Закаленные страстью
Шрифт:
— Как Гаррет справляется? — спросила Розалинда.
— Он прекрасно ладит с окружающими. Но меня волнует Бирнс. — Перри посмотрела на Финча. Он не болтун, но кое-что можно обсуждать лишь с глазу на глаз.
Роза взяла Перри под руку и провела в дальний угол оранжереи. Бесполезно: Финч обладал острым слухом голубокровного.
Будто догадавшись о намерении девушек поговорить наедине, мастер крикнул:
— Я за чаем, а вы пока побудьте вдвоем.
Как только
— Проницательный мужчина.
— Весьма редкое явление, — сухо подтвердила Перри.
Роза присмотрелась к ней.
— Как ты себя чувствуешь на самом деле?
Перри удивилась, ведь прежде никто и никогда ее об этом не спрашивал.
— Я в порядке.
— В окружении всех этих мужчин… сомневаюсь, что тебе есть, с кем обсудить… некоторые проблемы.
— Вообще-то мы с Гарретом часто… — Она запнулась. Вот уже месяц, как он отдалился от нее. Столько всего осталось в прошлом.
Роза погладила ее по руке. Она никогда не была чувствительной женщиной. Впрочем они обе не вписывались в представление общества о приличных дамах. Розалинда выросла, презирая голубокровных и принца-консорта. Линч изменил ее мнение. И вместо того, чтобы убивать голубокровных, Роза теперь старалась заставить их вернуть людям права через Парламент.
— Многое меняется. Очень часто мужчине и женщине сложно дружить. Всегда возникают какие-то проблемы.
Перри покраснела.
— Мне не нужны перемены.
Ей просто хотелось снова оказаться той ночью в опере и вернуть друга. Вернуть их спокойные, необременяющие отношения. Снова свободно задышать в его присутствии.
— Неужели? — Роза смерила ее до ужаса проницательным взглядом. — Я ведь была там и видела выражение твоего лица, когда ты вышла в платье, а Гаррет осознал, что у тебя есть грудь. Ты хотела продемонстрировать ему свое тело.
— Я была дурой.
— Лучше уж так, чем поддаваться трусости.
Перри прижала руку к стеклу, наслаждаясь холодом. Она ни с кем об этом не говорила и чувствовала себя неловко.
— Роза, прошу, не надо.
— Ты же знаешь, мы с тобой похожи. Мне не нравится ощущать себя уязвимой, поэтому я так долго сопротивлялась Линчу и своим чувствам. Ужасно оказаться во власти эмоций, когда столько времени их в себе подавляешь.
— Вовсе нет…
— Разве? — Розалинда обернулась. — Знаешь, когда я передумала? Как только поняла, что могу его потерять — на самом деле потерять. Больше ничто не имело значения.
— Гаррет не отвечает мне взаимностью, — выпалила Перри и тут же укорила себя. «Ну вот к чему ты это ляпнула?» Сжав руку в кулак, она отвернулась к стойке с оружием. — Забудь.
В молчании она прошла в другой конец комнаты. Лишь дождь стучал по стеклу. Перри вытащила шпагу, присмотрелась к клинку,
Позади раздался шелест тафты.
— Я считаю, что ты слишком старалась заставить его не относиться к тебе как к существу женского пола. А теперь боишься, ведь если он видит в тебе женщину, то и о чувствах догадается.
Боится? Перри сжала губы, чтобы не возразить. Она пыталась не испортить дружбу, а страх тут ни при чем.
— Не стоит об этом, ваша светлость.
— Еще раз так меня назовешь, и я надеру тебе уши. Я считала нас подругами. По крайней мере, надеялась на это.
— Хотела бы я посмотреть, как ты попытаешься надрать мне уши, — пробурчала Перри, проводя маслянистой тряпочкой по клинку. Она оглядела сияющую сталь и положила оружие на место.
— Не искушай меня, — сухо проворчала Роза. — Хочешь знать, что я обо все этом думаю?
— Не очень-то.
Розалинда усмехнулась.
— Я считаю, что стоит тебе однажды ночью постучать в дверь мастера Рида, и вы бы решили все проблемы еще до рассвета.
Перри покраснела от накатившего желания и стыда. Во сне она была храброй, но не наяву.
— Если Гаррет испытывает ко мне чувства, почему же не предпринял никаких шагов? Он ясно дал мне понять, что избегает меня. Я с тобой больше встречалась за последний месяц, чем с ним. — Не говоря о том, что случилось вчера в переулке. Гаррет явно не собирался останавливаться, если бы Перри не взяла себя в руки.
Все дело в сексе. Разумеется, он не отказался бы от такого предложения.
— Всему есть причина, в том числе и его поведению. Ну же, Перри, ты Ночной ястреб. Почему бы тебе самой не разобраться?
***
Доктор Гибсон прижал стетоскоп к голой груди Гаррета и простучал по ребрам в нескольких местах, пока пациент вдыхал и выдыхал.
— Есть побочные эффекты?
— Никаких, — ответил Гаррет, глядя на белые стены небольшой операционной. Обстановка ему не нравилась. Месяц назад он провел тут несколько дней, пока тело исцелялось от жуткой раны. Тогда его шокировало ощущение собственной уязвимости.
— Хм. — Доктор Гибсон простучал двумя пальцами по спине Гаррета. — Вроде все в порядке. А то поначалу у тебя были хрипы…
— Я же голубокровный и исцелюсь от чего угодно. Мы закончили?
— Даже голубокровный редко выживает после прямого удара в сердце. Если бы Фалкону удалось порвать сердечную мышцу, ты бы умер. Надевай рубашку, с осмотром закончили.
Гаррет встал и взял рубашку со спинки ближайшего кресла.
— То есть еще не все?
— Мне нужно проверить твой уровень вируса, — ответил Гибсон, быстро делая несколько пометок.