Запретная Родина
Шрифт:
– До чего же приятно отдаваться в твои руки, – хрипло произнес он, когда я принялась нежно водить губкой по широкой спине, не забывая ласкать плечи и поясницу.
– Я бы хотела мыть тебя каждый день. Насытиться прикосновениями, чтобы надолго хватило. А то ведь скоро снова не до всего будет…
– Когда мне не до тебя, – сказал Алеард, – мне не хватает себя самого.
Я улыбнулась и поцеловала его.
– Хочу побриться и постричься, – вдруг сказал мужчина.
– Ой! – искренне напугалась я.
Он рассмеялся и успокаивающе сжал мою руку.
– Не под ноль. Просто чтобы выглядело опрятней. А то я как Леший с бодуна.
Я взъерошила его густые волосы и рассмеялась. Жаль, конечно, такую гриву, но постоянные перемещения отнимали много времени, и ухаживать за волосами было нелегко.
– Я не мастер стрижек, но могу попробовать.
– Я не привередлив, а потому пробуй на здоровье, малышка.
– Тогда и ты меня постриги. Если убрать сантиметров пятнадцать, мне тоже будет проще.
– Наверняка мы оба превратимся в самых настоящих Атальмских баранов, – хмыкнул он.
– Это у которых жесткие кудри вместо шерсти?
– Да. Могу представить радости от подобной волосатости, – и снова у него на щеках появились ямочки. – Не у баранов, конечно, а у нас с тобой.
– Какие же?
Алеард склонился, зашептал, и меня объяло мурашками.
– Вот так, – закончил он. – Именно это будет моим желанием, малышка. Но только когда я буду твердо уверен, что тебе ничего не угрожает.
– Нашим желанием, – тихо отозвалась я. – Оно наше. Я тоже хочу этого… но не сейчас.
Он кивнул и обнял меня.
– Поделиться пеной?
И снова купание превратилось в наслаждение. Было уютно, жарко и восхитительно приятно. Я размышляла о том, какой разной бывает близость тел, но близость душ ещё более разнообразна. О предстоящих испытаниях думать не хотелось. В такие мгновения я вообще переставала размышлять о постороннем, с головой окунаясь в счастливое настоящее…
– Я нарисую тебя и раскрашу твой образ, – сонно пробормотала я, чувствуя, как его пальцы бродят по телу влажными огоньками.
– Спасибо за цвет, Фрэйа. Пусть твоя радуга будет яркой всегда.
– Любимый.
– Любимая.
И снова поцелуй, закончившийся близостью в мягкой пелене кровати…
…Ибиза встретила нас теплом большого солнца, свежим ветром и удивительными оттенками яркого мира: фиолетовым океаном, лазурным небом и белым песком. Крис, всегда такой разговорчивый, больше молчал, пока мы выбирали место, где проведем каникулы. Здорово всё-таки иметь знакомого Исполнителя – Альба сделала деньги самых известных и наиболее часто посещаемых миров, и эти монетки или бумажки находились в свободном доступе для всех жителей лаборатории. Подходи, бери и отправляйся в путешествие. Не жизнь, а сказка, разве что моя пока что больше походила на ту, где над героями сначала долго измываются, чтобы потом бросить лакомый кусок счастья. И то ещё неизвестно, к чему все эти испытания приведут и будет ли счастье сладостно-долгим.
Кристиан держал меня за руку, и я послушно шла следом. В другой руке Штурман нес мою сумку, на плечах его висел видавший виды рюкзак. Мне нравилось, как мужчина выглядит: простые темные джинсы, яркая красная футболка с воротом на пуговицах, черные кроссовки и неизменно лохматые, блестящие волосы. В синих глазах таилось новое чувство, и Крис казался немного сердитым. Прежде я не видела, чтобы он так хмурил брови. Нужно было поговорить, я не могла больше ждать. Хорошо бы сначала где-то поселиться, но мне было совестно так долго молчать.
– Этот жених не жених мне вовсе, – сказала я. – Они всё решили за меня.
Он поглядел на меня и наконец-то улыбнулся.
– Это я понял. Хотя твой отец не показался мне тираном.
– Он вообще-то хороший. И мама тоже.
– Так почему бы после не навестить их? Вдруг я найду нужные слова, уговорю не судить предвзято?
– А что ты им скажешь?
Кристиан усмехнулся.
– Я вообще-то заранее об этом не думал. Давай сначала устроимся поуютнее, а потом искупаемся. Погуляем, оглядимся. Денька два-три тут побудем вдвоем.
Он проникновенно глянул мне в глаза, и улыбка стала ласковой.
– Будем просто двумя странниками, что встретились внезапно, – сказала я тихо. – Без обязательств и без прошлого.
– Согласен, – кивнул он. – Оставим тревоги и заботы позади. Как тебе вон та гостиница на берегу?
Совсем скоро выяснилось, что нам могут предложить не только номера, но и отдельные дома.
– Дом, пожалуй, – сказал Кристиан. – Да, Ава?
– Было бы здорово, – легко согласилась я.
Администратор принялся показывать возможные варианты, и штурман предложил сделать выбор мне. Пока я разглядывала фотографии – одна другой заманчивее – он разглядывал меня. Я чувствовала этот взгляд как поцелуй, и томилось в сердце, болью отозвалось в теле ожидание настоящего прикосновения.
Я не умела целоваться, что было неудивительно для человека, ждущего единственную любовь. Парни, конечно, пробовали действовать решительно, благо подобные прикосновения не воспрещались до замужества, однако максимум, что я могла им позволить, был поцелуй в щеку. И уж конечно это было отнюдь не радостно. Волнительно – да, но волнение не всегда приятно.
Но Крис был мужчиной. Слово «парень» ему совсем не подходило. Я ждала и была готова ко всему, но всё равно было страшно. Однако когда мы отправились вдоль берега, босыми ногами по мягкому песку, держась за руки и глядя на фиолетовые волны, страх ушел. Я отпустила сомнения, чувство вины и неуверенность, словно раскрылась для мечты.
Мы играли в простую игру: вопрос-ответ. Любимый цвет, любимая книга, любимая песня и прочее. Игра получилась забавная, учитывая различия наших культур. На уроках Истории миров Землю всегда называли Твердью за ее силу притяжения. Атальмейн оберегал память, а Земля представляла собой Цитадель. Иначе говоря, она была хранителем чувств, а моя родина – мудрецом. Атория хранила магию, Альтания, планета волков, владела энергиями природы. Прекрасная Тасула заведовала стихиями, а Трогия – силой. Ацура, погибшая планета верков, прежде владела душами зверей, но теперь эта обязанность была возложена на все оставшиеся Изначальные миры. Когда я стала рассказывать об этом, Крис заинтересовался, и остаток пути мы обсуждали баланс меж мирами.