Заговор
Шрифт:
— Аларм! — хрипел один из охранников, оставшийся жить и не потерявший сознание даже после того, как получил пулю в живот и в глаз.
У Иры в сапоге был нож и она достала его, чтобы завершить работу. Слезы текли из глаз девчонки, она впервые убивала человека вот так, ножом. Стрелять уже стреляла. Ее специально отводили на «казнь» одного преступника, который был пойман людьми Барона на разбое у ресторана Астория. Тогда было тяжело выстрелить, но ножом перерезать горло этому молодому, да еще и симпатичному шведу…
— Дада инте! — хрипел парень, у которого слезы наворачивались [швед. не убивай].
Беззвучно
«Ты можешь плакать, трястись, да что угодно. Но сделай свою работу» — всплывали в голове девчонки слова инструктора.
И она сделала, при этом несколько девичьих слезинок упали молящему о пощаде парню на щеки. Ирину обдало горячей кровью.
— Это ты унижал царевну! — в голос сказала Ира, ища внутри себя оправдание совершенному поступку.
Вытерев лицо мокрым от пота рукавом, чем сменила мокроту от слез и крови на пот, девушка рванула к сумке. Там была небольшая баночка с горючим и огниво. Вылив в комнате на пол и немного на кровать что-то пахучее, темно-коричневое, Ира черканула огнивом и пламя резко зарделось, чуть не опалив парик, который все еще был на девчонке. Согласно плану операции она даже уходя в побег должна до конца отыгрывать роль королевы. Пусть охрана будет в замешательстве.
Раздались выстрелы на первом этаже особняка. Как стреляют револьверы, Ира знала очень хорошо. Свои.
Звуки стрельбы резко прекратились и послышались быстрые шаги по лестнице. Ира выпорхнула в коридор и спряталась чуть в стороне, за большой вазой, у входа в ее комнату, так, чтобы увидеть бегущих наверх раньше, чем они смогут ее заметить. Кто в той перестрелке победил? Кроме револьверных выстрелов, были и другие. Сомнения поселились в голову Ирины. Наверняка, охрана снизу слышала выстрелы наверху. Подушка только чуточку погасила звук выстрелов. А чего тогда сразу не побежали? Видимо группа поддержки пришла. Волнами мысли омывали мозг агентессы, а она сама готовилась продать свою жизнь подороже.
— Хельсинки! — закричал Барс, появляясь в на мушке прицела Ирининого револьвера.
Она успела заменить барабан и готова была стрелять
— Свои! — выдохнула девушка и чуть не обмякла.
Напряжение было такое, что она, будь рядом Петр, упала бы на руки этого сильного мужчины. Ира знала Петра, он ей нравился, пусть девчонка и душила в себе всякие чувства. Но именно с Петром и его группой у нее были последние, перед отправкой, тренировки, они учились взаимодействовать, узнавали друг друга.
— Королева, это ты? — задал не самый умный вопрос Петр, называя Иру по позывному.
Он боялся не успеть. Ира, которая шла на заклание, подставлялась под первый удар, чем вызывала у сильного мужчины желание быть защитником. Данилов, как и почти все воины, считали, что женщине нет места на войне, будь на поле боя, или в тайных операциях. Мужчины должны разбираться между собой, а женщины… Ждать своего мужчину.
У Данилова была жена и сын, его ждали. Но это не меняло в сознании воина абсолютно ничего. Он спасет эту девчонку, а Сперанский позаботится о семье Данилова, если тот не вернется с задания. В заботу от главного командира верили все стрелки, а Сперанский ни разу не обманул ожидания.
— Уходим! — почти прокричал Барс.
Четыре мужчины и одна девушка уже бежали в сторону порта, когда сзади раздались выстрелы. Копыто,
— Не останавливаемся! — подгонял оставшихся бойцов Барс.
Не было времени на рефлексию, переживать о потери товарищей. Есть задача. Данилов решил, что спасет эту девчонку во что бы то ни стало. Она была похожа на его жену, да и… Не об этом, сейчас, все эти «нравится и люблю» после выполнения задачи.
Они бежали, насколько это только возможно, быстро, падая на скользком льду, чудом не ломая конечности и не получая ушибы. Скоро стало понятно, что уйти не получается.
— Королева! — по позывному, но вкладывая и некоторые иные, свои личные, эмоции, обратился Барс к Ире. — Вот адрес. Это вторая группа. Лучше умри, но братьев не выдай. Они смогут тебя вывезти. У меня задача тебя передать им.
— Но… — слезы, не успев покинуть влажные глаза, моментально превращались в льдинки.
— Это приказ! — выкрикнул Барс. — Карета стоит с кучером на перекрестке улиц Бастугаттан и Тавастгаттан.
Ира побежала, как будто и не было усталости. Она знала, карту столицы Швеции, по крайней мере, расположения улиц центра, девушка выучила. Так что целенаправленно отправилась к месту, где ждала самая, что только нашли в Стокгольме, дешевая карета, запряженная двумя доходягами-конями, которые на таком морозе могли уже издохнуть. На этом средстве передвижения девушка быстро доберется до нужного места, а там, уже в спокойной обстановке, ее, под видом финского парня, повезут в сторону Вестероса, города, название которого так забавляло Сперанского, после на Гетеборг. А там останется только переправиться до Дании, или в Голландию и по Европе домой. Долго, но лучше так, чем остаться лежать на этом неуютном, сером, грязном снеге Стокгольма.
Она спасется, а вот Барс с остатками своей группы… Но они мужчины, это их работа — воевать и защищать!
Ира услышала револьверные выстрелы, после ружейные залпы, три взрыва гранат, вновь одиночный револьвер работал, опять стрельба ненавистных шведских солдат. И все…
Одиночный последний выстрел револьвера заставил девчонку остановиться, она поняла, нет… она почувствовала, что этот выстрел прервал жизнь Барса, Пети Данилова. Он никогда бы не дался в руки врагу, всегда говорил, что оставит одну пулю для себя, благо их пять в револьвере.
Бежать! Нельзя, чтобы эти смерти были напрасны, бежать…
Глава 20
Глава 20
Стокгольм
12 февраля 1799 года (Интерлюдия).
Платить за три комнаты зимой в Стокгольме — сущее разорение. Для рачительного парня, у которого даже не в голове, а в крови, экономия и бережливость было сложно отдавать серебро хозяйке за очередной день проживания. Но Степану Кулаге приходилось это делать уже потому, что его шведский язык был лучший, чем у кого иного из группы Танка… И где Командир берет только такие позывные?..