Закаленные страстью
Шрифт:
— Почему нет? — с вызовом спросил Гаррет.
Она запахнула пальто плотнее.
— Ты всегда такой надушенный, в модном сюртуке и полированных сапогах. Как тут подумаешь, что ты из трущоб?
— Люди видят лишь оболочку. Я рано это усвоил и в шестнадцать нашел Ночных ястребов. Моя бабушка была ткачихой и чуть-чуть умела читать — она и научила меня некоторым светским выражениям. В детстве я подражал ей, а потом они с мамой умерли, а я стал карманником. Родившись на улице, быстро понимаешь, что есть только один путь наверх. И лишь избавившись от всех
— Мне страшно становится, когда ты начинаешь говорить как бандит и коверкаешь слова.
— Ага. Когда меня заразили, я даже подумывал войти в банду. Ведь Дьявол Уайтчепела и его подручные — единственные, кто осмелился противостоять Эшелону. Таким нахальством нельзя не восхищаться, особенно уличному оборванцу. — Гаррет тогда очень злился — на злодея, перерезавшего матери горло и укравшего ее сумочку, на Эшелон и особенно на принца-консорта, чьи грабительские налоги заставили мать стать шлюхой.
— Что случилось?
— Я попытался обчистить карманы Линча, — признался Гаррет и поморщился, вспоминая полученную трепку. — Он меня впечатлил. Так что я проследил за ним и неделю сидел у здания гильдии. Линч наконец принял меня, только бы я не замерз до смерти у него на пороге.
— Я так и не спросила, как тебя заразили, — поспешно спросила Перри.
— За три месяца до встречи с Линчем, я кое-что не поделил с компанией молодых голубокровных. Они были все в кружевах, которые в моем районе стоили целое состояние. Я заполучил три толстых кошелька, два платка, заработал пару сломанных ребер, ссадину на лице, фингал под глазом и разбитую губу.
— А заодно подцепил вирус жажды.
— Да, такой себе нежелательный побочный эффект. Наверное, кто-то из них был ранен, как и я.
— Похоже, в юности ты был еще тем фруктом, — сухо заметила она.
— Я совершенно изменился. — Гаррет коснулся поясницы Перри, помогая обойти полузамерзшую лужу, и даже через гладкую кожу пальто и корсет ощутил движение мышц. Каково же коснуться всего тела Перри? Она не была мягкой, как большинство женщин, лишь в некоторых особо соблазнительных местах. Гаррет невольно представил длинные стройные ноги, обхватывающие мужские бедра…
— Да ты даже не понимаешь значения слова «изменился». — Перри кинула на него жаркий, пробирающий до костей взгляд.
***
Гаррет с улыбкой поглаживал талию Перри. Ему понравилось ее дружелюбное поддразнивание. На миг удалось проникнуть сквозь щиты напарницы, и она его не оттолкнула. Почему он прежде не замечал в ней подобных черт?
«Возможно, потому что Перри сама их скрывала?»
— Правда, — сказал он, протягивая ей ее кошелек.
Перри дернулась к бедру.
— Как ты?..
Он бросил ей добычу.
— Я был хорошим карманником. Поймать меня смог только Линч.
Гаррет достал из рукава еще три
— Это же мое кольцо! И карманные часы. — Но когда увидела последний предмет в его руках, то побелела. — Отдай!
Речь шла о круглой монетке с выгравированной на ней соколиной головой, вроде одного из гербов Эшелона. Гаррет сжал монетку в кулаке и поднял руку так, чтобы напарница не могла достать.
— Что такое? Личное сокровище?
Перри мгновенно развернула его лицом к стене, заломила руку и уперлась коленом в спину, не позволяя пошевелиться. Впрочем, Гаррету не особо хотелось вырываться, уж слишком приятно было ощущать, как Перри прижимается сзади.
— Верни!
Она разжала его пальцы, но добыча исчезла. Перри взялась за вторую руку, но и там ничего не оказалось. Напарница раздраженно зарычала:
— Куда ты ее дел?
— Ты же Ночной ястреб, — ответил Гаррет, сглотнул и уперся кончиками пальцев в жесткий кирпич. — Почему бы тебе самой не найти желаемое?
«Прими вызов».
Повисшая тишина оглушала. Перри втиснула бедро между его ног. Охваченный жарким желанием, Гаррет повернул голову. Перри провела тонкими пальчиками по его бокам, проверила карманы, охлопала бедра.
— Ты забавляешься? — проворчала она, от раздражения теряя осторожность.
— Конечно. Кое-где мужчине приходится платить целых пять фунтов, чтобы его вот так полапали.
Гаррет точно знал, когда Перри поняла, как выглядит сейчас со стороны. Услышал учащенный стук ее сердца. Она явно ощутила напряжение Гаррета. А как иначе? От желания все мышцы превратились в сталь.
«Черт побери! Давай же!»
Перри нажала на его бедро чуть сильнее, почти лаская.
Будто приняла некое решение.
Гаррет чуть не потерял способность дышать. Дрожь охватила все тело.
— Значит, ты должен мне больше пяти фунтов, — соблазнительно промурлыкала Перри.
По логике ему бы сейчас запротестовать — но он наконец снова ее нашел, нашел ту, что пряталась за проклятым фасадом, а на деле была воплощением сексуальности, греха и хитрости.
Гаррет дернулся, ощутив руку Перри на своих ягодицах. В паху заныло, пришлось прижаться к жесткой кирпичной стене.
Каждое прикосновение было пыткой. Соблазнительница неспешно гладила его по внутренней стороне бедер.
— Перри, — процедил Гаррет, пока она проверяла его икры и ощупывала сапоги. Прямо образец красноречия. Все его хваленое очарование и ум исчезли, наверное, сбежали пониже пояса, как и остатки мозгов. Он стиснул зубы.
— Тут ничего нет, — прошептала Перри.
— Ну конечно, — выдавил Гаррет.
Перри еще раз погладила его ягодицы, а потом просунула руку между бедер, изумив Гаррет донельзя. Он тихо застонал. Проклятье! Перри знала, что делает — буквально выворачивала его наизнанку. Ну и как тут думать? Жар слепил, тьма заволокла взор. Надо было вовремя остановиться, но теперь плевать. Важны лишь ее дьявольски умелые руки.