Запрещенная реальность. Том 2
Шрифт:
— В принципе я одобряю их действия. Знания Бездн и тхабс опасны для цивилизации в ее нынешнем состоянии. Если бы произошла утечка информации о тхабсе и прочих подобных вещах, реальность бы рухнула, и не спасли бы ее ни мы, ни иерархи, ни законы реальности, опирающиеся на крайние проявления общего Закона изменения энтропии — доброту, красоту и гармонию.
Лицо Юрьева не изменилось, подчеркнуто внимательное и вежливое, но Бабуу-Сэнгэ почувствовал, как советник президента в глубине души поморщился.
— Эти оценки устарели, — сказал Юрий Венедиктович. — Ни красота, ни доброта не спасут этот мир. Да и кто сказал, что его надо спасать?
Бабуу-Сэнгэ остался бесстрастным, похожим на Будду, основателя храма Гаутамы.
— Может быть, вы правы, Юрий Венедиктович. Вы случайно не знаете, где я могу найти Соболева? По моим каналам я отыскать его не смог. Он исчез.
— Я не занимался Соболевым плотно, — признался Юрьев. — Ведь вы передали его Герману. Он должен знать.
— Конечно-конечно, — мелко закивал координатор. — Должен. Но не знает.
— В таком случае надо выйти на тех, кто знает. На друзей Соболева, на сотрудников и начальников той конторы, где он работает. Если хотите, я могу этим заняться.
— Спасибо. — Бабуу-Сэнгэ собрал лучики морщинок вокруг глаз, что означало улыбку, и встал. — Я справлюсь. А почему Рыков уверен, что Соболев получил тхабс? Откуда у Германа Довлатовича такие сведения?
— Он работал с программами ОСИП… — после короткого молчания проговорил Юрьев. — Мог получить информацию из астрала… Но мне кажется, он недооценил коллег… Посвященных… они его раскрыли. Теперь он ищет контакты с Конкере.
— Вы это точно знаете? От него лично?
— От Хейно Яановича.
— А вам не кажется, что между ними началась нездоровая конкуренция, замешанная на личных амбициях?
Юрьев прошелся по кабинету, неслышно и мягко ступая по толстому лиловому ковру. Союзы Неизвестных изначально были призваны для корректировки социума «запрещенной реальности», и не было ничего удивительного в том, что кардиналы использовали для этой цели конкурирующие структуры: милицию и преступные банды, службы охраны и воровские сходы, разведку и контрразведку, службу безопасности и мафию. Знаменитый «Стопкрим» тоже был создан всего лишь в противовес «Куполу», но противостояние этих организаций начало выливаться в уродливые формы «кровной мести», что не могло не отразиться на политической ситуации страны в целом.
— Не секрет, что босс «Купола» и он же — генерал ФСБ Ельшин имеет связь с Конкере. Однако в последнее время резко возросло количество ошибок и провалов, связанных с деятельностью самого генерала, что позволяет предположить о разрыве отношений Ельшина с Монархом. Естественно, Хейно хочет воспользоваться ситуацией и убрать «крестного отца», чтобы возглавить «Купол» и реорганизовать его. Для новой структуры он уже и название подобрал — СС, то есть Сверхсистема. Ну а Герман очень удручен усилением влияния соперника, что подвигает его на нестандартные ходы. Насколько я осведомлен, Герман лелеет надежду привлечь на свою сторону Соболева, а если удастся, то и Монарха. Кстати, один из иерархов поддерживает его.
— Кто?
— Гептарх.
— Да, я это знаю. Что ж, посмотрим, как будут развиваться события. Нельзя допустить, чтобы какая-либо из организаций, «чистилище» или… как ее… СС добилась абсолютного преимущества. Упадет страна, упадет рейтинг нашего Союза, нас заменят более удачливые Посвященные…
— Я понял, учитель.
— Найдите мне Соболева. Я хочу побеседовать с ним, прежде чем решить, что с ним делать.
«Вам это сделать проще, — хотел
— Я найду его, — поклонился Юрий Венедиктович, уже прикидывая, как лучше это сделать. Остановился он в конце концов на самом простом и действенном варианте — заложники. Следовало захватить близких Соболева в качестве заложников и предложить обмен — жизнь на жизнь.
Однако не только Юрьев умел рассчитывать и реализовывать комбинации, ведущие напрямую к цели. Майор Ибрагимов тоже знал цену простым и действенным приемам выполнения своих задач и выбрал тот же путь, что и Юрьев, только выполнять его начал раньше.
Упустив добычу в Рязани и не догнав ее на трассе, Ибрагимов навлек на себя такой взрыв неистового гнева Ельшина, что готов был землю рыть, чтобы отыскать беглецов в Москве. Поэтому начал он поиски сразу в нескольких направлениях: для выхода на Балуева — через генерала Первухина, для розыска Соболева — через генерала Дикого, а остальных решил достать с помощью сил Московского угрозыска, который тоже получил ориентировку на розыск Парамонова, Балуева, Соболева и Митиной.
Первухин «сорвался». Начальник Управления специальных операций сам имел спецподразделение, подобное ибрагимовскому «Стиксу», и перекрыл все подходы к собственной персоне. Зато дал показания генерал Дикой, находившийся на лечении в больнице на Тимирязевской, которая принадлежала ФСБ и охранялась солдатами внутренних войск. Уверенный в своей безопасности, начальник военной контрразведки не предпринял особых мер охраны, посчитав дежурившего круглосуточно (со сменой через восемь часов) телохранителя достаточной гарантией защиты. Ибрагимов, хорошо зная систему охраны больницы, имея доступ к монитору сигнализации, разработал план и реализовал его ночью, успешно использовав для этой цели гипногенератор «удав».
Обезвредив охрану, майор с тремя оперативниками проник в здание больницы (сигнализацию палат отключили другие бойцы «Стикса»), убил не спавшего в это время телохранителя генерала, готового открыть стрельбу, хотя мог бы оставить его в живых, и ворвался в одноместную палату, где спал Дикой.
У генерала были хороший слух и реакция, он услышал шорох и приготовился начать сопротивление, мгновенно скатившись на пол с кровати, но Ибрагимову было не до состязаний в силе, ловкости и знании приемов борьбы, поэтому он сразу выстрелил в генерала из «глушака». После этого допрос раненого не составил особого труда.
Дикой, правда, не смог сообщить, где в данный момент находится Матвей Соболев, «главная ударная сила» военной контрразведки, но дал адреса и телефоны явочных квартир, где мог проживать ганфайтер «Смерша». Удалось узнать Ибрагимову и о принятых «Смершем» мерах по расследованию деятельности генерала Ельшина, пресечь которые было уже невозможно, слишком далеко зашло дело и слишком много людей было втянуто в расследование.
— Генералу это не понравится, — процедил сквозь зубы помощник Ибрагимова лейтенант Свирайло. — Пахнет жареным.