Заморье

Эдельвейс Татьяна

– Угощайся, – алтеец, видимо следящий за этим местом, нежданно-негаданно принёс напитки и пироги и тоже сел за стол. До Герберта дошёл очень аппетитный запах, но он не спешил брать угощение: «Спасибо, не стоит».

– Бери-бери, – настаивал незнакомец. Оруженосец не стал отпираться.

– Ты из Риверсайда? Неужто стоит ещё? – полюбопытствовал алтеец.

– Чего ему не стоять? – Герберт вспомнил, как Андриан сказал, что болтать можно о чём угодно, и расслабился.

– Мой дядя давно оттуда уехал, сказал, что разваливается там всё, во всех смыслах.

– Риверсайд не разваливается, он просто на вид неказистый. Какой был, такой и остался.

– Я сам не видел, но слышал, что раньше он был, как Лэнгшор.

– А я не слышал, зато видел, и насколько помню, он никогда не менялся, – оруженосец счёл, что его собеседник по незнанию говорит о выдумках, однако ему стало интересно, – И когда это Риверсайд был таким же, как Лэнгшор?

– Ну, когда их сделали отдельными королевствами… а потом ветшать начал, хотя, возможно, что и раньше. Будто ты не знаешь? – алтеец не мог понять, почему гость никак не возьмёт этого в толк. Тот помотал головой.

– Не знаешь? Про Эспарцет. Как так?

– Ты вообще о чём?

– Ну, дела. Эспарцет – так наше общее королевство называлось, пока его не разделили на Риверсайд и Лэнгшор. Как ты можешь этого не знать? – поражался алтеец.

– Ты меня разыгрываешь? Не слыхал я ни про какой… Сам это слово выдумал? – Герберт был готов поверить ему, но хотел сперва как-нибудь проверить. Подтвердить или опровергнуть слова алтейца мог только Андриан, а пока того не было рядом, оруженосец мог только болтать и спорить.

– Любого спроси.

– Спрошу… попозже.

Оруженосец подумал, что сейчас алтеец обидится и уйдёт, но тот остался сидеть и продолжил задавать вопросы: «Ты оруженосец что ли?»

– Угу, – Герберт подумал «Хорошо, что он не знает, какой никудышный».

– А твой господин?

– Ну… он орвин, – немного смутился оруженосец.

– Альфред? – алтеец посерьёзнел.

– Андриан.

Собеседника Герберта что-то встревожило, он уточнил: «Андриан? Из Риверсайда? Брат орвина Альфреда?»

– Ну… да, – подтвердил тот, подумав, – Разве тут есть ещё какой-то Андриан?

Алтеец немного помолчал и, затем сказав «Мне пора возвращаться к работе», вышел из-за стола и скрылся из вида.

– Все боятся орвинов, – сделал вывод оруженосец, – Хотя Альфреда он, кажется, не испугался, – прихватив оставшийся пирожок, он тоже вышел из-за стола, – Пойду-ка я к лошадям.

Тем временем орвины уже прогулялись по мастерским и можно было отправляться дальше, но Рэдфилд не собирался: «По остальным сёлам – без меня», – он словно спешил по делам, хотя на самом деле, как видел Андриан, вполне мог задержаться. Рэд говорил только о делах и ни о чём больше, и то, скорее всего, лишь потому, что его попросил об этом отец. Андриан хотел понять почему и задал вопрос совершенно на другую тему: «Почему ты перестал писать мне?» Рэдфилд ответил всё так же сухо: «Я уезжал учиться».

– Далеко ли?

– В Орен.

– Всё же не за море.

– Посылать оттуда гонцов было накладно, обучение недёшево, – Рэд явно не желал ничего объяснять.

– Ты просто не хотел, – раздосадовался Андриан.

– Как знаешь, – спокойно воспринял это Рэдфилд.

– Что случилось-то? – Андриан рассчитывал наладить отношения, хотя бы попытаться. Рэд вздохнул и немного грустно ответил: «У нас с тобой не осталось ничего общего».

– Что за ерунда, с каких это пор? – у орвинов всегда было много общих интересов и, как считал Андриан, они не могли исчезнуть все разом в один момент, во всяком случае, без веских причин. Рэдфилд стал задумчив: «С тех пор, как… я уехал в Орен. А ты вскоре, всего за пару лет, так изменился…»

– С чего ты взял? Кто-то наговорил какой-то ерунды? – других причин Андриан не видел.

– Я подумал бы, что слухи сильно преувеличены, если бы не тот факт, что лет семь назад группе риверсайдцев пришлось переехать в Лэнгшор, и ты – одна из причин, по которой им пришлось покинуть дома, – Рэд не хотел говорить о подробностях.

– Ничего себе, – Андриан был обескуражен, – Да, кое-кто, как помниться, уехал, но вовсе не из-за меня. И что они рассказали?

– Не будем об этом, я уже и так наговорил лишнего. Слушай, ты приехал – ладно, будь гостем, катайся где хочешь, мы дадим тебе всё необходимое, отец тебе рад, – попытался прервать этот разговор Рэдфилд.

– Вот именно, рад. Он-то не поверил россказням, – заметил ему Андриан, – А ты что так?

– Поверил, не поверил, по-моему, ему всё равно какой ты. Зачем ему с тобой ссориться?

– А тебе?

– И мне незачем, поэтому давай оставим этот разговор и отправимся каждый по своим делам.

– Рэд, расскажи всё, как есть, – попросил Андриан.

– Ладно, – Рэдфилд понимал, что он не уйдёт без ответа, – Только позже, идёт?

– Когда?

– Приходи к ужину. Мой дом тут любой покажет.

– Хорошо, только не передумай.

– Не передумаю, – Рэду нужно было собраться с мыслями, он не задержался больше ни на полслова. Андриан побрёл к навесу с лошадьми. Герберт, ещё издали заметив, что он понурый, решил не заговаривать первым.

– Съездим до соседнего села, – орвин отвязал Гагата. Он не спешил, и оруженосец смог спокойно собраться. Видя, что тот готов, Андриан направил коня к ближайшему выезду. Спустя минут двадцать, Герберт отважился-таки задать орвину вопрос: «Андриан, можно тебя спросить?»

– Валяй, – тот был не прочь отвлечься на что-нибудь от своих мыслей.

– Это правда, что раньше Риверсайд и Лэнгшор были единым королевством? – полюбопытствовал оруженосец.

– Что за вздор? – впервые слышал об этом орвин.

– Мне тут так сказали. Говорят, любой здесь подтвердит.

– Сейчас наговорят, больше слушай. Про меня вон Рэду тоже чего-то наплели, теперь и знаться не хочет… Чего ещё сказали? – всё же стало интересно Андриану.

– Я особо с тем лэнгшорцем поговорить не успел. Стоило сказать, что я тебе служу, как он поспешил уйти.