Западня
Шрифт:
И только Герман категорично заявил:
— Нет уж, я сперва посмотрю, как вы это переварите.
Ребята с наслаждением уплетали принесенные со склада продукты и запивали ядреным шнапсом. Герман сидел в стороне и играл с пистолетом, искоса поглядывая на своих товарищей. Мишка периодически подначивал его, громко чавкая, блаженно мыча и нахваливая «свеженькую немецкую тушеночку». Но Герман держался стойко.
— А помнишь, Танюха, как мы ездили всем классом на пикник? Ну, когда Костик первый раз в жизни наклюкался и стал тебе в любви признаваться, а потом… — сказал Вася и осекся.
Таня бросила быстрый взгляд на Костю, который мгновенно покраснел и отвернулся. Да, она помнила, как тогда, весной, незадолго до выпускных экзаменов, он, стоя на коленях, объяснялся ей в любви перед всем классом, а она, сгорая от стыда, умоляла его замолчать. Но Костя только распалялся и кричал на весь лес, что жить без нее не может. Потом он, конечно, ничего не помнил, а Таня восприняла это всерьез и влюбилась в него по уши. С тех пор прошло уже несколько лет. Они регулярно виделись в университете, куда вместе поступили, правда, на разные факультеты, много раз собирались в шумных компаниях и были большими друзьями. А Таня по-прежнему помнила тот вечер и втайне надеялась, что когда-нибудь все сказанное тогда Костей вдруг станет явью. Костя слышал эту историю от своих друзей тысячу раз, и каждый раз ему было ужасно стыдно. Таня не была девушкой его мечты. Да, она замечательная, добрая, умная, очень даже привлекательная. Немного упитанная, зато от ее роскошного бюста пол-института сходило с ума. Но Косте почему-то нравились тощие длинноногие стервы.
— Слушай, Васёк — не в тему, — сказала Таня, пытаясь сгладить ситуацию.
— А мне тут нравится, — заявил Мишка. Он, как и все, кроме Германа, захмелел и разомлел. — Жратвы полно, выпивки — тоже. Ешь, пей да спи.
— Да, — сказал Вася, — если бы только не тот кошмарный вой…
Ребята переглянулись и замолчали.
— Фу ты черт! Весь кайф обломал, — рассердился Мишка.
— Он прав, — сказал Костя. — Мы ведь даже не знаем, что там выло.
— Может быть все-таки «кто», а не «что»? — возразил Мишка.
— Привидения — это «что», — со знанием дела заявил Вася.
— Какие на хрен привидения! Васёк, ну ты что, ей-богу, издеваешься?
— А что же это тогда?
— Да, Господи, какой-нибудь… какой-нибудь…
— Ага? То-то, сам не знаешь.
— Да, иди ты! Я хотел сказать, существо.
— Вот-вот! Существо. Без плоти и крови, — сказал Вася и многозначительно поднял палец.
— Без плоти и крови, господа, это уже не существо, — вставил Герман.
— Какая разница! — не унимался Вася. — И с плотью страшно, и без плоти.
— Это точно, — согласилась Таня. — Я ночью чуть не описалась со страху. Можно, конечно, предположить, что это зверь какой-нибудь. Да вот только я в наших лесах страшнее косули никого не встречала. Ну, разве что еще кабанчики водятся. Правда, мне ни разу не попадались. Они, говорят, пугливые.
— А я лося как-то видел, — вспомнил Мишка.
— Да тут полно живности, — сказал Костя, — бобры, куницы, хорьки.
— Ты когда-нибудь слышал, чтобы хорьки так выли? — ехидно спросил Вася. — Как хотите, а я с Мишкой не согласен. Чего тут хорошего? Надо валить отсюда, пока не поздно, пока это нечто до нас не добралось.
— Не доберется, — уверенно возразил Мишка. — Ты видел, какая там дверь? А потом у нас целый склад оружия. Пусть только сунется — разнесем в пух и прах.
— Для этого нужно оружие держать при себе. Заряженным, — проворчал Герман.
— Слушай, командир, — Мишка повернулся к Косте, — может, правда, вооружимся от греха подальше?
— Ну, я не знаю, — неуверенно сказал Костя, он понимал, что с оружием будет спокойнее, и в то же время осознавал, какую опасность таит в себе само оружие. — Фиг с вами, давайте попробуем. Но только в пределах разумного.
После долгих споров было решено взять один «шмайсер». В качестве страховки, Герману позволили оставить его «парабеллум». С пистолетом проблем не возникло, а с автоматом пришлось повозиться: пока разобрали, удалили смазку и вновь собрали, прошло около сорока минут. И вот, наконец, вооруженные, прихватив по паре магазинов для каждого ствола, они все вместе отправились к штольне, которую уже окрестили «гальюном» за ее основное предназначение. Стрелять решили по очереди. Таня наотрез отказалась участвовать в этом испытании и, зажав уши, стояла позади.
— Может, все-таки попробуешь? — спросил Мишка.
— Ни за что!
— А чего ты тогда сюда притащилась?
— Ты что, предлагаешь мне там одной сидеть?
Мишка махнул рукой, вышел вперед и дал короткую очередь из автомата. Звук выстрела оглушительными хлопками ударил по ушам.
— Круто! — воскликнул Мишка и осторожно передал «шмайсер» Васе.
— Чего? — пытаясь перекричать звенящую после выстрелов тишину, переспросил тот.
— Круто! — рявкнул ему Мишка прямо в ухо.
После того, как все, кроме Тани, испробовали «шмайсер», дошла очередь до «парабеллума». На этот раз первым стрелял Герман. Он медленно вытянул руку и прицелился в полумрак. Бац! Словно кто-то с силой ударил дощечкой о дощечку. «Бац!» — ответило эхо.
— Здорово! — как завороженный произнес Герман, любовно посмотрел на пистолет и протянул его Косте.
Отстрелявшись, ребята вернулись в ночлежку.
— Ну что, я думаю, самое время сгонять за едой, — предложил Герман.
Он посмотрел на своих товарищей и виновато улыбнулся.
— Надо было вместе со всеми жрать, — буркнул Мишка.
— Да ладно тебе, — сказал Костя, — все равно нужно к ужину чем-нибудь запастись. Пойдем. Таня, ты давай с нами, а ты, Мишка, бери Ваську, и попробуйте разобраться с пультом управления.
Мишка повесил «шмайсер» на плечо и, протолкнув вперед Васю, вышел из комнаты. Вася, который учился на факультете радиофизики и электроники, в крупногабаритной технике был не силен, его стихия — микропроцессоры. Мишка как будущий транспортник, напротив, мало что смыслил в тонкостях электроники, зато был на «ты» с настоящими машинами. Так что они вполне дополняли друг друга. Костя недаром послал их вместе, тем более что Мишка и Вася были единственными технарями в их компании.