Замочная скважина: Наследие
Шрифт:
– Поэтому она пришла вечером.. – догадываюсь.
Без кулона она никак не могла выйти на солнечный свет.
– Не знаю, как она меня нашла – раздраженно отмахивается – и как тот ублюдок нашел тоже. Она просила лишь пару капель моей крови. Для создания нового кулона.
– Но ты выгнал ее.
– Как и брата- черты папиного лица суровеют и все больше ожесточаются – потому что даже вечность не стирает обиды. Сколько я годами в разных
Я молчу.
Не знаю, что сказать.
Если честно, мне плевать на его сестру, брата и первенца того. Мне важна только моя семья.
Которой нет.
И то, что со мной происходит.
Но папа все-таки добавляет, счев мое молчание осуждением или ошеломлением:
– Они фактически убили мою мать. И если им и их детям суждено сдохнуть без моей крови – жесткая ухмылка скользит на его губах, обнажая зубы – буду рад услышать о дате отпевания.
Я смотрю на этого мужчину, но сейчас не вижу в этих жестких чертах своего папу.
Это какой-то незнакомец.
Жестокий, мстительный и совершенно бесчувственный.
Хотя, может он всегда был таким?
Сейчас я понимаю, что на ум лезет воспоминание не только о той девушке-любовнице, что в итоге оказалась его сестрой.
Я вспоминаю гораздо более раннее.
Человек-в-варенье.
Мне пять и папа «победил» злого врага нашего королевства.
Но кое-что напугало меня намного сильнее
(..приглядевшись к незнакомцу получше, я понимаю, что это не варенье. он выглядит страшно. очень страшно.
а потом папа делает то, что пугает меня еще больше. я забываю про игру и визжу!..)
той лужи крови.
Конечно, с возрастом я убедила себя, что мне это все просто померещилось. Ведь этого не могло быть в действительности.
Отец не оборачивался, облизав пальцы от крови. Он просто почесал нос, как то часто делаю я.
Просто я была маленькая. С хорошей фантазией.
Была ночь, а я напугалась.
Вот и все.
Но сейчас я понимаю, что то, что я увидела, было реально.
Как
Как не поняла и то, что этот человек был не врагом королевства,
(..питера бесит, что никогда не находилось ни единой улики против джека. хотя только дурак не смог бы провести нужную параллель.
неугодный человек, встающий на его пути. гибель этого человека. процветание бизнеса дальше..)
а влиятельным бизнесменом.
Как и, конечно, не узнала после, что уже на днях все газеты пестрели заголовками о гибели этого бизнесмена.
Его нашли в лесу. Распотрошённым.
Он любил охоту. И, в очередной раз отправившись на нее, нарвался на свою гибель. Его разорвал дикий зверь – так было решено.
Но никто и подумать не мог, что этим диким зверем был мой отец.
Никто, включая меня. Когда, уже гораздо более взрослой, я смотрела по телеку документальный фильм об этом бизнесмене (о его бедном происхождении, восхождении, быстром росте и трагической гибели на охоте) и узнала, как он умер. Помню, я даже решила, что хобби порой иметь вредно.
Вон – поехал охотиться и умер.
Только сейчас, насилуя свою память и состыкуя образы – я накладываю лицо того «врага королевства» на лицо бизнесмена, что видела по телеку и понимаю, что это один и тот же человек.
Не было никаких врагов королевства.
Были те, кто мешал отцу. И он их убивал.
Причем так было всегда.
Веками, тысячелетиями.
Сразу же, как только облаву прекратили на него самого.
Убивал ради жажды. Убивал ради власти. Не удивлюсь, если выяснится, что позже он, как и его братья с сестрами, убивал ради забавы.
Он ведь злится на них не за такое отношение с людьми.
А за безалаберность. Что, делая это, они не «убирали» за собой и потому в итоге обрекли на смерть их мать.
Я понимаю, что за весь свой рассказ папа ни разу не выказал ни капли сожаления неповинным жертвам, которым он убивал. Обычным людям.
И необычным. Культовым историческим личностям.
Он рассказывал, демонстрируя сухие факты. Но я ни разу не услышала от него ни одной эмоции. Жалости, сожаления, тревоги.