Замочная скважина
Шрифт:
Но все это было стараниями мамы, потому что всякий раз, когда возникала ссора (у детей это неизбежно, а у подростков тем более), она журила нас и напоминала, что брат и сестра всегда должны быть вместе и горой друг за друга, кто бы что не думал и как бы на кого не злился.
Об этом легко помнить, когда тебе всегда напоминают и закрепляют эффект каким-то поощрением, точно дрессированных собак.
Но как раз, когда мы только стали входить в подростковый период – когда Нейт впервые узнал о порнухе, а я о косметике – мама узнала о старении и всем, что может его предотвратить.
Нейт стал все больше задираться, пытаясь в школе среди своих друзей выставиться за мой счет. И у него
5
В пересчете на российскую систему измерения – это оценка «3».
Естественно, когда пытаетесь насолить друг другу в школе, это переносится и домой. А когда вы систематически только и живете тем, как бы побольше насолить другому – о каких сестринских/братских узах может идти речь?
Потом, в течении того года, когда маму бросил отец и она еще не успела познакомиться с Питером, нами вновь занялись. Мама привела в порядок поведение Нейта относительно меня (в ход шло и изъятия мобильника, и интернета, и даже общения с друзьями, вследствие чего брат пытался сбежать из дома, но это не принесло особых успехов). После чего проделала такую же работу со мной относительно него – как бы это странно не звучало, но она убедила вновь давать ему списывать, чтобы оценки брата улучшились (из-за них он долгое время и не мог стать капитаном баскетбольной команды – да, как бы нелогично это не звучало).
Естественно, поскольку ее работа над нами постоянно мешалась с работой над собой любимой – закреплением результатов никто не занимался. Потому мы, вроде, перестали открыто враждовать и в принципе могли адекватно общаться, но до друзей было далеко.
Когда же они с Питером поженились и съехались мы, казалось, напротив должны были сплотиться, как никогда, против долбанутого отчима – но тут нарисовалась Нара. Каким-то образом Нейт в считанные сроки с ней сдружился на почве общих интересов в музыке или фильмах (ужастиках), которые они постоянно смотрели в гостиной (когда телевизор не был занят криминальными новостями Питера), и естественно до сплочения со мной «против всех» ему уже не было никакого дела.
У него появился другой «союзник».
Перед тем, как закрыться у себя в комнате – заглядываю в детскую Эби. Младшая сестра лежит в колыбельке. Нагнувшись, вижу, что она действительно спит. Поправив одеяло, теперь уже захожу в противоположную ей комнату (когда Эби только родилась – ее люлька была в спальне родителей на первом этаже, так что ее крики не были для меня адовым воем через стенку).
Закрываю дверь, снимаю джинсы и футболку, после чего натягиваю домашние шорты и майку. Волосы собираю в хвост, после чего поворачиваюсь лицом к зеркалу. Большому, в пол, зеркалу, встроенному в шкаф-купе.
Улыбнувшись, машу отражению рукой в привычном с детства жесте:
– Привет, Кевин!
После чего подхожу к зеркалу и несколько раз дышу на него, создав эффект запотевания на небольшой части зеркальной поверхности.
Отойдя на пару шагов, жду.
Наконец, на запотевшей части
«привет».
Глава 3
Питер захлопывает дверцу гостиной с таким грохотом, что Гвен кажется, будь у них кипа сервизов на «лучший случай», как у его родителей – они бы все посыпались на пол и разлетелись на кучу маленьких осколков.
Она понимает причину гнева супруга. Во-первых, его довел Джек, он это умеет. О, господь свидетель, в этом Райтсону нет равных. Во-вторых, Питер не смог вовремя высказаться на улице, из-за чего, вопреки логике, не остывал, а злился еще больше, мысленно накручивая себя до крайней точки. Но сдержался он не только ради Гвен, хоть ей и не единожды пришлось призывать его к порядку. Нет, Гвен понимала, что Питеру так же крайне важно мнение окружающих. Кому охота слыть неблагополучной семьей с вечными склоками и скандалами? Всем хорошо известно, что случается с такими семьями.
На них, помимо общественного порицания, вешают всех собак, если вдруг что. Пройдут пьяные и разбрасают бутылки – так это Смиты виноваты, потому что они вечно ссорятся, а потом мирятся за алкашкой. Наверняка, их друзья или они сами. И не доказать обратного, даже если их дома не было в то время. Или, например, у ребенка проблемы с учебой. Как отнесется к этому дирекция школы, если речь пойдет о такой идеальной семье, как Вудли? С пониманием. Потому что Вудли на хорошем счету, Вудли прилежная и благополучная семья, а эти оценки, видимо, просто временное недоразумение. Как в этом случае отнеслись бы к абстрактным Смитам? «О, ну это понятно. Они вечно пьют, дерутся, ссорятся и еще бог весть что. Их давно пора поставить на учет, а лучше забрать детей. Знаете, что я думаю? Таким, как они, не место в нашей школе. Оценки, при таком положении дел в семье – только начало. Начало будущей шпаны, если не криминального элемента».
Ситуация одна и та же – плохие отметки у ребенка.
А вот отношение, как и итоговое разрешение – разнятся, как земля и небо. А из-за чего? Из-за одного только общественного мнения. Из-за зарекомендованного статуса, из-за вежливых улыбок, смеха детей и объятий с бывшим мужем, которого по хорошему стоило бы вместо этого пару раз огреть сумкой, а после влепить звонкую пощечину.
Те глупцы, кто пренебрегают общественным мнением.
Зачастую оно имеет ключевое значение, и Питер, хвала небесам, это понимает. Именно поэтому Гвен сошлась с ним, невзирая на разительную материальную пропасть между ним и Джеком. Не сказать, что у нее был выбор, поскольку на момент знакомства с Питером, они с Джеком уже год как расстались. Гвен предпочитала именно эту формулировку, означающую обоюдное взвешенное решение. От одного определения «брошенка» ее бросало в холод, так как бросают женщин нелепых, глупых, стервозных или …старых. А она не причисляет себя ни к одной из этих групп.
Питер встает у окна, уперев руки в боки, со слишком заинтересованным видом разглядывая дуб, лишь на ствол которого открывается вид именно с этого ракурса. Гвен видит, как раздуваются его ноздри, потому подходит не спеша и очень аккуратно, лишь подушечками пальцев, касается его широкого, массивного плеча.
Супруг реагирует мгновенно. Нет, он не взрывается криком, как начинал свою тираду на улицу, он не одергивается или не разворачивается резко с тем, чтобы испепелить ее взглядом. Нет, продолжив смотреть на ствол дуба, он сухо замечает: