Закаспий
Шрифт:
Доррер сидел в автомобиле рядом с имамом. Тот в сильном волнении покряхтывал и перебирал четки, делая вид, что он совершенно спокоен. Два бывших представителя временного мусульманского комитета, сидевшие сзади, беспрерывно вздыхали и произносили «Аллах милостивый, всевышний...» Доррер, переносясь мыслями в Асхабад и вновь возвращаясь к реальности, тоже заметно трусил. Он знал эту старую улицу, идущую через Ангренский канал, из старого города к «Белому дому». Он не раз ездил по ней, навещая крупных феодалов и духовенство. О, как лихо проносился по этой улице его автомобиль, и как опасливо крадется он к правительственному дому теперь.
– Гоните к Совнаркому!
– Полный ход - к Совнаркому!
– направив дуло револьвера на шофера, приказал Русанов.
– Сидеть, не шевелиться, контра!
– пригрозил с седла Эберг.
Перепуганный шофер дал газ - автомобиль прибавил скорость, и оба всадника, пришпорив коней, помчались следом.
Ни Доррер, ни баи с имамом не успели даже сообразить, что произошло, как оказались на Константиновской площади в окружении солдат и рабочих.
– Вытаскивай, братва, их из колымаги, тащите к Колесову!
– распорядился Русанов.
Колесов и другие комиссары, находившиеся на площади, сами поспешили к машине. Русанов, соскочив с коня, азартно сверкая глазами, доложил об успешно проведенной операции.
– А Полторацкий?!
– Сухощавое лицо Колесова напряглось.
– Где комиссар Полторацкий?
– Там остался, - растерянно, лишь сейчас осознав, что комиссар Полторацкий Не вернулся, проговорил Русанов и ловко вскочил в седло.
– Айда, мадьяр, комиссара выручать!
– крикнул он Эбергу, и оба поскакали к ангренскому мосту.
Не ожидая команды Колесова, следом за Русановым и Эбергом бросился кавалерийский взвод.
Ни Русанов со своим другом, ни подоспевшие к месту события кушкинские кавалеристы сразу и не поняли, что здесь происходит. Вся проезжая часть улицы и тротуары были запружены толпами дехкан, а перед ними, на коне, размахивая рукой, говорил по-узбекски Полторацкий. Все, словно завороженные, чутко реагировали на каждую его фразу, но понять, о чем он говорит, никто из подоспевших кушкинцев не мог.
Говорил он долго, и Русанову стало казаться, что Павел Герасимович никак не может столковаться с ташкентцами, но вот к Полторацкому подошел молодой узбек в тюбетейке, бросил к ногам кирку, с которой шел крушить Совнарком, и заговорил с народом, называя какие-то имена. Тут же из толпы один за другим вышли еще несколько человек. Дехкане все сразу оживленно заговорили, появились на их лицах улыбки. Из средних рядов понеслись злобные выкрики.
– Долой комиссаров! Смерть большевикам!
– Ну-ка, вы, волчье отродье, выйдите сюда и скажите это всем!
– прокричал в ответ Полторацкий.
– Вы, как черные гады, боящиеся яркого света свободы, прячетесь за спинами простых людей и толкаете их в пропасть! Выйдите и покажите народу свое сытое буржуйское мурло!
Выкрики из толпы сразу смолкли.
Спустя полчаса Полторацкий, ведя коня на поводу, вернулся на Константиновскую площадь с делегацией дехкан.
– Павел, ты молодец!
– Колесов пожал ему руку.
– Я, признаться, на этот раз перетрусил. А ты, оказывается, хорошо знаешь узбекский... И не только язык, но и душу простых людей. О чем же ты с ними говорил? Как тебе удалось разъяснить самую суть?
– Как, как, - недовольно отозвался Полторацкий.
– Ты, наверное, думаешь, суть в громкой красивой фразе? Если так, то ошибаешься. Суть, Федор Иваныч, в том, что, работая в Кагане вместе с Ходжаевым, я помогал ему создавать мусульманскую партию джадидов. Я и рассказал народу об этом. А Ходжаева тут многие знают, да и джадидов в толпе оказалось немало. Когда нашли общий язык, тогда я им разъяснил, какую жизнь мы будем строить, и о Ленине рассказал. Ну и извинился, естественно, предложил исправить ошибку, допущенную нами. Прямо там дехкане выбрали своих представителей в Совнарком. И, как видишь, представители эти - не байской верхушки и духовенства, а от простого народа.
– Молодчина, молодчина, Павел!..
– Да чего там, пойдем поговорим с узбекскими товарищами... Веди их в свой кабинет. Там решим все вопросы - и о представительстве, и о продовольствии...
Житников и Лесовский встретились с Полторацким накануне своего отъезда в Асхабад. Павел Герасимович пригласил их к себе, угостил чаем с сушеной дыней. На прощание сказал:
– Главное - выдержка и спокойствие. И никакой отсебятины. Продумайте, как без побочных усложнений упразднить Совдепы в области и провести выборы в областной Совнарком. Самое главное, не забудьте - в состав Совнаркома должны войти три представителя от туркмен, причем не по вашему усмотрению, а посланники самих туркмен. Ясно?
– Ясно, конечно, - отозвался Житников. Полторацкий вышел с асхабадцами в коридор:
– Запомните, что рабочие мусульманские Советы остаются автономными, но объединяются с общими Советами в исполнительном комитете и в отдельных секциях Совета.
– Ясно, чего там...
– Ну, если все ясно, то желаю удачи. Держите постоянную связь с Совнаркомом...
Часа через два асхабадцы прощались с Русановым.
– Ах, Коля, чертова душа, да на кого же ты оставляешь свою Ларису Евгеньевну!
– шутил он весело.
– Как узнает она, что это я собственными руками доставил в Совнарком самую злейшую контру революции, так сразу и забудет о тебе.
– Это что еще за Лариса Евгеньевна?
– заинтересовался Житников.
– Вот видишь, он даже от тебя, Яша, свою зазнобу прячет, боится за нее!
– Русанов довольно захохотал.
– А обо мне он и не Думает, не видит во мне достойного соперника. Ну, смотри, Николай, я ведь дорогу в госпиталь знаю.
– Только посмей, я тебя тогда под землей разыщу!
– также шутливо отбивался Лесовский.
– Специально предупрежу ее, чтобы бежала прочь от таких рыжих, как ты.
Лесовский смеялся, а у самого на душе «скребли кошки» - слишком трудно у него складывалось счастье с Ларисой. Вчера он позвонил ей, сообщив о своем отъезде. Она пообещала придти на вокзал.
Она пришла в черном пальто и круглой шапке-боярке, на ногах высокие, со шнурками, ботинки. Зонтик над головой, поскольку шел дождь.
– Познакомься, Яков Ефимович.
– Да мы малость знакомы.
– Житников внимательно присмотрелся к Ларисе и напомнил: - Когда вы служили в Народном Доме, я вам приносил кое-какие статейки на перепечатку. Помните?
– Помню, конечно.
– Лариса подала ему руку.
– Я шапочку у вас заказывала. Только шили не вы, а ваш помощник Ваня Дианов.