Запустение

Торопов Евгений

– Что ты осторожничаешь!
– возмутился в ответ Геолог.
– Сам ничем не интересуешься и другим не даешь.

– Капитан хотел бы видеть тебя вернувшимся на Корабль, - ответил Метеоролог, - и я всего лишь выполняю его пожелание.

– Лучше бы я не стал брать тебя с собой, - шутливо вздохнул Геолог.
– Мой ангел-хранитель.

Еще на этом лугу росли цветы. На фоне трав всех оттенков коричневого цвета они выглядели миллионами пестрых пятнышек: белых, красных, желтых. Путники назвали их цветами исключительно из-за отличительной цветовой окраски. При близком же рассмотрении они совсем не походили на цветы в привычном понимании. Это было что угодно, но только не цветы.

Они пересекали луг очень долго. Во-первых,

все расстояния на взгляд оказывались сильно приуменьшенными, чем было на самом деле. Во-вторых, не происходил быстрый подъем в высоту, расширяющий границы обзора и создающий иллюзию быстрых изменений. И в третьих, упругие былки трав не давали ногам легкого прохода. Приходилось буквально проламываться сквозь эти хрустящие заросли. Когда же они вновь вышли к склону, трава внезапно иссякла и остались только камни, шуршащие и сыплющиеся под ногами. Как видно, камнепад здесь не был таким уж редким явлением. Это была финишная прямая. До вершины оставалось "рукой подать". Путники пошли рядом, параллельно друг другу, чтобы иногда катящиеся из под ног камни не мешали вслед идущему.

– А я знаю, - проговорил Геолог, - что люди, живущие на таких планетах как Глория - а в других галактиках подобное практикуется нередко - и люди, которые жили на планетах еще у истоков человеческой цивилизации всегда, когда рядом были горы, совершали на них восхождения. Только это выглядело не так как у нас с тобой.

– У нас с тобой это выглядит несерьезно?

– Этих людей называют альпинистами. Перед ними встают горы намного выше чем эта, и все покрытые злым снегом, как вон та, видишь. Иногда снега бывает так много, что из него складываются целые _ледники_. Покорять вершины считалось рискованным делом, потому что человек мог упасть и пораниться, в то время как медицинская помощь была развита слабо, она не могла прибывать быстро и в любое место происшествия. Не дождавшись помощи, человек мог без собственного желания уйти в небытие. Поэтому перед восхождением альпинисты долго и тщательно готовились, тренировались, причем заниматься этим делом мог далеко не каждый, а только самые отчаянные.

– Мы с тобой значит отчаянные, - довольно заметил Метеоролог.

– Мы с тобой почти у цели. Но погляди как жестоко дует ветер. Мне это не нравится. Посмотри как вздулись рукава у комбинезона.

– И у меня. Эй-ей, не опрокинься назад. Я не хочу лишних проблем.

– Держусь, держусь. Дай руку.

И так, держась за руки, они поднялись на оконечное плато, открытое всем ветрам и возвышающееся над всем миром. Все на свете было внизу. Выше же них не было ничего, кроме разве что нескольких более высоких гор на горизонте.

– Покорили, - прошептал Геолог.

– Мы сделали это слишком небрежно, слишком нехотя, и, зная предел наших физических возможностей, надо полагать, что гора была не слишком высокой, так что не следует обольщаться.

– Да брось ты. Мы настоящие герои. Погляди на пройденный нами путь - все отсюда выглядит таким маленьким и крошечным.

– А вон смотри-ка, по другую сторону, в естественной впадине располагается горное озеро. Пойдем туда?

– Обязательно. Только дай сполна насладиться этим опьяняющим состоянием. Дай обнять тебя, дай сфотографировать окружающий мир, дай надышаться чистейшим горным воздухом.

– Даю, - уступил Метеоролог.

Побыв еще некоторое время на вершине и неожиданно для себя продрогнув там от пронизывающего ветра, они продолжили свой путь. Они спустились к озеру и, так как час наступил довольно поздний, решили там и заночевать, подумав что более подходящего места им не найти. И хотя чужое солнце еще ярко светило, ломая привычный ритм жизнедеятельности, организм чувствовал накопившуюся за день усталость, решительно требовал отдыха. Разбив палатку, поужинав, побродив немного по бережку озера, повыискивав любопытные камешки, астронавты отправились спать.

