Записки морского офицера, в продолжение кампании на Средиземном море под начальством вице-адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина от 1805 по 1810 год
Шрифт:
С одной стороны показывалась часть песчаной долины, по коей извивалась речка со многими мельницами, с другой – зеленые горы, поросшие лесом, а в промежутках их вдали блистали серебристые волны обширного моря. Беседуя с монахом, между прочим узнал от него о происхождении их братства. В IV веке, в память милосердия cв. Мартына, которое объясняет статуя, поставленная в парадных сенях, основалось их братство. Неизвестно, в какое точно время построен на сем месте бедный монастырь; при владычестве испанцев оный получил богатые поместья, состоящие наиболее в мраморных ломках. Монахов считается ныне 80, из коих 30 живут в Неаполе; они бенедиктинского ордена. Настоятель имеет при дворе немаловажную доверенность.
Монахи приглашали нас остаться ночевать, но нам должно было возвратиться на фрегат; и так, изъявив нашу благодарность за вежливость и гостеприимство, мы сели в коляски, когда уже начинало смеркаться. Вечер был тихий и приятный, мы шли несколько пешком, в аллее; повара и слуги монастырские, как бы не нарочно, вышли пожелать нам счастливого пути и похвалить русскую щедрость. Я с удовольствием дал одному талер, другой с умильным видом
Знакомство наше с гвардейскими офицерами, весьма благовоспитанными молодыми людьми, доставило нам многие удовольствия, каковых без их руководства мы не могли бы иметь. Внимание министра нашего Д. П. Татищева удовольствия наши соделало более разнообразными. Его Превосходительство рекомендовал нас многим вельможам, а в новый год в Королевском собрании представил королю и королеве. Их Величествам угодно было приказать открыть нам вход во все общественные заведения. Всякий почти день получали мы пригласительные билеты, то от театральной дирекции, то от благородного собрания, то от какого-либо клуба, то от монастыря на духовную ораторию, словом, мы не видали, как время протекало.
В один день по приглашению гвардейских офицеров мы поехали в Монт-Реале обедать. Древний город сей построен на горе в семи верстах от столицы; дорога к нему, высеченная на боку горы, ведет на вершину оной неприметно; с одной стороны сделаны каменные перила, с другой в некоторых расстояниях красивые, мрамором убранные водометы и между ними насажены душистые кустарники. Близ города из отвесной голой скалы выходит быстрый ручей, текущий вниз по сторону дороги и с стремлением, переходя чрез упавшие с горы каменья, низвергается в обширный водоем, заросший водяными лилиями. На вершине скалы, из коей выходит ручей, поставлена статуя молодого человека, топором поражающего ползущую в воду змею; другой молодой человек с камнем в руках идет к нему на помощь; третья статуя изображает крестьянку, в страхе притаившуюся за пнем согнившего дерева. Сию прекрасную дорогу построил своим иждивением славный монтреальский архиепископ Франциск-Мария Теста, который великое богатство свое употреблял на общеполезные и богоугодные заведения. Город, стоящий под навесом скалы, очень невелик и беден; но вид от него на Палермо бесподобен; название Царской горы [96] дано ему по справедливости.
96
Monte-Reale на итальянском языке значит Царская гора.
В городе трактира не было, почему принуждены были занять замаранную хижину и послать своего повара на рынок; но там ничего не достали, и мы должны были бы остаться без обеда, если б градоначальник, посетивший нас, не вызвался прислать все нужное; мы пригласили его с собой обедать; пока оный готовили, пошли осматривать древнюю и славную некогда соборную церковь, которая и доныне почитается епархиальной одного из богатейших архиепископств сицилийских.
