Закрытая вечеринка

Chiba Mamoru

– Изгнать, - даже, кажется, удивился этому вопросу ассистент. – Через фигуру Мурнау.

– А сколько тебе нужно времени, чтобы ее нанести?

– Не знаю. Минут, наверное, десять-пятнадцать. Ты думаешь, я ее на память, что ли, помню?

– А у нас есть чем?

– Есть. Я все взял. Ты сможешь попасть с первой попытки?

– Как два пальца, – доктор лихо и совсем не по-докторски козырнул, но внезапно стал серьезным. Провел ладонью по потолку машины и покачал головой.

– С той стороны она там,- сообщил он. – По-моему она все поняла.

– Или просто следует за биофагным объектом, - отозвался его ассистент немного невнятно из-за той штуки, что он держал во рту. – Она так постоянно

делала.

– А когда у нее разросшиеся угодья?

– Меняет объект. Ты же видел карту!.. – внезапно - так внезапно, что тот едва не отпрянул - оратор обернулся к Вику.

– У вас микрорайон больше пятнадцати километров в диагонали?

– Не думаю, - затряс хвостиком Вик. – Мы тут, почитай, на отшибе.

– Видишь, - снова обернулся собеседник к врачу. – Все сходится.

– Куда ехать? – деловито перебил его доктор Кессар. – Давай, придумай это до вон той развилки.

– В Лос-Анжелес.

Вик решил, что уже не в состоянии ни удивляться, ни бояться.

– У машины вырастут крылья? – поинтересовался он устало. – Она перелетит океан и пол-Европы, и мы покатаемся по хайвэю?

– Что? – кажется, ассистент был шокирован.- О боже, нет. Отель «Лос-Анжелес». Ночлежка, конечно, но зато там никто не будет спрашивать документы и задавать лишние вопросы.

Вик только вздохнул. Он был перегружен новыми событиями, и ему нужно было немного посидеть и прийти в себя. Он отвернулся и стал глядеть в окно, туда, где оранжевые огни ночных фонарей расплывались медузами в темноте, ощупывая холодными лучами каждую отражающую поверхность. Белая «Ланчия» миновала перешеек между их микрорайоном и соседним побольше. Промчала сквозь него, следуя по набережной, и постепенно въехала в центр. Там, впрочем, так же не задерживалась – дома за окном сначала выросли и прихорошились, а потом снова стали ниже и проще. Скорость доктор Кессар сбавил только у круглосуточного магазина – ярко освещенного, с огромными окнами, в которые было видно длинные стеллажи и девушек в одинаковой униформе: бордовая юбка и такой же жилет с бейджиком. Машина притормозила на совершенно пустой парковке, и ассистент, не говоря ни слова, вышел. Вик безучастно проследил за его удаляющейся фигурой. Со стороны магазина неслась музыка – что-то энергичное, ритмичное, как будто там занимались аэробикой. Посетителей по позднему времени было немного – только у входа тусовала компания молодых людей. Они курили, иногда передавая сигарету товарищу, и что-то обсуждали, периодически взрываясь смехом – Вику тот показался нарочитым, как будто компания смеялась не для себя, а для кого-то постороннего, на публику и напоказ.

Вскоре возвратился ассистент, держа в сгибе локтя пакет с эмблемой магазина. Он устроился на переднем сидении, опустил пакет в ноги и немного с ним повозился, пока доктор Кессар, не задавая вопросов, заводил мотор. Вик осознал, что только что упустил возможность спросить, что же означает все происходящее. А тем часом ассистент распрямился и протянул ему пак – Вик, даже не читая надписей, узнал упаковку. Он эту клетчатую коричневую этикетку признал бы при любом освещении: шоколадное молоко. Сам ассистент свинтил горлышко пластиковой ребристой бутылке апельсинового сока, сделал несколько энергичных глотков и передал ее доктору. Тот отпил залихватски, будто пират, дорвавшийся до рома.

– Нас ждут хотя бы к обеду, - заметил ассистент, не обращая внимания на эти корсарские замашки.

– Звонили?

– Да. Они уже справились, ждут только нас.

