Запах магии
Шрифт:
— Да, мистер Брифли, — отозвалась я, во все глаза разглядывая дом, у которого остановилось наше такси. Сложенное из потемневшего от времени кирпича, оно из последних сил пыталось казаться респектабельным, хотя краска на перилах кое-где облупилась, крыльцо отнюдь не сверкало чистотой, а медную дверную ручку давно следовало хорошенько начистить.
Зато табличка над входом, гласящая «контора мистера Э. Голдберга, поверенного» ярко блестела в лучах заходящего солнца.
— Кхм, — шеф скептически обозрел эту красоту и подал мне руку. —
Не успела я спросить, о чем речь, как он уже взялся за дверной молоток.
Открыли почти сразу, словно здесь давным-давно выглядывали гостей. Похоже, это был хозяин собственной персоной — на слугу мужчина в дешевом костюме с претензией на шик все же не походил.
Он уже открыл рот — и только затем рассмотрел, кто стоял на пороге. На его лице промелькнули удивление, досада, затем раздражение.
— Что вам угодно? — спросил он, поколебавшись.
— Мистер Голдберг? — шеф расплылся в улыбке и двинулся вперед, напирая на хозяина животом, и понизил голос: — Надеюсь, вы не очень заняты? У нас с невестой очень, очень важное дело! И выгодное, вы понимаете, а?
Он подмигнул, фамильярно обхватив меня за талию.
Благовоспитанной девице ругаться не полагалось, поэтому под внимательным взглядом поверенного я смущенно потупилась.
— О, понимаю, — медленно сказал он. — Проходите.
Контора выглядела под стать хозяину: в целом вполне приличная, но впечатление портили натужные попытки казаться дороже и шикарнее, чем есть на самом деле.
Мистер Брифли заливался соловьем, и в водоворотах его речей, ужимок и интонаций было так легко утонуть… Мистер Голдберг, хоть и с явным усилием, держался на поверхности, цепляясь за соломинки: «дело», «заверить» и «брак».
Я даже немного ему сочувствовала, зная, как виртуозно шеф умеет морочить голову.
— Значит, — хмурясь, сказал поверенный, теребя явно поддельные золотые часы, — вы хотите заключить брак? С несовершеннолетней?
— Ну… да, — мистер Брифли так сладко улыбнулся, что у меня свело желудок. — Вы же меня понимаете, а? Как мужчина мужчину? Летти осталось всего-то полгода до двадцати одного, но у меня нет сил ждать!
Он взял меня за руку и с улыбкой заглянул в глаза.
— Мы с Летти так любим друг друга! Правда, милая?
— Конечно, — выдавила я, борясь с желанием стукнуть его по сверкающей лысине вот хотя бы той внушительной книгой с золотым обрезом.
Он обнял меня за плечи, и желание это сделалось почти непреодолимым…
Остальную беседу я пропустила мимо ушей, уловив только, что мистер Брифли интересовался, нужно ли в следующий раз приезжать непременно со мной («У моей милой Летти такие строгие родители!») и сколько будет это стоить («Ну, чтобы оформить все бумаги, э?»).
Поверенный сделался скользким, как уж. Обтекаемые фразы, долгие паузы, многозначительные взгляды… Но в этом-то мистер Брифли чувствовал себя, как рыба в воде.
Наконец они обо всем
— Фух, — усевшись в такси, шеф вынул платок и промокнул взопревший лоб. — Ну и скользкий тип, а, Летти?
— Согласна, — произнесла я сдержанно.
«Под стать вам», конечно, осталось не сказанным.
— Надеюсь, вы не обиделись, Летти? — он скосил на меня хитрый глаз. — Вы же понимаете, что такой старый развратник как я, просто обязан распускать руки, если в них попалась молоденькая кошечка, э?
Вот что можно на это ответить?..
— Вы выяснили, что хотели? — спросила я, памятуя о том, что вежливость — первейшая добродетель леди.
— Ну да, — довольно сказал мистер Брифли, потирая руки. — Хотите узнать, что?
И склонился ко мне.
— Конечно, — согласилась я, отодвинувшись от него подальше.
Пусть это представление он затеял ради дела, но явно не прочь продолжить уже для удовольствия.
— Во-первых, — он принялся загибать толстые пальцы, — некромагией в его конторе не пахнет. А это штука въедливая, э?
Он передернулся, как замочивший лапы кот.
— Значит, договор о продаже дома мистера Пикока заверил мистер Голдберг? — уточнила я.
— Ну да, — кивнул шеф. — А я вам разве не говорил, э?
Я покачала головой. Мистер Брифли вообще редко ставил меня в известность о своих планах. Разве что хвастался выводами.
Но, признаю, у меня чуточку полегчало на душе. Чем меньше вероятность, что в этой истории замешаны дойчляндские шаманы, тем лучше.
— А во-вторых, — продолжил мистер Брифли, не выказал даже тени раскаяния, — этот Голберг грязными делишками не брезгует, а?
Я задумалась.
— Вы хотите сказать, что он мог подделать подпись Пикока?
— Мог бы, — согласился шеф, ослабляя узел галстука. — Уф, устал… Мог, вот только по нынешним законам у поверенного при продаже старые документы о праве собственности остаются. А этот тип не такой дурак, чтобы подшить себе фальшивые бумаги. Это ведь не так сложно проверить, э?
— Наверное, — не стала спорить я. — Только если у него настоящие документы и не пахнет некромагией, значит, Пикок жив?
— Интересный вопрос, — вздохнул мистер Брифли, — умница, Летти!
Я лишь отмахнулась от навязших на зубах похвал. Как бы намекнуть шефу, что повторяться не стоит?
— В любом случае, — продолжил он задумчиво, — надо бы Брауну сказать, чтоб Голдберга хорошенько потрясли. Если он еще этого не сделал, в чем я сомневаюсь. А насчет Пикока… Летти, уж очень топорно это сработано, а? Если уж он собирался скрыться, то что мешало сначала продать дом, а уж потом затевать мистификацию?
— Не успел? — неуверенно предположила я и нахмурилась, поймав себя на том, что протянула руку, чтобы почесать кончик носа. Не хватало еще манеры от шефа перенимать! — Что-то его напугало, он быстро продал дом и бросился в бега?