Залог мира. Далекий фронт
Шрифт:
— Хозяин прислал счёт, — продолжала Герда, — оставить его вам или передать господину капитану?
— Давайте сюда, — ответила Люба. — Я сейчас принесу деньги.
Она вышла, и вскоре её быстрые шаги послышались наверху. Несколько минут в столовой царила тишина. У Вали не было ни малейшего желания разговаривать с посыльной. Герда же, наоборот, очень внимательно присматривалась к Вале и, наконец, сказала:
— Сегодняшний концерт будет иметь большой успех, я в этом уверена.
Валя посмотрела на посыльную. Та всё ещё стояла у дверей.
— Садитесь, — предложила Валя.
— Спасибо, — ответила Герда, осторожно усаживаясь на кончик стула. — Фрау капитан такая милая, такая любезная. Все мужчины должны быть в неё влюблены.
— Возможно, — машинально ответила Валя.
— Господин капитан — тоже такой любезный человек, — продолжала посыльная. — Все жители Дорнау говорят о нём с восторгом. Господин капитан так много сделал для нашего благополучия, мы все так высоко ценим его.
— Да, капитан Соколов — хороший человек, — согласилась Валя.
— Мнение наших горожан особенно утвердилось после того, как выяснилась его привязанность к фрау Гартман.
Кинув пробный камень, Герда внимательно посмотрела на Валю. Если камень попадёт в цель, разговор можно продолжать. Если же нет, Герда просто замолчит.
Сначала Валя не поняла посыльную, но многозначительность интонации заставила девушку насторожиться. Намёк Герды дошёл до её сознания, и Валя удивилась:
— Фрау Гартман?..
— Конечно! Господин капитан так много для неё сделал. Фрау Гартман — очаровательная женщина, она большая актриса, все мужчины в неё просто влюблены.
— Я что-то не понимаю, о чём вы? — уже заинтересованно спросила Валя.
Герда почувствовала, что она может спокойно продолжать разговор.
— О, здесь и понимать нечего, — пожала она плечами. — Об этом знает весь город, и все очень одобряют выбор господина капитана. Разумеется, он причиняет горе своей очаровательной жене, но мужчинам это можно простить. Я не вижу тут ничего предосудительного.
— Вы хотите сказать, что капитан Соколов…
Герда разрешила себе едва заметно улыбнуться:
— Разумеется.
— И об этом говорят в городе?
— Конечно. Но вы, кажется, удивлены? Может быть, мне не следовало всего этого говорить? Тысяча извинений, но это так естественно. Очарование фрау Гартман способно растопить даже сибирский лёд.
— Неужели это может быть правдой? — спросила Валя не столько Герду, сколько самоё себя.
— Можете не сомневаться. Не случайно господин капитан так увлечён театром, — уже торжествовала свою победу Герда. — Бедная фрау капитан, я ей очень сочувствую, но таков уж удел всех женщин…
Герда не успела ничего больше сказать, потому что открылась дверь, и вошла Люба.
— Вот, пожалуйста, возьмите деньги, — обратилась она к посыльной. — Какие красивые пионы!..
— Красивые… — не глядя, ответила Валя.
— Что это ты вдруг стала такая сердитая?
— Очень благодарна, фрау капитан, — сказала Герда, вставая. — Я передам хозяину, что вы остались довольны.
— Да, да, передайте, — подтвердила Люба. — Всего наилучшего.
— Очень благодарна, фрау капитан.
Герда направилась к двери. На пороге она остановилась, посмотрела на Валю, на её помрачневшее лицо и с удовлетворённым видом вышла.
Люба отошла от букета. Она села напротив Вали, минутку смотрела на неё молча и, наконец, спросила:
— Отчего это мы так надулись? Кто нас обидел?
Валя решилась. Пусть Люба знает всю правду, какой бы она горькой ни была.
— Люба, я хочу серьёзно поговорить с тобой.
Тон у Вали был едва ли не трагический. Люба не смогла сдержать улыбки.
— Что такое случилось?
— Люба, ты очень любишь Сергея?
— Да, очень. Ты спрашиваешь так, будто сама собираешься объясниться ему в любви.
— А Сергей тебя любит?
— Любит.
— Ты в этом убеждена?
— Вполне. Да что такое случилось? Почему тебя заинтересовали наши отношения?
— Так, ничего особенного.
В последнюю минуту Валя испугалась. А может быть, тут всё не так просто, как показалось ей на первый взгляд. Но раздумывать было уже поздно.
— Спросила ты неслучайно, — сказала Люба. — Что же произошло?
— Ничего. Я только подумала…
— Что ты подумала?
— Ничего особенного.
— А всё-таки. Если уж начала, так договаривай.
В голосе Любы прозвучали тревожные нотки, и Валя поняла, что договорить придётся.
— Я тебе сейчас всё расскажу… Я тебе открою глаза.
— Я и так не слепа.
— Нет, ты слепа и глуха. Ты, наверное, не знаешь даже, о чём говорит весь город.
— Действительно, не знаю.
— Весь город говорит, будто Сергей влюблён в эту самую Эдит Гартман.
Безграничное удивление отразилось на лице Любы.
— Валюшка, родная моя, выпей воды и успокойся, — сказала она.
— Ты слепа, ты ничего не видишь, — не сдавалась Валя.
— Ты меня удивляешь, Валя. Подхватила какую-то сплетню, настаиваешь на ней, да ещё сердишься, когда я не верю. Я слишком хорошо знаю Сергея…
— Уж очень ты доверчива.
Люба задумалась. Её занимало уже не Валино подозрение, а нечто более значительное и важное.
— Погоди, погоди, — медленно сказала она. — Тут и вправду, кажется, есть над чем поразмыслить.