Заговор
Шрифт:
— Быстро выходим, работаем! — скомандовал Барс и оставшаяся группа, резко выйдя из-за угла трактира, сразу рассредоточилась.
Рваным шагом бойцы быстро приближались к месту, где прозвучал выстрел. Тело соратника, распластавшегося прямо на дороге, не подавало признаков жизни. Вдруг, от стены ближайшего здания будто отделился силуэт человека, который стал быстро убегать в сторону дома, где в заточении томилась Ирина.
Группа знала о готовившемся побеге. Зажжённая и потухшая свеча в окнах комнат королевы — это был сигнал о
Как бы быстро ни бегал Йохан, но бойцы группы были подготовлены лучше. Так что уже через двадцать секунд стало очевидным, что русскому шведу не уйти. Понимал он и то, что русские стрелять не будут. Один выстрел — это, конечно, сильно демаскирует русских шпионов, но в Стокгольме так бывает, порой и возле трактиров стреляются пьяные отпрыски дворян.
— Кто такие? — спросил Йохан на русском языке, одновременно извлекая шпагу из ножен. — Лучше сдайтесь. Я уже отправил за подмогой. Улицу блокируют и вас возьмут живьем. За мою смерть пытать будут нещадно.
— А ты кто сам, мил человек? По русски говоришь как свой, а соратника моего убил, как скотина свейская, — спрашивал Барс, незаметно не для кого, расстегнув ремешок, который удерживал метательный нож в рукаве шубы.
Оружие удобно легло в руку Данилова, который, будто ладони грел в меховых рукавах. Барс резко, не сомневаясь, метнул нож чуть выше переносицы убийцы своего боевого товарища. В школе подготовки стрелков Данилов, кроме прочего, выделялся отличным умением метать ножи. Инструктора постоянно говорили о том, что метание ножа — это худшее из решений. Чтобы убить человека даже мало хорошо развитого навыка, нужна еще и удача. Но Барс был уверен в своем броске, и не зря. Преодолев препятствие в виде кожи, подкожного жира и черепной коробки, нож задел мозг русского шведа, а еще сила броска была таковой, что Йохан мешком завалился на спину.
— Контроль! Грабим его! — Барс посчитал нужным инсценировать ограбление.
Бойцы справились с этим делом моментально, потратив секунд тридцать на инсценировку. Копыто быстро отскочил к убитому Коту, перекрестился, достал небольшой флакончик с кислотой и вылил ее на лицо соратника. Такие правила. Их видели вместе, поэтому смогут опознать и, возможно, выйти на других. Забрав у покойного два револьвера и две обоймы, Копыто присоединился к группе и они спешно направились в сторону дома с королевой, в которой жены монарха уже и нет.
Быстро продвигаясь вдоль домов, Копыто первым увидел бегущих в их сторону солдат. Боец поднял руку, а Барс скомандовал залечь. Накинув темные капюшоны бобровых шуб, бойцы легли на грязный снег, практически вжимаясь в фундаменты зданий. Каждый из них поудобнее взял револьвер и взвел курок. Оставался шанс быть незамеченными. Бойцы делали то, чего от них не могут ожидать, а это немалая часть успешной операции.
Так и случилось. Команда не менее, чем в двадцать пар ног пробежала
— Встали! — через тридцать секунд после того, как пробежали солдаты, скомандовал Барс.
Группа побежала в открытую. Теперь только прямой штурм и поджег дома.
* * *
Ирина не спала. Пусть ее и настраивали на подвиг, говорили, что должна быть готова умереть при выполнении задания, но умирать все равно не хотелось. Девушка дрожала. Чем больше она вот так, бесцельно лежала в постели, сильно потея, так как была в теплой одежде и готовой в любой момент бежать, тем больше приходила паника. Собрать волю в кулак никак не получалось.
Она уже дала время, чтобы дочь русского императора смогла убежать подальше от столицы Швеции. Александра Павловна в сопровождении его превосходительства, господина Сперанского, должна быть не меньше, чем в сорока верстах, от Стокгольма. Но тут бы еще выдержать час, два, для уверенности, что он Ирина, будет погибать не зря, что задание будет выполнено.
Выстрел она услышала на грани своего восприятия. Окно было плотно закрыто, так что можно сказать, что девушка скорее почувствовала звук выстрела, что началось нечто важное для нее, как и для всей операции, теперь нужно работать.
Сразу же прошел страх. Это ожидать страшно, а вот действовать Ира могла без лишних эмоций, занимая мозг не переживаниями, а просчетом действий. Если прозвучал выстрел, значит группа, которая должна была страховать ее попытку побега, начала действовать.
— Рано, еще рано, — прошептала девушка, изготавливаясь к побегу.
Она решила действовать по второму плану, когда нужно открыто бежать, прорываться через заслон охраны.
— Ваше величество? Вы одеты? Мы заходим, прикройтесь! — закричали за дверью.
План вылезть по веревке из окна провалился. Не успеет.
Иру предупреждали, что в случае начала штурма здания, к ней в комнату должны зайти охранники. Выглядело логично, чтобы солдаты закрылись вместе с королевой и забаррикадировали двери. Это был шанс для Иры.
Девушка выхватила револьвер, взяла подушку и встала с кровати.
— Сейчас, господа, — Ира, насколько только могла, спародировала звонкий голос королевы.
Изготовившись, девушка стала сперва на центр комнаты, откуда выкрикнула:
— Входите!
Ира резко рванула к двери и заняла позицию у двери сбоку. Двери распахнулись и внутрь вальяжно, явно нехотя, вошли двое офицеров, вряд ли выше русского чина поручика.
— Ваше величество! Где вы? — успел спросить один из охранников, пока Ира, оценив обстановку, не начала действовать.
Уперев пистолет в подушку, для уменьшения звука выстрела, девушка быстро начала выжимать на спусковой крючок своего револьвера, направляя поочередно оружие то в одного охранника, то в другого. Все-таки нервы брали свое и вместо двух точных выстрелов, Ира опустошила барабан.