Запретный плод
Шрифт:
– Несмотря на то, что в беду попала Мишель?
– Без тебя нам ее не спасти,- изрек он и склонил голову, изобразив щенячий взгляд.
– И даже личные разногласия не помешают вам защищать меня?
– Ты хочешь, чтобы я пообещал?- с мольбой протянул Джош и сложил ладони на груди.
– Именно.
Издав звук, слишком резкий для вздоха, он покосился на Бена. Тот, в свою очередь, развел беспомощно руками, не произнеся ни слова.
– Ладно,- согласился Джош и снова посмотрел на меня.- Я буду держать себя в руках и не срываться на этом проницательном засранце!
Я изогнула бровь, а Бен громко откашлялся в кулак, поднимаясь из-за стола. Джош скривился.
– Ну, ладно, ладно! Я не буду называть его засранцем.
– Так-то лучше,- кивнула я и направилась к дверям.
Глава 27
Безжалостный ветер срывал последние листья с ветвей, кружил их и швырял мне под ноги, обнажал деревья, из-за чего они смотрелись униженно и смущенно. Дорогу устилал пестрый ковер, накрапывал холодный дождь, переходящий в морось, смолкли последние птицы. Я стояла, кутаясь в кожаный жакет, надетый поверх платья, и выглядывала из-за голого орешника на симпатичный домик красного кирпича. На обочине стояли две патрульные машины, и на одной из них прибыли Лукас Блэк и Джон Брейнт. Ветер бросал волосы в лицо, и приходилось постоянно убирать пряди, заслоняющие обзор. Двое полицейских осматривали ухоженный двор, пока детективы допрашивали родственников Сабрин Дей.
Джош и Бен сидели в автомобиле, припаркованном у соседнего дома, пока я поджидала Лукаса. И к тому времени, когда он вышел на крыльцо, ускользнув из-под носа Брейнта, успела продрогнуть. Перепрыгивая через ступени, он спешил ко мне, сжимая в руке блокнот. На нем был серый костюм строго покроя, подчеркивающий совершенные линии тела, белая рубашка в тонкую серую полоску и черные лакированные ботинки. Лукас с опаской оборачивался на двери дома, но когда остановился, его взгляд оказался прикован к моему лицу. Учащенное дыхание, вздымающаяся грудь и ласковый взгляд серых глаз – я пожалела, что так разоделась на встречу с ним. Кажется, это было жестоко с моей стороны….
– История повторилась,- Лукас облокотился рукой о ствол дерева.- Никаких следов – безукоризненно чистая комната. Родители не имеют представления, куда исчезла их дочь.
– На счет чистой комнаты я бы поспорила, если бы увидела ее,- возразила я.- В ней есть зеркало?
– Да,- с недоумением протянул Лукас.- В спальне есть туалетный столик с трельяжем.
– С ним все в порядке?- я знала ответ наперед, но само собой слетело с языка. Охватив себя руками, я спрятала лицо в ворот кожанки. Глаза слезились от холодного ветра, и зубы начинали мелодично постукивать. Можно было бы встретиться в кафе, но мы решили сэкономить время и мои нервы. Оставаться наедине с Лукасом вредно для нас обоих.
– А что может быть не так?
– В случае с первой жертвой зеркала в доме потрескались.
– Ясно. Тогда – да, с ним все в порядке,- он кивнул.- Родители сказали, что ничего не трогали, и в спальне все осталось на своих местах, как было при Сабрин.
– Они не заметили ничего странного в ее поведении? Неужели совсем ничего? Я понимаю, что все жертвы - уже вполне взрослые и самостоятельные ведьмы даже по меркам магического сообщества. Но, все же, не могу понять, как близкие люди не заметили изменений в поведении и настроении человека, живущего с ними под одной крышей?!
Я прикусила язык. Да о чем я, в самом деле? Сама же заметила перемены в Мишель только когда они стали очевидны и бросались в глаза! Но Лукасу не обязательно знать об этом. Не хотелось бы оказаться свидетелем по делу, а зная Брейнта, - еще и в первых рядах подозреваемых.
– Кроме того, что она стала тихой и молчаливой – ничего. Мне очень жаль, Эшли. Правда, кое-что они все-таки сказали.- Он поморщился и посмотрел мимо:- Сабрин стала необычно выглядеть.
– В каком смысле?- изумилась я, а в груди уже похолодело от страха.
– Она стала слишком красивой – так сказал ее отец.
– Какая наблюдательность. Но это уже что-то.
Лукас нахмурился. На его безупречном лице отразилось глубокомыслие, мужественные черты приобрели суровость. По коже пробежали мурашки от его сосредоточенного взгляда. Я не должна испытывать трепет от всплывающих воспоминаний. Это глупо и неприятно. Совесть играла со мной, стращала чувством вины, и это было тяжкое испытание. Главное, не залиться краской.
– Хочешь сказать, изменения во внешности являются определяющим фактором? Что это значит, Эшли?
– Все жертвы стали чуть красивее обычного,- выдохнула я и осмелилась посмотреть ему в глаза. Все-таки влияние Бена не прошло бесследно – равнодушие и отрешенность помогали справиться с неловкостью.- Красивее и спокойнее.
– Принесли в жертву свои души ради привлекательности?- Лукас пренебрежительно хмыкнул и оглянулся на дом. Моя версия, мягко говоря, не впечатлила его. Любопытно, что думал об этом деле Брейнт? Полагаю, у них зацепки куда правдоподобнее.
– С привлекательностью у потерпевших проблем не было. И отдали они не души, а свою магическую силу, хотя в нашем понимании это одно и то же.
– Нет предела совершенству,- рассудительно произнес Лукас, перекладывая блокнот из руки в руку.
– Очаровательно,- выдохнула я, глядя ему в глаза.- И что мне с этим делать?! Полиция с места не сдвинулась, мы тоже в тупике,- я провела рукой по волосам, зарылась в них пальцами. Все без толку, мы топтались на месте и ничего нового не выяснили. Надо решать, как быть дальше, обратиться к литературе. Где-то встречались упоминания о выменянной красоте, в одной из книг по демонологии…. Демон? Нет, здесь что-то не так.
– А нам?- усмехнулся Лукас, и я медленно повернулась, посмотрела в упор. Что-то не понравилось мне в его тоне – безразличие, надменность? Он сощурился и склонил снисходительно голову.- Если ты не знаешь, что это значит, то мы, простые смертные, подавно.
– Меня настораживает факт обескровливания. Я бы решила, что все остальное – происки завистниц, и на девушек наложили заклятье или прокляли их вещи. Но, похоже, дело гораздо сложнее.
– Магическая тварь, питающаяся кровью?
– Нет, не думаю,- я покачала головой и обернулась на дом. Кто-то выглянул из окна, и я шагнула за дерево.