Доктор дернул плечом, но не ответил. Вик с третьего раза попал соломинкой куда надо, а теперь цедил крошечными глоточками. А еще он пытался рассуждать.

С людьми иногда происходили странные вещи – он был в курсе относительно этого.

Если верить книжкам, то происходили они достаточно часто. Вик всегда знал, что если бы его угораздило провалиться в кроличью нору или быть унесенным ураганом в чудесную страну, уж он бы не рвался домой. Может, и вовсе бы там остался навсегда – тут уж как получится. Однако беда была в том, что он плохо понимал происходящее. То, что с ним случилось, было ни на что не похоже. У него не было механизмов реагирования. И не было пистолета, чтобы стрелять во все, что ему не нравится.

Ну, хорошо…Вик погрыз задумчиво тонкий пластик. Хорошо. Тут всего три варианта, не так ли? Либо он сошел с ума, и все происходящее – его горячечный бред. Либо он спит, и это красочный сон. Вполне логично, что ему приснилась преследующая его тварь, а его психиатр обернулся героем, Бетменом со своим очкастым Робином на пару. И, наконец – и думать об этом было очень неловко – если все происходящее, все же, правда…

Вольно же ему было сердиться на недалекую родню, которая ему не верила… Теперь-то Вик их очень хорошо понимал!

Они ехали долго – больше часа. И Вик бы непременно проморгал «Лос-Анжелес», даже несмотря на неоновую вывеску. Ядовито розового и желтого цветов, тонкими извивающимися буквами, она подмигивала с обочины и наводила на мысли о старых американских кино пятидесятых. Вик даже не удивился бы, если бы рядом нашелся розовый Кадиллак.

Однако вблизи «Лос-Анжелес» оказался куда как прозаичнее. Едва переступив порог, Вик понял, что место это себе на уме. Маленькое – здесь все было маленькое – и давящее. Крошечная стойка. Миниатюрная женщина с мелкими зубками. Лестница, узкая и кривая, зато недавно отремонтированная. Зальчик ожиданьица и коридорчик с дверками, и, наконец, комната – одна, с прилегающей душевой. В комнате была огромная раскладная кровать – Вика такие всегда удивляли, потому что, казалось, были рассчитаны человека на четыре зараз – телевизор и журнальный столик. Ну, еще розетка, бельмом выделяющаяся на кремово-розовых обоях. И все.

Пока он оглядывался, его спутники деловито вошли и принялись обустраиваться, действуя, вроде бы, несогласованно друг с другом, но слажено. Ассистент запустил руку за пазуху, выудил какую-то цацку на шнурке и, зацепив ее за угол наличника, повесил над дверью. Доктор, как оказалось, прихватил из машины пресловутый магазинный пакет – он поотстал от них возле стойки портье (или кого там еще), а потому входил последним. Вику всегда неловко было глядеть, как кто-то расплачивается, и он лишь мельком заметил, как женщина приняла от психиатра деньги и выдала им ключ. Ключ доктор немедленно вручил ассистенту, а сам еще о чем-то шептался с женщиной, а их после нагнал только в коридорчике.

Ассистент безо всякого стеснения завалился на кровать, пошарил вокруг себя, выудил пульт и включил телевизор. На экране бородач в оранжевом надувном жилете стоял в лодке и рассказывал о повадках форели. Пейзаж за его спиной выглядел сырым и промозглым – зеленые холмы и бурная речушка. Доктор перекатил столик – тот оказался на колесиках – к противоположной стене и высыпал из пакета содержимое – нарезной батон, запаянную в плотный целлофан копченую колбасу, пару плавленых сырков, еще какую-то мелочь.

– Посуду забыли, - флегматично сообщил ассистент.
– Надо было хоть одноразовую прихватить.

– Обижаешь, - ухмыльнулся доктор Кессар и щелкнул замочками своего портфеля. Оттуда, кажется, буквально из папки с бумагами, появилась пара тарелок из тонкого пластика и походный столовый прибор, складывающийся в специальный чехольчик, – Вик видел такие в спортивных отделах.

Ассистент зевнул и перекатился на спину, потягиваясь.

– Ты бы вздремнул, - посоветовал ему доктор Кессар.