Готический храм сей, подпертый со всех сторон кирпичными подпорами, стоит на видном месте, на самом краю скалы, подмытой водой, так что, кажется, скоро должен упасть в пропасть. Частью раскрытая крыша, башенки на оной, разнообразные, узкие, с фигурными железными решетками окна, в коих стекла большей частью разбиты, мох и малые растения, проникшие и утвердившиеся в расщелинах на стенах, придают храму вид глубокой и почтенной древности. Два сильных человека едва могли отворить литые медные врата, лики святых изображены на оных выпукло. Какая жалость! внутренность церкви представляет разрушение. Может быть, мы были последние, видевшие остатки готического великолепия древних греческих церквей; ибо сия есть одна из богатейших, построенных греками, кои и доселе имеют свои церкви и своего епископа в Палермо. Они суть униаты, признающие над собой власть папы. Храм имеет вид базилики. Древняя мозаика на стенах достойна особенного примечания. Оная состоит из самоцветных и составных камней; лики святых представлены во весь рост и очень высоки. Фигуры все греческие, в них нет соразмерности и вкуса, только тени положены с отменным тщанием. Главное достоинство сей мозаики состоит в позолоте. Все пространство, где должен быть воздух, небо и земля, составляет золотое поле, не имеющее и теперь ни одного пятна. Позолота положена на кремне; меня уверяли, что искусство сие ныне потеряно и потому мозаика сия есть редкость, которую все путешественники нарочно приезжают видеть и выковыривать из стены по нескольку кусочков оного. Медный помост церкви; витые прямые толстые и тонкие гранитные, мраморные и медные колонны, одна на другую не похожие, украшающие иконостас резные рамы, из коих образа большей частью вынуты и оставлены только такие, с которых краски уже сошли, составляют нечто необыкновенное, нравящееся взору, может быть, потому, что, взирая на сие отсутствие вкуса, невольно переносишься на 800 лет, когда сооружено было сие здание. Архиепископство Монтреальское основано в 1174 году.
Сверх ожидания мы имели стол самый вкусный, после обеда пили кофе у градоначальника. В его доме собралось несколько провинциальных дам, которые были к нам очень ласковы, и немудрено – в числе наших товарищей были герцоги, князи и бароны; тут были соображения и надежды; одни не смели поднять глаз; другие ловили ласковый или что-либо значащий взгляд; с одной стороны, приглядывались, задумывались и старались казаться веселыми; с другой, робея, краснея, сами не зная от чего, переходили от клавесина на диван, проходя зеркало, будто нечаянно, поправляли шаль, и, кажется, одни сожалели, что имели оные, другие – что не имели. Добродушные старушки-матери, поправляя локон или поясную ленту у милых дочерей, как бы не нарочно, беседовали со своей соседкой о сватовстве, и почему-то, о чем бы разговор ни начинался, оканчивался всегда обручением, женитьбой и так далее…
В один прекраснейший день с тремя товарищами отправились мы верхами в Бельведер, отстоящий от Палермо в 15 верстах. В ущельях гор, в узком промежутке, окруженном отвесно стоящими голыми скалами, в прелестном уединении лежит небольшая деревенька, в коей на краю горы построен летний домик, называемый Королевский Бельведер, обращенный лицом к городу. К сожалению, смотритель сего дворца был отлучке, и мы насилу могли сыскать в крестьянском домике одну свободную комнату, где могли бы поместиться. Servitor di Piazza (слуга), которого мы взяли для переводу сицилийского языка, достал дичи, хорошего вина, плодов и сам изготовил нам порядочный обед.
