Запретная Родина
Шрифт:
Снова этот настойчивый парень. И снова мне некуда бежать. Последний раз мы с женихом виделись на мамином дне рождения, и я, как ни старалась, не смогла от него скрыться. Он и теперь смотрел на меня с обожанием и жадностью, и это здорово бесило. Красивый парень, чем-то похож на Эвана – русые волосы, высокий и худощавый… Он был мне безразличен как мужчина, но я не хотела разбить упрямцу сердце! Так что же теперь, жертвовать своим?
– Аверина, – строго сказал отец, – ты почему не предупредила, что уйдешь за Промежуток?
Я не умела врать.
– Потому что знала, что вы не отпустите. По закону Промежутка я уже совершеннолетняя, пап, и могу перемещаться. Мой дар…
– Неважно. Идем-ка домой, доча.
Я на всякий случай обошла стол и поставила перед собой стул. Так сразу не схватят, смогу улизнуть.
– Не могу. Я… не вернусь домой, пап. Прости, Домьер. Я тебя не люблю.
– Значит, другого нашла? – беззлобно усмехнулся он, и я опустила глаза. Не выкручусь, не выпутаюсь.
– Нашла, – собравшись с силами, ответила я. – Он – один из Открывших путь. Да, пап. Да, я сошла с ума. Нет, вы меня не уговорите. И пусть мама, если хочет, выбросит мои вещи и отдаст комнату Лайе.
– Поговорим дома? – миролюбиво предложил отец. – Ты же не можешь просто взять и сбежать на Тасулу. Аверина, это глупо. Мы желаем тебе только хорошего, и покинуть Атальмейн – не лучшее решение, особенно когда проход нестабилен.
«Сбежать – глупо». Мне стало стыдно перед Габриэль и Марком.
– Я знаю, ты станешь уговаривать. Но, папа, я своего решения не изменю. Мой выбор – моя ответственность, ты же сам всегда так говорил.
– Ты хорошо знаешь этого парня? – нахмурился отец.
– Достаточно для любви.
Домьер покосился на ребят, и Марк ответил на его неприязненный взгляд ледяным спокойствием, сквозившем в небесных глазах. Почему они не уходили?
– Тебя всего несколько дней не было. Быстро ты всё решила, – сказал «жених».
– Простите, но вы тоже быстро решили за меня, как лучше. Ты мне даже другом стать не успел, Домьер.
– Аверина, мама ждет тебя. Ты не станешь её расстраивать? – зашел с другой стороны отец.
– Я вернусь через некоторое время вместе с Кристианом.
– А, Белый Штурман. Мы наслышаны, – кивнул отец. Я не могла понять, одобрят он мои действия, сердится или действует по указу мамы. – Опасный дар.
– Мой тоже считается опасным, – напомнила я. – Тем более если речь идет о… Э, нет, не подходи! Я уйду в Промежуток.
Домьер остановился и поглядел на отца. Тот кивнул.
– Аверина, давай не будем усложнять.
– Я не сяду в тюрьму.
– Ты в своем уме так называть родной дом?
– Но Атальмейн для меня теперь закрыт. Если вернусь – попаду за решетку закона. Как ты не понимаешь, я не хочу следовать изначальным путем!
– Ты печалишь меня.
– И ты меня, – отозвалась я, проглатывая ком в горле.
– Значит, этот штурман для тебя важнее семьи? – спросил Домьер.
– Любовь – великая сила. Я не хочу и не буду сопротивляться ей. Я не отказываюсь от прошлого, но хочу жить настоящим.
– Он тоже тебя любит? – задал отец самый сложный вопрос.
– Он мой друг, – честно ответила я. И добавила, надеясь, что они не станут уточнять: – Пока что мы просто общаемся.
Но отец сразу понял, откуда ветер дует.
– А если он тебя бросит, сделает больно?
– Это исключено.
Я ожидала чего угодно, но не подобной дурости. Домьер прыгнул через стол, напугав меня до визга, но заступник появился нежданный, удивительный. Марк встал между нами, и я ощутила, как мощь разлилась по кухне, осветила полумрак своей гордой решимостью.
– Нет, – только и сказал мужчина.
– Ты кто такой? – спросил отец. Теперь его голос звучал громко и повелительно.
– Я тот, кто живет с этой девушкой в одном доме. Её сосед, и, раз уж так получилось, защитник. Утаскивать насильно – не дам.
Пораженная, я не сразу нашлась, что сказать. Пришлось откашляться.
– Спасибо, Марк. Думаю, мы всё уже решили.
Домьер, видимо, тоже ощутил силу Марка, потому что решил не связываться.
– Ты не хочешь попрощаться хотя бы? – с горечью произнес папа. – Ни с мамой, ни с сестрами? Как же так, Аверина? Что мы сделали неправильно?
– Дело не в вас, а в том, какой жизни я хочу. Мне нужна свобода выбора, пап! Я хочу любить изо всех сил, до умопомрачения, и нежно, и страстно, и глупо! Кристиан стал для меня такой любовью. Ну не могу я без него…
Комната задрожала, и я быстро смахнула слезы.
– Если не выйдет, мы готовы простить и забыть, – сказал отец.
– Если я приду, то только с ним. Тогда вы убедитесь, что Крис – замечательный.
– Тебя ослепили чувства.
– Не согласна. Думаю, я как раз прозрела.
Домьер поморщился, папа вздохнул.
– У тебя есть время.
И они растворились. Я не успела поблагодарить Марка – ощутила за спиной знакомый дар. А, обернувшись, увидела Кристиана. И поняла, что он слышал если не весь наш разговор, то уж точно самый его конец…
– Мы вас оставим, – сказала Габриэль.
– Спасибо, – повторила я.
Мужчина кивнул, и они покинули кухню. Я заставила себя поднять на Кристиана глаза, и поняла, что он впервые смотрит на меня серьезно и сосредоточенно, словно пытается разобраться в ситуации, не задавая множество вопросов.
– Ты в порядке? – наконец спросил он, и мне немного полегчало.
– Да. Они хотят как лучше. Это мой отец и жених. Один из женихов… самый настойчивый. Он живет по соседству.
– Я не прошу ничего объяснять, но, сама понимаешь, немного озадачен.