За пять веков до Соломона
Шрифт:
— Моисей, где ты? Почему тебя нет, когда ты так нужен? — заорал юноша изо всех сил.
Слева раздался знакомый голос:
— Я здесь. Что случилось?
Аарон упал в ноги вождю:
— Змея, ее укусила змея. Моисей, умоляю, спаси ее…
— Сможешь помочь? — голос Моисея звучал ровно, но лицо искажала гримаса волнения.
Огонь в очаге наложил кровавую маску на чело Иофора, резко выделил крючковатый нос и седую бороду. Старый вождь ответил не сразу. Он внимательно изучал рану на ноге девушки.
— Кобра? — обратился старец к Аарону.
Тот кивнул.
— Яд отсосал сразу?
Аарон замотал головой:
— Нет, только через полчаса.
— Плохо.
Иофор повернулся к Сепфоре, пробормотал несколько слов по-мадиамски. Та тенью скользнула из шатра. Моисей разобрал, что старый вождь поручил дочери принести каких-то трав. Только названий не понял.
— Знать бы еще, давно ли эта кобра кого-то кусала.
Аарон вдруг шумно задышал. Мгновение он колебался, потом решился:
— Сегодня утром.
Молодой сотник зарделся и добавил:
— А еще вчера, позавчера и три дня тому.
Моисей удивленно вскинул бровь, но не сказал ни слова.
Иофор кивнул:
— Уже лучше. Значит, яда в зубах немного было. То-то я дивился, что ты ее до лагеря живую донес.
Вернулась Сепфора, сунула отцу в руки пучок. Иофор кинул травы в глиняный горшок, что закипал на очаге. По шатру разлился пряный аромат. Иофор помешал варево, негромко пропел что-то.
Через пять минут снадобье было готово. Половина ушла на повязку, которую старик наложил поверх раны. Вторую половину Иофор осторожно влил в рот Елисавете.
— Теперь остается только на чудо надеяться. Если доживет до утра, все хорошо будет.
Аарон встрепенулся:
— А чем мы помочь можем?
Мадиамский первосвященник посмотрел пристально на юного сотника:
— Вы? Только молитвами Богам своим. А сейчас оставьте нас.
Моисей с Аароном одновременно вышли из шатра Иофора.
Вождь израильтян задумчиво тряхнул головой, пробормотал: «Молитвами, говоришь?» и подозвал Махли.
— Передай сотникам, чтобы через полчаса собирали своих людей на Месте Истины, — глаза Моисея светились загадочным огнем. — Пришло время всем познакомиться с могуществом нашего Господа…
Костер против обыкновения не разожгли, и когда Моисей вышел на круглую площадку, лишь серебряный лунный блеск освещал лица тысяч евреев. Мягкий свет полного месяца сглаживал темноту, вырисовывая призрачные очертания вершин на небе, палаток в лагере и людей на площади. Тысячи звезд загадочно мерцали в бездонном мраке.
— Сыны и дочери Израиля! — голос звонко разнесся в ночной тишине. — Сегодня Вам предстоит узнать самую большую тайну вашей жизни.
В руке Моисея вспыхнул факел. Неровное мерцание пламени выхватило только бородатое лицо вождя так, что, показалось, будто оно парит в ночном воздухе.
— Братья и сестры. Все вместе, мы покинули Египет, избавились от ненавистного рабства проклятого фараона. Уже только то, что всемогущий повелитель Верхнего и Нижнего Царств позволил нам уйти, забрав все имущество и скот, можно назвать чудом. Как вы думаете, кто помог нам его совершить? Кто сделал волю фараона податливой, словно сырое тесто?
Моисей ненадолго замолчал. Ему не нужен был ответ, но внимание всех людей на площади.
— Потом, не имея ни подготовки, ни опыта, мы разгромили обученные полки фараона. Наши люди прошли по дну моря, наши женщины засыпали врага разящими стрелами. Дети Израиля, я спрашиваю вас, кто сделал так, что волны расступились перед отрядами левитов и симеонов? Кто дал силу и меткость нашим женам?
Факел переместился чуть вверх. Теперь в отблесках желтого огня остались видны только глаза Моисея:
— Мы пришли в бесплодную пустыню и сразу же обнаружили источник, а рядом пастбища для наших овец и коз. Кто вел нас вперед столбом дымным днем и столбом огненным ночью?
Моисей вдруг резко обернулся, факел взметнулся ввысь:
— К тебе обращаюсь я, Господи. Снизойди к покорным рабам твоим. Покажи силу свою.
Слова замерли над площадью, люди вслед за Моисеем уставились на вершину горы Хорив, что темной громадиной нависала над лагерем.
Вдруг вдали громыхнуло протяжным раскатом. Израильтяне испуганно завертели головами, ища, откуда идет гроза. Но молнии нигде не было видно, а небо по-прежнему оставалось чистым и звездным.
За первым раскатом послышался второй, третий. Ближе и ближе. Люди жались друг к другу, непонимающе всматривались в мерцающую глубину ясного неба. Нигде ни тучки, ни облачка. Глаза наполнялись ужасом, никто не мог произнести ни слова.
И тут вершина горы вспыхнула ярким огнем. Языки пламени заплясали ослепительной короной вокруг скал и утесов, багровые отсветы разорвали мрак ночи, окропили шатры и песок кровавыми тенями.
— На колени, на колени! Благодарите Господа, что снизошел к вам! — крик Моисея перекрыл новые удары грома, хлестнул по съеженным душам, смел остатки уверенности.
Пылающие небеса отражались священным трепетом на лицах евреев. Люди спешно падали на колени в песочную пыль, не сводя глаз с полыхающей вершины.
Один Моисей остался стоять. Спиной к израильтянам, с воздетыми руками и горящим факелом.
— Господи тебе возносим хвалу за то, что помог нам в Египте, что провел по Чермному морю, что покарал врагов наших. Мы убедились в твоем могуществе. Ни египетским богам, ни духам кочевников не сравниться с тобой в силе и мощи. Спасибо тебе, Господи!
Новый удар грома сотряс ночную тишину, потом еще и еще раз.
Моисей повернулся к соплеменникам:
— Он слышит нас! Воздадим же хвалу Господу!
Из темноты выступил Авиуд и запел высоким голосом священную песню евреев. Стоящие на коленях люди, обнялись и закачались невысокими волнами. Голос священника был подхвачен тысячами израильтян и взлетел в ночную вышину. Оттуда послышались мерные удары грома.
Один за другим евреи поднимали головы и замирали в восторге. Через минуту уже все слышали, что в небесных раскатах появился четкий ритм. Громыхания складывались в знакомую с детства мелодию, вторили голосам израильтян, песнь усиливалась стократно и уносилась к звездам.