Закрытая вечеринка
Шрифт:
– Вы – какая-то организация? Орден, ложа или что-то такое?
– Мы – это я и этот парень? – ассистент невежливо ткнул большим пальцем в сторону водителя. – Или в более широком смысле?
– Во всех.
– Организаций, всяких и на любой вкус, хватает. Хватает и одиночек. Это не мировой заговор. Просто все не очень афишируют свою деятельность. Нас можно сравнить с… э… заводом металлоконструкций. Мало кто о нас задумывается, еще меньше - кто может вычленить нашу работу, местонахождение у нас смутное, а что творится за забором неведомо, да и не очень интересно. В газетах о нас если и пишут, то обычно эти заметки все пропускают, ибо скучно, а кто на заводе работает
– А вы двое?
– Мы нигде не состоим, - отрезал внезапно резко доктор Кессар. Подумал и добавил – Теперь.
– Это было: «Расспроси же меня, юный падаван, дабы я мог поведать тебе о своих подвигах», – перевел его ассистент. Вернее, как Вик подозревал, вовсе не ассистент, а скорее напарник. Он повернулся к водителю и добавил:
– И смотри, не забудь отдать его матери справку, чтоб не было как в прошлый раз!
– Не забуду. Позвони мелкому, пусть закажет еще, у нас блок на исходе.
– В такую рань? – пренебрежительно оттопырил губу ассистент. – Этот медведюндель спит, свернувшись закукурышем, я тебе гарантирую.
Вик не знал, что такое этот медведюндель, да и закукурыш оставался тайной за семью печатями. Но к непонятностям он уже привык.
– А что написано в моей справке?
– Что-то умное и безопасное, - зевнул доктор Кессар. – Я в человеческих болезнях не очень шарю.
– Он имеет в виду, что учился на ветеринара, - добавил ассистент, видя, что глаза у Вика округлились.
– Вы оставите мне телефон или что-то еще, чтобы мы могли связываться?
– Зачем? – ассистент флегматично грыз свою палочку.
– Если что-то опять…
– Тебя найдут.
– А если я сам захочу?
– Виктор, тебе еще нет полных шестнадцати, - заметил ему желчный ассистент. – Твое видение тебе ничем не мешает и не угрожает. Ты не глушишь людей телепатией, не превращаешься по ночам в хищника и не плавишь своей волей бетон, как некоторые мои знакомые.
– Это было давно.
– Зато правда.
– Ты мне это долго поминать будешь?!
– Да. Иначе ты забудешь и забудешься, - ассистент поджал губы и отвернулся.
– Мы бы с радостью и вчера обошлись без тебя, Виктор, но Большая может выйти только к своему биофагному объекту, так что пришлось рискнуть. Мы подстраховались, как могли, конечно…
Вик снова покрутил на пальце сердоликовое кольцо. Никто у него не требовал побрякушку обратно, и он был за это глубоко благодарен.
– Куда теперь? – поинтересовался водитель, поглядывая в зеркало заднего вида – для, надо понимать, профилактики. Ассистент задумчиво пожевал свою остро и пряно пахнущую палочку, почесал нос, раздумывая – было видно, что вопрос ему задан не из легких.
– Давай знаешь что… - протянул он. – Давай предупредим кое-кого?
Это прозвучало, как вопрос, тем не менее, водитель отвечать не стал. А только вывернул руль, сворачивая на боковую улочку. Вик вертел головой, оглядывая незнакомые места. Он даже представить себе не мог, кого собрались предупреждать его новые знакомые, однако спрашивать не торопился. Зачем бы? Все и само всплывет, когда они прибудут на место.
Местом, к слову сказать, оказался не какой-нибудь оккультный магазинчик, как себе Вик успел вообразить, а высотный панельный дом, стены которого вплоть до окон были расписаны из баллончика. Доктор Кессар знал код, и пользоваться домофоном не понадобилось. В молчании они подождали лифта – Вик вертел головой и тут, ожидая встретить подсказки в настенных надписях. За его спиной гряда покореженных временем и вандалами почтовых ящиков ощетинилась цветными корешками бесплатной рекламы. Сквозняк
На восьмом этаже лифт остановился. Кессар немедленно направился к зеленой, ничем не примечательной двери, за трубу возле которой был сунут не один свернутый трубкой рекламный проспект. До Вика донесся сигнал звонка – два раза, а потом еще два раза. По ту сторону двери раздался перестук каблуков, дверь отворилась и в проеме нарисовалась самая необыкновенная женщина из всех, каких только Вику доводилось видеть. Он уставился во все глаза - затянутая в латекс снизу, и укутанная в свободный шелк домашнего халатика сверху, женщина эта его просто сразила наповал.
– О, - произнесла она низким голосом и оперлась ладонь о косяк, перегибаясь через порог. Халат распахнулся, и только тут до Вика дошло – перед ним совсем не женщина….
Незнакомец переступил с ноги на ногу (и стук каблуков повторился), подходя на шаг ближе к порогу и не переступая его, и внимательно, прищурив миндалевидные подведенные глаза, вглядывался в лица пришедших. Он не здоровался, и не подавали голоса гости, хотя Вик все ждал, что они откроют рот.
– Сколько у меня флаконов духов? – внезапно спросил этот странный человек.
– На прошлой неделе было сорок два,- буркнул ассистент доктора, сместив свою палочку совсем в угол рта. – А сколько сейчас – не знаю.
– А сколько лайков под…
– Дама, ну хватит. Это мы, ты же уже прочел нас.
– Его – нет, - хозяин дома сделал жест в сторону Вика. – На нем что-то мне мешает.
Вику захотелось потрогать сердоликовое кольцо, но он удержался.
– На него охотились,- разлепил губы Кессар. – Надо поговорить.
После этих слов встретивший их непонятный человек отступил от порога, как бы давая дорогу, и они прошли по очереди внутрь. Вик шел последним – за ним закрыли дверь. Теперь он находился в начале коридора, слишком длинного, чтобы быть коридором рядовой квартиры. Он уходил вдаль, как будто был настоящим тоннелем. Его пол, засланный темно-серым ковролином и темно-красные стены с одинаковыми дверями, казались рекурсией. Ближайшая дверь как раз приотворилась и на шум в коридор высунулась голова.
– Кто там? – неласково и басовито поинтересовался ее обладатель.
– Гамма, - непонятно отозвался их спутник, изящно взмахнув рукой и звякнув парой браслетов на запястье. – Не волнуйся.
– И не думал. – Говоривший произносил эти слова, не выходя из-за двери, и Вик мог его понять. Судя по доступной обзору части, размера он был не мелкого. Пожалуй, выберись он из укрытия, тот мог бы перегородить весь коридор от стены до стены…
Доктор Кессар обменялся с этим здоровяком коротким деловым рукопожатием. Громила, не говоря ни слова, убрался из поля зрения, и за ним же скрылся в боковой комнате и психиатр.