Первым в палатку залез

Метеоролог и моментально уснул. Геолог же еще постоял на воздухе, разглядывая черную зеркальную гладь воды с отражающимися в ней окружающими их со всех сторон скалами и небом. Глядя в близкое небо, он никогда еще не чувствовал себя таким умиротворенным и ясным, таким сливающимся с окружающим миром. С такой всепоглощающей любовью к природе. Наконец, он ополоснул лицо и руки холодной живой водой из озера и также отправился спать.

Он был очень уставшим. И все-таки с час или даже больше не мог уснуть. Волна за волной в его полудрему накатывались и проникали неотчетливые образы и неясные мысли. Планета прекрасна, беспорно, думал он. И очень стара. Старее поповой собаки, - пошутил Геолог сам с собой и мысленно ухмыльнулся. Но что-то мешает ощутить картину во всей полноте. Что? Нет завершенности. В этой картине мира, которую он составил себе за время пребывания на Глории, не доставало чего-то очень важного. Но чего именно? Может быть того, что они до сих пор не повстречали ни одного глорианца? Это действительно было сверхстранным и этот факт легче всего можно было объяснить одной причиной... Отсутствием цивилизации... Но при этом никуда не девались многочисленные следы этой самой отсутствующей цивилизации: атмосферные регуляторы, каналы, радиоретрансляторы и многое другое в превеликом множестве. Все это могли создать только умелые человеческие - нет, человекоподобные разумные руки. Но куда они потом подевались? По какой причине исчезли высокоразвитые существа, оставив свой мир приходить в упадок и запустение?

Неразрешимые загадки стучатся в дверь.

А были ли хозяева планеты? А может быть их никогда не было? Но тогда с этим моментом трудно было примирить древний возраст самой планеты.

Мысли становились все более расплывчатыми и наконец Геолог уснул, ничего не прояснив и оставив все загадки загадками. И он никогда еще в свою жизнь не спал более глубоким и приятным сном, чем теперь.

Глава XII

Вторая вездеходная экспедиция. Ксенобиолог наряжается.

"Стой, машина!" Аборигены. Попытка начать переговорный

процесс. "В погоню". Нелепая смерть и похороны.

Ксенобиолог окончательно сходит с ума?

В то время, как Геолог с Метеорологом неприметно от остального экипажа ушли в горы, на Корабле более тщательно готовилась новая вездеходная экспедиция в составе Штурмана, Ксенобиолога и Картографа, чтобы отправиться вниз по ущелью в поисках пригодных для употребления в пищу человеком образцов биомассы. Маршрут поездки был обговорен и составлен заранее и собственноручно утвержден заказчиком экспедиции Ксенобиологом.

– Увозишь свой гарем?
– хитро прищурившись, пошутил Капитан над Штурманом.
– Покидаешь нас в обществе двух девушек?

– Ох, Всеволод! Ты не представляешь как тяжело мне будет одному с ними управляться.

– Ладно уж, поезжай - мы от вас хоть чуть-чуть отдохнем. Надоели вконец.

– Надоели? Все шутишь!

– Куда деваться. Должностная обязанность.

Штурман напоследок проведал Инженера, продолжавшего безвылазно работать в тамбуре, и пошел готовить машину к поездке. Собственно говоря, готовить машину к поездке вовсе не означало проверить уровень масла в каком-нибудь фильтре, работоспособность всех узлов, достаточное количество топлива, уровень износа шин и тому подобное. Это даже не означало завести и прогреть двигатель. Бортовой компьютер вездехода сам тестировал качество рабочего состояния всех своих элементов и при необходимости заменить какой-либо блок сигнализировал об этом. Готовить машину к поездке могло означать одно: проверить, все ли вещи, которые могут пригодиться в пути, были уложены роботами в багажник. Если это условие было соблюдено, то можно было смело отправляться в дорогу. (Здесь: в бездорожье). Проверив, все ли на месте, Штурман прикрыл багажник и забрался в салон, поближе к теплому телу Картографа.