За поворотом времени, или Магия сердца
Шрифт:
— Мне тоже интересно, — чеканя каждый слог, произнес Злот. Он и сам не заметил, как его кулаки сжались, а кровь застучала в висках. — Из какого окна, говоришь, их видно?
Злот быстрым шагом проследовал к открытому балкону.
Служанка не обманула. Екатерина и Мирон стояли под тенью деревьев, у самых ворот парка и о чем–то разговаривали. Их беседа походила на какой–то вежливый спор, если не на игру. Правитель северных земель, как преданная собака, заглядывал женщине в глаза, широко улыбался и все норовил поцеловать ей руку, выказывая тем самым свое почтение и уважение. Екатерина же качала головой, медленно пятясь назад.
— Ну, нет! Этого ловеласа терпеть в обществе моей Катерины я не намерен, — сквозь зубы процедил Злот, бросаясь к дворцовой лестнице. Это была уже не ревность, а очень большая ревность.
— Не нравятся мне его помыслы, Катя, — Ангел — Хранитель жестко подвел черту под пустыми комплиментами Магистра. — Заканчивай с ним разговор и уходи.
«Да стараюсь я, Даня! Ты же видишь, что он слов вежливых не понимает!»:
— Господин Мирон, я вспомнила, у меня есть одно очень срочное дело! Мне надо идти.
— Я к Вам тоже по делу, Катенька, — Мирон вновь ухватил женщину за руку, не давая возможности уйти. — Я надеюсь, Вы мне уделите сколько–то Вашего драгоценного времени? Раз уж я здесь. Я ведь специально приехал сюда, к Вам.
— Катя, вырывайся и беги к дому! — Даниил был непреклонен в своем требовании. — Не волнуйся, что это будет выглядеть грубо или смешно. Беги от него прочь! Заботься о безопасности!
— Да. Но, господин Мирон, — Екатерина не знала, как выкрутиться из столь щекотливой ситуации, не теряя чувства достоинства. — Для визита сейчас не самый подходящий момент. Отпустите мне руку, пожалуйста. Вы ее крепко сжали. Мне неприятно.
— О! Прошу простить, — Магистр, не выпуская ее руки, опять похотливо улыбнулся. — Вообще–то я привык оставлять женщинам после себя только приятные воспоминания. Вы позволите мне исправиться?
— Мне надо бежать! — Екатерина с усилием все же выдернула свою руку из цепкого захвата, повернулась на сто восемьдесят градусов, собираясь дать деру, и со всего размаха ударилась лбом о невидимое препятствие. — Ой!
— Осторожнее, Катя! — Мирон ухмыльнулся и подошел ближе, отрезая путь к отступлению также и в противоположную сторону. — Я не успел Вас предупредить: прежде чем бежать куда–то сломя голову, вначале нужно убедиться, а нет ли на Вашем пути невидимой стенки?
— Невидимой стенки? Что за колдовство? — Катерина, растирая одной рукой ушибленный лоб, второй рукой ощупала пространство впереди себя. И хотя обычным глазом не было заметно никакого препятствия, рука по всем направлениям упиралась в твердую, непреодолимую преграду. — Что Вам надо от меня? — она резко развернулась лицом к Магистру, смотря на него уничижительным взглядом. — Не подходите ко мне! Не вынуждайте тоже применять магию!
Мирон засмеялся и подошел вплотную:
— Я ведь не ссориться пришел, Катя, а всего лишь поговорить.
— Поговорить? О чем?
— Мало ли о чем могут посекретничать два Магистра? Можем о нас с тобой, — Мирон безапелляционно перешел в разговоре на «ты». — Можем — о более отвлеченных вещах. Например, о Злоте. Только ты права. Беседовать здесь не очень удобно. За воротами стоит моя карета. Там нам посекретничать с тобой никто не помешает. Пойдем.
Катерина попыталась отстраниться от протянутой ей навстречу руки.
— Я никуда с Вами не пойду! Отойдите, слышите меня? Я буду кричать!
— Да что ж ты за упрямая и трусливая такая! — процедил Мирон сквозь зубы, хватая Катерину и пытаясь силой увести ее за ворота парка. — Ничего плохого я тебе не сделаю! Покатаемся немного по Баграсу, и все!
— А ну, убери от нее свои руки! — пригрозил Даниил, становясь между Магистром и своей подопечной и концентрируя энергию Ангела в области солнечного сплетения Мирона.
Правитель, получив болезненный удар по грудной клетке, отпрянул назад на пару шагов.
— Мощный магический прием, — восстанавливая сбившееся дыхание и одновременно потешаясь над испугом женщины, произнес он. — Сейчас очередь за мной, да?
— Катя, кричи! — взмолился Даниил, вновь закрывая женщину своим невидимым для остальных телом. — Мне не хватит сил отразить его атаки. Кричи, привлеки к себе внимание, делай что–нибудь!
— Помогите! На помощь! Кто–нибудь! — закричала Екатерина.
— Да что ты орешь–то, дура! — зашипел Мирон, подскакивая к женщине и пытаясь закрыть ей рот ладонью.
Злот, вовремя появившийся на парковой аллее, помешал реализации этой попытки. Схватив Мирона за шиворот, он оттащил возмутителя спокойствия на пару шагов от Екатерины. А затем, не дав бывшему другу опомниться, он, что было силы, ударил Мирона в челюсть. И это уже была не ревность. Злот защищал честь дамы.
— Ах ты, грязное животное! — приговаривал он, продолжая наносить удары своему извечному сопернику по лицу. — Не нагулялся еще в столице, да?
— Злот, ты все неправильно понял! — попытался оправдаться Мирон, увертываясь от ударов и слабо пытаясь сдать хоть какую–то сдачу. — Перестань, мне больно!
— Перестать? Да я еще только начал! Я тебе уже сказал, что собираюсь убить тебя?
— Злот, остановись, я бессмертен! Злот, я… — Мирон захрипел, потому что Злот закончил его колошматить и теперь принялся душить.
— Прекратите немедленно! Оба! — Георгина, также прибежавшая в парк, заверещала на самых высоких нотах. — Перестаньте драться, или я сообщу о вашем недостойном поведении самому Климентию!
Сложно сказать, что подействовало лучше: напоминание Мироном о своем бессмертии, визг хозяйки дома или имя Верховного Судьи, но Злот разжал свои пальцы и отпрянул от тела обидчика.
— О, ужас! — разом прошептали Екатерина и сестра Правителя. — Вы же оба в крови!
А Георгина вновь продолжила свои гневные наставления: