За поворотом времени, или Магия сердца
Шрифт:
— Уважают? Ха–ха! Не хотела бы я, чтобы меня так уважали… Господин Злот, хватит морочить мне голову! Отпустите руку! Мне необходимо поговорить с Амалией по очень важному делу. А Вы со своими крестьянами делайте тут, что хотите: запугивайте их, заставляйте уважать, можете влюбить их в себя, честное слово!
— Я Вас совершенно не понимаю, госпожа Екатерина. Почему Вы уверены, что я могу людей лишь запугивать? По — Вашему, мне не дано заставить крестьян себя уважать? Так?
— Я этого не утверждала. Но если Вы настойчиво пытаетесь узнать мое мнение, то я соглашусь. Крестьяне Вас боятся. Вы можете их заставить сделать что–нибудь или сказать. Но заставить
— Вот как? — Злот сжал кулаки и зубы, всеми силами стараясь сдержать эмоции. «Георгина была права. Эта нахальная девица собирается наябедничать на меня Советникам. Ей не понравилось, видите ли, мое поведение в Теппе! А, между прочим, это моя деревня, мои крестьяне, и я, как хочу, так и веду себя с ними! Подумаешь, пару молний зашвырнул!». Магистр заметил, что их разговор перестал быть тайной для окружающих. Амалия и Митродора подошли близко и теперь норовят вникнуть в смысл их спора. «Нет, надо срочно что–то придумать, чтобы завоевать общественное мнение!». Злот начал играть на публику, намеренно вызывающе произнося каждое слово. — То есть Вы, госпожа Екатерина, убеждены, что я, как Магистр темного сектора, не наделен магией сердца? Полагаете, я никого не могу заставить себя уважать и любить? Ошибаетесь! Если Вам удалось взорвать пару бочонков спирта, это не означает, что Вы сильная волшебница, а Ваша магия более действенна!
— Как любопытно! — громко, для зрителей, отчеканила Амалия. Она многозначительно посмотрела на Митродору, раздумывая, а не подходит ли этот момент для воплощения в жизнь избранного вчера Высшими Советниками плана? — Спор черной и белой магии. Извечный спор.
Гости Георгины, стоящие в некотором отдалении от Правителя, его спутницы и Высших Советников Климентия, видя сейчас, что их беседа не носит приватного характера, с интересом подошли ближе.
— А о чем здесь спорить? — удивилась Митродора. — По–моему, это уже всем давно известно: черные Магистры, такие, как ты, Злот, сильны по части разрушений. А белые волшебники способны на создание прекрасного. Я, конечно, не слышала начала вашей беседы. Но поддержу госпожу Екатерину в ее сомнениях. Магия сердца — это очень сложно.
— Почему же ты, Митродора, считаешь, что Злоту эта магия не по плечу? — с серьезным выражением лица спросила Амалия. — Обвинения госпожи Екатерины могут быть надуманными.
— Да очень просто! — азартно продолжила свою мысль Сопроводительница душ новорожденных. — Люди уже давно обвиняют Магистра Злота в скупости чувств. Я не утверждаю, что это плохо. Но я, например, тоже сомневаюсь, что он сможет по своему желанию заставить кого–то себя уважать или любить. Поэтому, если сравнивать Злота и Екатерину как волшебников, я свой голос отдам белому сектору! Я верю, что магия Катерины более действенна!
Злот молча, с определенной долей неуверенности, обвел глазами столпившихся кругом подданных.
«Вот я попал в ситуацию! Всегда знал, что Митродора ко мне относится предвзято, но чтобы настолько! Заявить на весь свет, что она сомневается в моих магических способностях! А я ведь обещал Кириаку быть с ней вежливым и обходительным. Понравиться ей, в конце концов! Заслужить благосклонность и ее, и других наблюдателей… Ну, и как после этого я должен восстанавливать свою репутацию?
— Обидно слышать такие сомнения! — Злот вновь развернулся к Катерине. Теперь он был уверенным, а на его губах играла легкая усмешка. — Я предлагаю Вам соревнование, госпожа Екатерина. Выберем каждый для себя по одному объекту для подчинения его воли своей, и посмотрим. Кто раньше его в себя влюбит, тот и прав. Тот более могущественный волшебник. Идет?
Тон Магистра, как и при их первой встрече, опять был надменный и самодовольный. «Ну, что скажешь, наблюдательница Климентия инкогнито? Я здесь Правитель. Местные женщины тают в моем присутствии и вешаются мне на шею. Согласишься со мной состязаться — позорно проиграешь. Кто захочет в тебя влюбляться и ставить при этом подножку своему господину? Никто. А откажешься от соревнования сейчас — тоже будешь выглядеть жалкой и посрамленной. А еще и тень на Митродору бросишь».
— Что он мелет? — удивился Даниил. — Катюша, гони его прочь с такими предложениями!
— Вы хотите, чтобы я в себя кого–нибудь влюбила? — переспросила Катерина, растерянно оглядываясь на зрителей. «Что он пристал ко мне со своими крестьянами? Мне вообще все равно, какую магию и в каком виде он использует!». — Я не понимаю, зачем?
— Зачем? Буду откровенен, я тоже сомневаюсь, госпожа Екатерина, в Ваших магических способностях. Раз уж Вы представляете здесь белый сектор, давайте — проявите себя!
— Злот, что ты несешь? — вскричала подоспевшая Георгина. — Ах, госпожа Екатерина! Мне так неловко за моего брата! Он сам не ведает, что говорит. Госпожа Екатерина — сильный Магистр, она сумела пройти сквозь Магическое покрывало Ардалиона! Злот, извинись немедленно за свои слова!
— Сразу же, как только госпожа Екатерина признает меня могущественным волшебником и достойным Правителем. — «Ну что, слопала меня, наблюдатель Климентия? Тебе уже не до жалоб? Ты не сможешь одновременно признать меня перед Высшими Советниками лицом, достойным и недостойным правления». — Что скажете, госпожа?
«Все пропало, Даниил! Он догадался как–то, что я не Магистр. Если я скажу сейчас правду, признаюсь, что я обыкновенная смертная из другого мира, получается, я обманывала всех этих людей, включая Митродору! Она–то ведь убеждена, что я Магистр белого сектора! И даже из солидарности пришла мне на выручку. Будет нечестно, если Сопроводительница душ новорожденных окажется из–за меня в глупом положении! А продолжить эту ужасную комедию… Да, получается, надо соглашаться на это соревнование. Лишь так я смогу спасти свое лицо. А после, дождавшись, когда зрители разойдутся, рассказать все Амалии. Рассказать и умолять ее о помощи».
— А что здесь нужно говорить, господин Злот? Вы не правы. Я согласна на предложенное Вами соревнование. И я знаю, что Вы не способны его выиграть. Огненные шары не вызывают у людей уважения и не разжигают пожара в сердце.
— Вот как? Все же решили померяться со мною силами? Что ж, соревнование! — Злот гордо поднял голову.
— Друзья мои, погодите! — Георгина вновь предприняла попытку помирить спорщиков. — Вы соображаете, что затеваете? И зачем? Влюбить в себя кого–то нелегко! Это настоящее искусство!