Хотя день был жарок, однако ж я тотчас после обеда взошел на вершину скалы, под навесом коей стоят несколько хижин, дерев и простой архитектуры Бельведер. Вид подлинно прелестный! Один взгляд, и взор умиляется. Невозможно избрать лучшего положения для столицы. Взор останавливается на громаде великолепных зданий, окруженных четвероугольной зубчатой стеной, там переходит оный к саду Флоры, на набережную (Marineo), к гавани и, наконец, с предмета на предмет блуждает по долине. Тут з'aмок, там на видном месте дом с прекрасной колоннадой, здесь готический монастырь, инде хижины скрываются в тени садов, в коих олива, пальма, цитрон и писташные деревья, неизвестные у нас, составляют сплошную и яркую зелень. Водометы в виде столпов, пирамид и развалившихся башен издали кажутся обелисками, придающими отличный вид всем вообще предметам. Вдали показываются на необозримом пространстве моря рассеянные Липарские острова. Небольшой ветер, чуть пестривший море, нес окрыленные корабли по разным направлениям; одни спешили к пристани, другие удалялись от нее. Я не смел отвести глаз с той черты, где море, касаясь гор и долин, низких и высоких мест, искривленной чертой рисовало многоразличные мысы, излучины и заливы. Наслаждаясь созерцанием толикого множества прелестных видов, соединенной силой природы, искусства и вкуса произведенных, великолепное богатство сие казалось мне волшебством. Восхищенные чувства мои были беспокойны, жадный взор искал новых предметов, и один из них представился прямо под ногами моими. Подле дороги, высеченной в горе и ведущей к Бельведеру, быстрый ручей, вырываясь из скалы и падая с шумом, разбивается о каменья, препятствующие его течению. Внизу, в глубине ужасной, видна была мельница в положении опасном; ручей, прегражденный порогом, прямо с оного стремился на колеса и, раздробляясь в брызги и пену, кропил крышку мельницы и грозил залить ее. Такое приятное положение Палермо подало мысль сицилийским поэтам назвать ее золотой раковиной (conca d’oro), золотой долиной (Aurea Valle), садом Сицилии и, наконец, Felice, счастливой. При захождении солнца оставили мы Бельведер и при свете луны возвратились в город.
Пещера, где найдены мощи cв. Розалии, достойна благоговения христианина и внимания всякого путешественника. Святая, как полагают одни, были племянница короля Вильгельма Доброго; по мнению же других, дочь графа Синнибальди. В цветущих летах юности, быв еще 15 лет, отказалась она от утех света и в 1159 году избрала жилищем гору Квескино, а потом перешла на гору Пелегрино, где, питаясь одними только кореньями, всю жизнь провела в уединении, молитве и посте. По прошествии 500 лет совершенного о ней забвения, когда в Палермо в 1624 году свирепствовала чума, один праведный муж видел во сне, что если кости святой, лежащие в ущелине на горе Пелегрино, будут трижды обнесены вокруг города, то язва прекратится. Откровение сие сначала не было уважено; но когда праведник успел уверить в оном духовенство и народ, то правительство принуждено было согласиться на его представление. Нетленное тело святой было найдено, с благоговением обнесено кругом города, и зараза в оном вскоре прекратилась. С сего времени cв. Розалия признается покровительницей Палермо; во имя ее начали строить церкви и сооружать монументы. В воспоминание избавления города от моровой язвы установлено торжество 20 мая, называемая молитва 40 часов. Кому не известен великолепнейший праздник, отправляемый 12 июня в память святой и продолжающийся пять дней сряду. Мне не случалось быть в Палермо в сие время и потому скажу только о пещере, ныне обращенной в церковь.
Дорога в пещеру, отстоящую от города в 9 верстах, очень трудна; гора почти отвесна, экипажам не можно по оной подыматься, мы проходили дефилеями, где сделаны тропинки, довольно покойные для пешеходцев; с каждым шагом открывались на долину, окружающую Палермо, новые виды, с вершины горы показалось море; но как скоро сошли мы на другую сторону, то вдруг все исчезло. Мы как бы нечаянно перенеслись в пустыню дикую, бесплодную и необитаемую; кое-где видны были козы, перебирающиеся с утеса на утес. Восходя на гору, мы чрезмерно устали и сели отдохнуть на грудах камней, которые сицилийские писатели называют развалинами одной крепости, будто бы построенной после потопа, еще в царствование Сатурна, славной во времена Пунических войн, где Амилькар, карфагенский полководец, три года защищался против 40 000 римлян. Глухой звон колокола нарушил печальное вокруг нас безмолвие; мы встали, пошли под гору, встретились со множеством пилигримов с посохами в руках; большая из них часть шли босиком; и наконец увидели церковь и несколько близ нее домиков для монахов.