Закаленные страстью
Шрифт:
Повисло опасное молчание.
— Потому что ничего не случилось, Гаррет.
Он всплеснул руками, глядя вслед шагающей прочь Перри.
— Ах ты упрямая…
— Что?
— Ничего. Ничего не случилось! — крикнул он, сунув руки в карманы.
Она раздраженно зыркнула на него и пропала в толпе пешеходов.
— Ничего, — пробурчал Гаррет.
Почему он чувствует себя так, словно Перри ударила его в солнечное сплетение? Почему не в силах отдышаться?
— Проклятье! — Гаррет достал монетку из потайного кармана в рукаве и оглядел отчеканенную на серебре надменную голову сокола. Ничего особенного. Ничего, что прояснило бы, почему Перри так стремилась вернуть пропажу.
С тихим рыком он подбросил монетку и снова спрятал. Однако теперь Перри не получит ее до тех пор, пока не заплатит нужную ему цену.
Глава 6
Она дура и играет с огнем.
А теперь еще открыла ящик Пандоры и явно заинтриговала Гаррета.
Но только ли одно любопытство им движет? Перри нравилось думать, что он ее желает, однако она понимала: этого недостаточно. Гаррет обожал женщин, а Перри никогда не слыла достаточно женственной. Как
бы ни пыталась сдержаться и изобразить примерную юную леди, все было тщетно.
Слишком часто она видела разочарование в глазах окружающих и со временем перестала надеяться на большее. Узнав тайну, Гаррет потеряет к Перри всякий интерес и переключится на другую прелестницу. Их дружба, единственное, что помогало ей держаться все эти годы, пойдет крахом.
А такого разочарования ей не выдержать.
Весь следующий час они обходили улицы, прилегающие к слив-заводу, и опрашивали свидетелей. Казалось, об убийствах знали все, вот только версии разнились. Трех девушек задрал призрак. Рабочему надоело главенство голубокровных, и он убил парочку. Слухи разлетались быстро. Какой-то бродяга прошептал о «Стальной челюсти». Страх перед этим убийцей уже несколько месяцев преследовал Ист-Энд.
— Чепуха, — прошептала Перри, однако прозвище всплыло уже второй раз.
Хаг был гением в биомеханике и в основном занимался созданием полноценных стальных внутренних органов, совсем непохожих на грубые грудные трубки или железные меха, иногда заменявшие легкие. Конечно, он мог бы сотворить для себя новую челюсть.
Если бы выжил…
Теперь это уже не казалось столь невероятным. Перри подняла взгляд на безмолвные кирпичные трубы слив-завода. Здание походило на притаившегося в засаде каменно-стального бегемота.
Перри не могла рассказать Гаррету о своих выводах, не поведав о том, каким образом к ним пришла. А тогда он захочет выяснить все. В сознании панически метался призрак Октавии Морроу. «Ты ведь всегда понимала, что не совсем похоронила прошлое. Какая-то его часть еще живет».
Если кому и можно довериться, то Гаррету. Но… Перри нервно сжимала и разжимала кулаки. Если она ему скажет, то втянет в неприятности. Точнее, он сам в них полезет. Перри слишком хорошо его знала. И тогда он станет мишенью. Перри совсем не хотела подобного развития событий.
И у нее нет доказательств. Если это Хаг, то как он поймал тех двух девушек? Зачем ему слив-завод? Связи… Ей нужны улики… Надо их найти. Не просто давние воспоминания и тот факт, что Хаг однажды вырезал сердце у девушки в подвале Монкрифа. Он забирал у жертв и другие органы. У него не было четкого фетиша.
Он мертв.
Гаррет устало потер виски, у его глаз залегли морщинки.
— По-моему, мы сделали все, что могли. Пора возвращаться и немного поспать.
Перри почти не вслушивалась в его слова, не сводя глаз со слив-завода. Надо найти загадочного убийцу со стальной челюстью и выяснить, Хаг это или нет.
Ее затошнило.
— Конечно, — прошептала Перри, размышляя, что же ей делать.
***
Гаррет проснулся от собственного крика.
Хватая ртом воздух, он уставился на свои руки. Крови нет. Это сон. Черт, просто сон. Он судорожно вздохнул и опустил голову. Не просто сон. Сновидения всегда казались ему слишком настоящими. Он испытывал жажду крови и секса, ощущал, как член проникает в теплое лоно Перри, а из раны на ее горле сочится кровь.
— Проклятье, — прошептал Гаррет, вставая с постели на дрожащие ноги. Вчера в переулке он совершил ошибку. Это лишь раздразнило его, усилило голод. Больше всего на свете Гаррету тогда хотелось продолжить начатое, но он не осмелился.
Эгоистичный ублюдок. «Ты хочешь соблазнить ее, даже сейчас, понимая, что с тобой происходит». Надо прекратить… то, что между ними зреет.
К тому времени, как он пришел в себя и поплелся к приборам, тусклый солнечный свет проник под стальные ставни, прикрывавшие окно. Уровень вируса так и держался на шестидесяти восьми процентах. Ежедневно Гаррет ждал, когда медный спектрометр выплюнет бумажку с цифрами, и боялся, что именно сегодня его уровень достигнет семидесяти процентов.
Не сегодня. Гаррет умылся, поспешно оделся и спустился вниз, хотя сейчас немногие ястребы бодрствовали. Голубокровные предпочитали ночь, но из-за работы ему приходилось не спать в другое время суток.
Войдя в столовую, Гаррет сразу ощутил присутствие Перри. Под дымчато-серыми глазами залегли черные круги. Казалось, Перри тоже мучилась бессонницей, а теперь, закинув ноги на стул, чуть сгорбилась над чашкой чая с кровью.
— Ты хоть немного поспал? — тихо спросила она.
— Часа два. Наверное. — Гаррет кивнул в знак приветствия и посмотрел на буфет. Налил себе крови из графина. Но как только пригубил, мир изменился, и все вокруг потемнело.
Проклятье! Он выпил один стакан, второй, и только тогда пронзительная боль чуть смягчилось, а мир опять заиграл красками.
— С чего начнем? — спросила Перри, откладывая газету.
Как обычно, дела прежде всего.
Гаррет прислонился к буфету. Он не осмелился сесть рядом.
— Жду последних отчетов Гибсона о вскрытии. Вскоре должны вернуться Ларкин и Хейз, надеюсь, они что-то разузнали о наших дебютантках. Обычный маршрут, кто видел их последним и все в таком роде.