё на месте, врыты в землю с песком, замаскированы и, разумеется, опасны для окружающих.
Память внезапно оборвалась. Он услышал, как отворилась дверь. Это появилась Александра Тимофеевна. Только и сказала:
– Сходил бы погулял, Игорь. У тебя в костюме кошелёк. Там немного денег. Походи по городу. Тебе надо выйти из памяти. Навсегда. Попытайся отвлечься.
– Это почти невозможно. Память преследует меня. Я рад бы ни о чём не думать. Но ничего не получается.
Он надел на себя белую рубаху, чёрный костюм, чёрные лакированные туфли. И вышел за дверь.
Ему прохожие объяснили, где находится набережная Амура, и Окунёв отправился в ту сторону. Он знал, что вода и огонь успокаивают. Этого он и желал. Но пока трудно успокоиться, нелегко. Говорить и давать советы всегда проще, особенно, тем, кто даже представления не имеет, о чём идёт речь.
Только на мгновение Игорь прикроет глаза, как перед ним словно живые стоят улыбающиеся отец, мать и маленькая сестренка Лика. Они даже радостно и приветливо машут ему руками из другого, непонятного мира.
В одном из дворов Игорь услышал громкий крик. Не раздумывая, побежал туда и увидел, как двое парней лет двадцати отнимают у юной девушки велосипед, небрежно одетые, в какие-то серые джинсы.
Девушке было лет пятнадцать. В белом платье, в белых босоножках. Она держалась стойко, крепко вцепилась руками за руль велосипеда. Игорь подошёл к парням, внешне очень похожих на наркоманов, каких он встречал и там, в Донецке. Ни слова не говоря, Окунёв несколькими точными ударами отправил их в нокаут. Что уж там говорить, но Смилов научил его очень многим приёмам рукопашного боя. «Всё в хозяйстве пригодиться, – пояснил ему врач и старший товарищ, – в мире, в котором не всё так просто и однозначно».
Один из парней очухался. Покачиваясь, встал на ноги, и прошипел:
– Ну, пацан, тебе теперь крышка. Живи и бойся!
– Я ничего не боюсь, – ответил Игорь и ребром ладони отправил бандита в очередной нокаут. – Чего мне бояться?
– Спасибо тебе, мальчик, – сказала девушка.– Эти бандиты уже всех тут достали. Даже участковый с ними ничего не может сделать. Где ты так научился драться?
– Далеко отсюда.
Так они и познакомились. Ей было, как и ему пятнадцать лет, и звали её Марина. Договорились встретиться завтра вечером и просто погулять по набережной Амура, а может быть, сходить на какой-нибудь интересный фильм в кинотеатр «Факел». Можно и в «Красный», но тот чуть подальше отсюда, почти на площади Кирова.